Точка невозврата - Maddy Green

он себе позволяет?! Уж не ему точно, указывать мне на что-то, когда у самого «рыльце в пушку» как говорится!

— Тебя это абсолютно не касается Калинин, понял? Уж помолчал бы!

— Ах вот значит как? Хм… Интересно… Интересно… — сощуривается недобро. — Смотрю и зубки себе отрастила, раз пытаешься укусить…

— Серёж, прекрати… — становится жутко душно от такой близости и я нутром уже чуяла, как он весь распалялся внутри и ему нужна была всего лишь искра, чтобы взорваться.

Вдох- выдох, необходимо было его успокоить…

— А не то что?

— Давай просто оставим выяснения наших отношений на потом, нужно что-то решать с твоей девицей… Она сказала, что распространит эти фотографии на весь Тамбов Серёж…

— И что?

— Как понять «и что»?! Ты себя слышишь?!

— Или может ты переживаешь, что твой новый ёбарь их увидит?!

— Прекрати вести себя как придурок Калинин!

— Нет Калинина, я ещё даже не начинал себя так вести, — ухмыляется и резко встаёт, потянув меня за собой.

Отшвырнув ногой мой стул, подхватывает меня под бёдра и усаживает за приставной столик. Задирает моё платье и силой втискивается между моими ногами:

— Серёжа!

— А вот теперь поговорим…

Всё произошло так стремительно, что я не смогла вырваться, любое моё движение лишь ещё теснее прижимало к нему, чем кажется только распаляла сильнее, потому что я чувствовала его эрекцию.

— Пусти! Дай слезу!

— Из-за него ты решила развестись?

— Господи… Из-за твоей девицы Серёж, которой ты заделал ребёнка! Вот из-за кого!

— Что ты мне сейчас заливаешь?! Ты подала на развод ещё месяц назад, а Маша приезжала на днях, значит и о беременности ты узнала на днях!

— А-а, ты даже в курсе её приезда… Понятно… Виделись наверное, да? Заодно и потрахались наверное, по старой памяти…

— Ревнуешь?

— Какой же ты придурок Калинин…

— Какой?

— А вот такой! Пусти! — начинаю с новой силой вырываться, но Серёжа только усмехнувшись, перехватывает мои руки и заводит их за спину.

— Ревнуешь значит… — смакует каждое слово и впивается больно в губы, но поцелуй выходит смазанным, потому что я уклоняюсь от его губ во все стороны.

— Я всего лишь пытаюсь донести до тебя, как нелепо могут звучать твои слова про «мифические потрахушки и ёбаря»! Ревность тут абсолютно не причём!

— Заткнись! — рычит так, что по спине ползут мурашки. — Слушай внимательно Света и запоминай: завтра же с утра первым делом едешь в ЗАГС и забираешь заявление, которое ты там успела настрочить…

— И не подумаю! Пусти сказала!

— Богом клянусь, если не закроешь сейчас рот, я тебе его сам закрою! Услышала?! — он с такой силой сжимает мои руки, что от боли на глазах невольно выступили слёзы. — Или что ты думала, я тебе позволю похерить одиннадцать лет нашего брака, чтобы какой-то хер с горы растил вместо меня моего же сына?! Да ты в край ебанулась, если действительно в это дерьмо верила! Сука! А я тут голову ломаю, не наседаю, даю время остыть, изобретаю блять велосипед, в надежде всё наладить, заслужить прощение, а ты значит уже вовсю ноги раздвигаешь?!

— Серёжа…

— Дальше, — отрезает жёстко, не давая даже вставить слово. — Собираешь манатки и чтобы к вечеру, когда я вернусь с работы, ты с моим ребёнком была уже дома, поняла?

— Я не вернусь Серёж… Пусти пожалуйста, мне больно… — пытаюсь высвободить руки, но вырваться из его железной хватки невозможно.

— Тогда можешь попрощаться с сыном… Я костьми сука лягу, но ребёнка ты не получишь! — словно острым лезвием проходится по самому больному муж. — Всё пущу в ход, все связи подниму, я такой образ тебе нарисую, что ни один здравомыслящий судья тебе не передаст опеку, ни жилья, ни работы, да ещё и по поблядушкам бегаешь, всех соседей наших заряжу, ни одной положительной характеристики не получишь, ни с места работы, ни по месту жительства! А эти фотографии полностью подтвердят мою версию…

— На них не только я! — выдавливаю из себя слабо, осознавая, что Сергей с легкостью воплотит угрозы в жизнь.

— Если ты не заметила, на них легко узнаваема только ты, а я там поскольку постольку, со спины почти все кадры! Голый мужик, как голый мужик!

— Больно! Прекрати!

— Ты с ним трахалась?! Отвечай блять!

— Ты больной Калинин! Пусти!

— Трахались значит… — в конец обезумел он и ухватив за подол разрывает пополам моё платье. — Охуеть, ты ещё в чулках разгуливаешь?! Ах ты сука, так ты от него ехала в таком виде или после нашей встречи намыливалась?! У тебя я смотрю недотрах… Ну ничего, сейчас я тебя так оттрахаю, что мало не покажется!

И начался ад…

Его руки были везде, его губы были везде, на мои жалкие попытки чудом как-то отбиться или докричаться — он не реагировал, повалил на стол, силой сорвал трусики и полностью обездвижив вошёл в меня…

Я услышала свой собственный душераздирающий крик…

Сил сопротивляться становилось всё меньше, навалившись всем телом он причинял ужасную боль с каждым толчком, острые грани стола больно впивались в кожу, я кричала сколько могла… До хрипоты, а он как сумасшедший повторял лишь одно: «Потаскушка!»…

Не знаю, сколько по времени продолжался этот ад, в какой-то момент тяжесть куда-то делась…

Я не понимала что происходит, было лишь одно единственное желание — прикрыться и где-то спрятаться от всего мира…

Не в силах подняться, я перекатилась на бок и свалилась со стола на пол… Боли я уже не чувствовала, потому что болело разом всё моё тело…

Дальше всё было как в тумане, до меня доносились только мат и крики, перед глазами мерещился Олег и прикрыв глаза, я провалилась в небытие…