Навеки ваш, Дракула... - Брэм Стокер

Впереди открывалась лишенная крупной растительности, плоская пустошь с тут и там мерцавшими в ночи стоячими водоемами. По правую руку на большой удаленности среди целого роя огней возвышалась гигантская масса крепости Монтруж, а слева, на неясном расстоянии, смутными лунными бликами на окнах домов открывался Бисетр. После краткого раздумья я решил попробовать повернуть вправо и достичь Монтруж, там но крайней мерс есть надежда обрести надежное убежище и безопасность, а кроме того я бывал там на туристической экскурсии и запомнил подходы к крепости. Кстати, именно там должна пролегать большая дорога, соединяющая всю цепь крепостных сооружений Монтруж с Парижем.

Я оглянулся назад. По последним мусорным кучам свалки передвигались четко обозначенные на фоне огней Парижа черные силуэты, несколько теней метнулись также вправо, туда, куда намеревался идти я, явно с целью перерезать мне путь. Это заставило меня изменить свои планы. Оставалось дна выхода: прямо или влево. Я лег на землю так, чтобы мне было лучше разглядеть фигуры врагов на фоне горизонта. Впереди их быть, естественно, не могло, но не было и слева. Я понял, что раз они не потрудились отрезать от меня тот путь – даже не пытались этого делать, – значит там существовала для меня опасность и без них. Поэтому я решился продолжать путь к спасению прямо – по чавкающей под ногами земле.

Дороги не было никакой, а почва была просто ужасной и становилась хуже и ненадежней с каждым моим шагом. Жижа, хлюпающая под сапогами, вызывала отвращение. Вскоре я почувствовал, что уровень почвы стал понижаться, словно я спускался по очень пологому склону. Ориентиры становились нее выше и выше и вместе с ними поднимался горизонт. Я огляделся – преследователей не было ни сзади, ни с боков. Мне это показалось странным, так как до сих пор они продвигались по моим следам сквозь кромешную тьму, словно ярким солнечным днем. Сколько раз уже за последние полчаса я корил себя за то, что надел сегодня свой светлый твидовый костюм! Мной овладел ужас, когда я понял, что не вижу своих врагов, которые, притаившись в своей мертвой тишине, спокойно наблюдают за мной. В надежде, что я буду услышан кем-нибудь, исключая этих призраков, я несколько раз возвысил свой голос, призывая на помощь. Ответом мне была только тишина, которая давно стала союзником моих недругов. Даже эхо, что могло обмануть меня и поощрить усилия к спасению, не раздалось. Несколько времени я стоял на месте, не двигаясь и всматриваясь в одном направлении. Сначала смутно, а потом довольно отчетливо я разглядел какой-то силуэт, двигавшийся влево от меня. Скоро к нему присоединилось еще несколько смутных фигур. Не было сомнения: меня вновь пытаются отсечь от верного пути!

Я был уверен, что и теперь смогу избежать западни и обыграю противника. Собравшись с силами, я рванулся вперед...

Шш-у-ххх!!!

Ноги подскользнулись на какой-то ерунде и я головой вперед полетел в дымящийся зловонными парами стоячий водоем. Я ушел под теплую воду по локти и не смог удержаться от вскрика ужаса. Никогда не забуду те мгновения, что я стоял в отвратительной жиже, теряя сознание от мерзкого запаха и задыхаясь в белом тумане испарений. Но самое ужасное было то – теперь мне легко войти в положение загнанного зверя, у которого не остается почти никакой надежды, – что я увидел зловещие тени моих врагов, мелькающие не так далеко и обходящие меня со всех сторон.

Удивительно все-таки, как мобилизуется человеческий мозг на работу, когда все тело и нервы парализованы предсмертными инстинктами и паникой. Но не менее удивительно то, что порой в самых безнадежных ситуациях человеку приходят на ум мысли, абсолютно не связанные с его спасением. Так было со мной. Я понимал, что моя жизнь висит на волоске и все зависит от быстроты предпринятых мной действий. Я видел, что с приближением врагов шансов у меня остается все меньше. И тем не менее я почти с восторгом думал о неутомимости противника. Ведь это все почти сплошь старики! Их молчаливое упорство даже заслуживало некоторого уважения. Каковы же они были в молодости!? И каковы же были Веллингтон и Блюхер, если им удалось поразить этих наполеоновских гвардейцев при Ватерлоо?!.

Произвольная работа мысли иногда полезна даже в таких ситуациях. И, к счастью, она не помешала одновременно взвесить и шансы на мое спасение.

Мне хватило мужества признаться самому себе, что пока что я поражен, а мои противники в выигрыше. Они успешно продолжали окружать меня с трех сторон и тем самым склонили меня к движению налево, где они не поставили засады и где, значит, мне угрожало что-то и помимо них. Я, к этому времени уже почти освободившийся от пут трясины, принял невысказанное предложение и устремился налево. Я бежал по более низкому месту, чем мои противники. Почва под ногами была липкая и скользкая, но я знал, что им приходится не легче, и это придавало мне сил. А молодость и крепость организма дополняли мои усилия. Так что мне не только удалось снова избежать неминуемой гибели, но и создать между собой и ветеранами приличную дистанцию. Это придало мне духу и сил, я с радостью ощущал свой тренированный организм, и в те же минуты ко мне пришло второе дыхание: работа легких стала ровной и мощной и бег заметно ускорился. Теперь уровень почвы постепенно повышался. Я стремительно взбежал по этому склону и оказался на плоской местности с болотистой почвой. Впереди темной тенью возвышалась то ли дамба, то ли насыпь. Я понял, что если мне удастся беспрепятственно достичь этого сооружения, я буду почти в безопасности, так как за ним наверняка начиналась твердая земля и, может быть, даже какая-нибудь дорога. Я на бегу посмотрел по сторонам, но никого не увидел. По болоту пришлось бежать несколько минут, но я старался. Прежде чем я добрался наконец до насыпи, я сильно устал – топкая земля под ногами безжалостно отнимала у меня силы, которые были еще так нужны! Я взобрался на насыпь, помогая себе руками... Увы, там, где я ожидал увидеть спасение или хотя бы ниточку к спасению, меня ждало новое испытание. Прямо передо мной с земли поднялись несколько темных фигур! Справа и слева они бросились на меня. У каждого негодяя в руке раскачивался канат с петлей.

Я был почти в полном окружении. Мне некуда было бежать, и конец мой был близок.

К спасению открывался всего лишь один шанс и я воспользовался им. За насыпью был еще один стоячий водоем, а вовсе не твердая земля с дорогой. Мне ничего не оставалось, как, увертываясь от веревок, пробежать вперед оставшиеся до води ярды и броситься в нее головой вперед.

В другое время я бы очень страдал от грязи и вони, что окружила меня в воде, но теперь я погрузился в болото так, словно это был кристально чистый горный ручей. Путь к спасению – это главное!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});