Физрук 2: назад в СССР (СИ) - Гуров Валерий Александрович

Опа… Это что еще за хрен с горы? Может, заведующий детского сада потерял свою подчиненную? Вряд ли, он бы представился.

— Нет… Она еще на работе. А вы кто такой?

— Вы уверены? — вопросом на вопрос ответил незнакомый голос.

Глава 20

— Ты кто, черт побери? — добавив холодка в голос и вцепившись в телефонную трубку, спросил я.

— Это не важно, — ответили на другом конце провода, и следом раздались короткие гудки.

Вот черт! Что за шпионские игры? И почему звонок раздался именно в тот момент когда подключили телефон? Я с подозрением уставился на трудовика.

— А я чё, я ничё, Саш, — пожал тот плечами. — Кто звонил-то?

— Да хрен знает, по имени отчеству назвал, еще и про жену спросил, мол, где она…

— А может это прошлым жильцам звонили? — предположил коллега. — Ну, а вдруг, бывшего хозяина тоже Александр Сергеевич зовут?

— Возможно, — я в задумчивости пожевал губу, и тут меня осенило.

Маркс твою Энгельс! Как же я сразу не догадался⁈ Голос-то уж больно знакомый… Это же… Да, ну! Не может быть! Какое вообще дело ему до Илги? Ясен пень, что этот «доброжелатель» через нее мне козни строит. Но зачем?.. Ага… Получается, он все-таки узнал, что я спал с его женой… Виду на допросах не показывал, не положено, а тут решил отомстить…

Адрес у него мой есть — в протоколах обозначен, а телефон узнать плевое дело. Может и впрямь, бывший жилец этой квартиры, как раз и был подследственным у капитана Киреева… Тогда все ясно, и телефончик у него мог остаться в материалах дела моего предшественника. Ну, а позвонил, когда выяснил что-то про мою жену… Он и за Илгой наблюдает? Хм… Кстати, а где она, надо проверить…

Я принялся набирать номер, который вдруг вспомнил, он словно предстал перед моими глазами, написанным на той самой потерянной бумажке, аккуратным почерком Раечки — директорской секретарши. Вскоре мне ответила та же старушка, то ли нянечка, то ли сторожиха детского сада «Белочка», с которой мне уже довелось разговаривать. Я попросил пригласить к телефону Илгу Артуровну. Нянечка-сторожиха ответила, что сейчас позовет. Я ждал, с колотящимся сердцем, слушая отдаленные шумы в трубке. Наконец, послышались шаги, но не легкие Илгины, а тяжелые шаркающие.

— Алё? — прозвучал в трубке голос старушки.

— Да, слушаю!

— Нетути ее, Артуровны-то, — пробурчала нянечка. — Тока зря меня, старуху, гонял…

— Ладно, — буркнул я. — Спасибо!

И бросил трубку. Мне хотелось сейчас все крушить, но я взял себя в руки. Надо спокойно во всем разобраться. Если этот рогоносец из ОБХСС намекает, что Илга мне изменяет, я ему морду пощупать всегда успею. Не всегда же он в погонах ходит… А если она и вправду мне рога наставляет, что ж пусть уматывает, вещички я ей соберу… Отдам все, что натащила… Обойдусь без матраса, холодильника и посуды…

Пока я висел на телефоне, Курбатов, оказывается, умотал на кухню, наполнил чайник водой из крана и поставил на плиту, кипятить воду. Ну да, я же обещал чувака накормить… Порылся в холодильнике, обнаружил в нем две кастрюли: одну с супом, другую с отварной картошкой. Были еще сосиски. Поставил сковородку, зажег конфорку под нею, налил растительного масла.

Порубил сосиски и картошку на дольки, и все это сгреб с разделочной доски в сковородку. Обжарив получившуюся смесь и заварив чаю, я накрыл на стол. Словом, делал вид, что все у меня нормально. Ну принес коллега телефон, мы проверили его работу и теперь собрались перекусить и поболтать. Жаль выпить нечего… Да и нельзя… В восемь часов секция. Пацаны придут, а значит я не имею права не прийти. Что бы на самом деле Илга сейчас ни вытворяла…

Трудовик поел, поблагодарил и усвистал. Я взглянул на часы. Двадцать минут восьмого. Пора было идти в школу, вести занятия секции. Я бы все равно сорвался из дому, даже если бы никакой секции не было, только пока не решил, поеду ли разыскивать Илгу или подожду, покуда она вернется? Ведь я не обязан верить этому Сильвестру Индустриевичу!.. Ясно же, что он хочет мне отомстить и при этом ссыт сделать это по-мужски, вот и решил, гнида, поссорить меня с Илгой.

Ну что ж, правду я выясню, и если эта ОБХССная вошь брешет, пусть пеняет на себя. Я не терпила, чтобы спускать такое оскорбление. Да, Шурик, часть души которого все еще живет во мне, может и попытался бы решить дело миром, но я не он, у меня на таких, как этот Киреев, завсегда кулаки чешутся… Нет, ждать возвращения Илги я не буду, лучше поеду и разберусь на месте.

В школу я вошел ровно в восемь вечера. Пацаны уже собрались. Переодевались в раздевалке в самбовки и шорты. Я подозвал Красильникова — самого рослого, умного и дисциплинированного из всех в секции.

— Послушай, Вадик! — сказал я ему. — Мне нужно отлучиться на часик. Ты же помнишь, чем мы занимались в прошлый раз?

— Помню, — сказал тот.

— Вот и позанимайся с ребятами.

— Хорошо, только вы им сами скажите об этом.

Я построил пацанов в спортзале и сказал, что во время моего отсутствия руководить занятиями будет Красильников. А потом метнулся на улицу, где уже было мало людей и машин, но мне повезло тормознуть частника, который согласился за пятеру подбросить до дома восемнадцать по Речной улице. Честно говоря, поступок мой нельзя было отнести к разряду обдуманных. Ну где я найду в трехэтажном доме человека, не зная, в какой именно квартире тот пребывает? Не говоря уж о том, что Илга могла уже закончить свои «дополнительные занятия» и отбыть домой.

Все это так, но меня неудержимо тянуло к этому дому, как преступника — на место преступления. Хотя в моем случае — это было скорее место подвига. Машина притормозила возле уже знакомого мне дома, я расплатился с водилой и вылез из салона. Посмотрел на фасад здания. Некоторые окна светились, а некоторые были темны. Мне даже почудилось, что расположение освещенных и темных окон было точно таким же, как и в первый раз, но это уже следствие одолевавшей меня злости.

Самым лучшим способом отыскать в этом клоповнике жену, мне представлялся поквартирный обход. Звонить в каждую дверь и спрашивать — нет ли у вас Илги Артуровны? Большинство пошлет меня подальше, но если Илга и в самом деле частным образом занимается с каким-нибудь дефективным ребенком, то ни ей самой, ни ее нанимателям скрывать нечего. Правда, я пока не решил, что скажу Илге, когда она выйдет и поинтересуется, зачем я ее искал? Скажу, что не хрен отлучаться по вечерам, не предупреждая! А если она была здесь и уже уехала, мне так и скажут. Я еще посмотрю, кто мне это скажет. Если мужик какой-нибудь, пусть пеняет на себя…

В доме было всего два подъезда и вряд ли больше четырех квартир на этаже. Итого — двадцать четыре квартиры максимум! Пустяки… Я пересек двор и вошел в ближайший подъезд. На первом этаже оказалось не четыре, а три двери, ведущих в квартиры. Если и на двух последующих столько же, то задача моя упрощается. Плохо только, что с освещением в подъезде туговато. На первой площадке вообще не было лампочки. Жиденький свет сочился сверху.

И спичек у меня нету. Я пошарил по косякам первой двери и стенам справа и слева, и не обнаружил кнопки звонка. Тогда постучал костяшкой согнутого пальца по филенке. Прислушался. Из-за двери не раздалось ни звука. Решил, что время еще детское и я вряд ли кого-нибудь разбужу, и бухнул кулаком. Второго удара не потребовалось. Дверь неожиданно отворилась вовнутрь. Решив, что это приглашение войти, я перешагнул через порог. В темной прихожей не видно было ни зги.

— Эй! — окликнул я. — Есть кто дома?.. У вас дверь не заперта!

Голос мой гулко отозвался в пустоте. Я сделал осторожный шаг вперед и тут же стукнулся коленкой о какое-то препятствие. Зашипел от боли и принялся ощупывать помеху руками. Похоже, я наткнулся на опрокинутую этажерку. Какой же я идиот! Сразу надо было сообразить, что квартира пуста, жильцы съехали. Да и судя по запаху, который я сгоряча не почувствовал, сюда захаживали желающие опорожниться, но стесняющиеся сделать это на улице. Я спешно выскочил обратно в подъезд.