Чёрное Солнце - Владимир Талалаев

- Стоп! - перебил его Тим. - Это же «Голубятня на жёлтой поляне»! Я читал эту книгу!

- Ну вот, - вздохнул факельщик. - И тут название переврали… Как и с мультфильмом. Правильно было бы «Голубятня в Орехове»… По крайней мере я, когда рассказывал, так эту сказку-сон называл…

- Моё Нашествие другое…

- Твоё?! - усмехнулся мальчишка.

- Ну… не моё… - смутился Тим, - Но то, про которое я тебе хотел рассказать…

- Ну, рассказывай… А я продолжу… Я ведь, на свою беду, всезнающ… Так что наверняка знаю, что произошло потом, после того как твоя история закончилась… Оно ведь только в сказках с победой над злодеем кончается сказка. А на самом деле вслед за этим начинается не менее длинное, но не в пример более приятное - Дорога Домой! Дорога сквозь штормы, бури и тайфуны…

Глава 23

Штормы, бури, тайфуны… Только в книжках история кончается с победой над врагом. В жизни же ещё остаётся не менее долгое, но куда более приятное: Дорога Домой…

Вдоль бортов шелестел камыш. А из-за горизонта выдвигался, рос, словно грибы после дождя, Город. Словно давний знакомый вышел на берег, чтобы встретить возвращающихся из дальних странствий друзей.

Небо распахнулось над ним ослепительным ультрамариновым шатром, и щебет птиц заставлял плясать облака.

Но на душе странников было тревожно: жив ли Город, или только пустые стены картонной декорацией встретят вернувшихся? Что с горожанами? Вспомнят ли они… нет, не морских бродяг, а хотя бы друг друга? Далёкие дни, проведённые среди волн и вольного ветра, отдалили этот Городок, оставили лишь приятным воспоминанием о самых светлых минутах, промелькнувших среди старых, добрых стен уютной провинции, где нет и не может быть зла и беды. Но теперь, вырастая и накатывая, Город будил и иную память: серебряные зомби и капли ртутной отравы Единого. Птицы опомнились, вон как поют. Но люди - не птицы. Илюшка говорит, что дети опомнились. Но надолго ли этого хватило? И как сейчас чувствуют себя взрослые? Да и чувствуют ли они что-нибудь вообще?! О Эру, за что ты так обозлился на всех?! Маньяк нападает, потому что чем-то неудовлетворён! Но ты-то, Единый, Вездесущий, Всемогущий! Тебе-то чего не хватало!!! При чём тут Город Детства?! Чем он тебе насолил?!. Не ответишь ты больше, Единый! Но пало ли с тобой и твоё проклятье?!

Страшно… До чего же страшно ступить на берег… Так и хочется остаться на яхте и никуда не ходить. А то - ещё лучше развернуться и плыть в Океан, навсегда бежав от страшного места, от страшной неизвестности. Неизвестность… Но разве она исчезнет, если бежать он неё? От тайн и неизвестности, как и от себя, не сбежишь…

Сколько бы так сидели ребята - неясно, но подчёркнуто холодный в последнее время Мельтор резким толчком швырнул своё атлетическое тело на дощатую пристань и потянулся, зевнув.

Крылатый снова сменил себе тело, и поэтому сейчас красовался в бордовом пиджаке и вельветовых бриджах до колен. Моднячие пёстрые кроссовки дополняли совершенство картины.

Причал поскрипывал, ненавязчиво постукивали носами о доски привязанные лодки, глухо толкнулась о прибрежную твердыню яхта.

Поборов нерешительность, ребята ступили на берег. Город их не встречал…

- В принципе - не вижу пока ничего странного, - Мельтор чуть заметно пожал плечами, - Мы не радировали на берег о своём прибытии, не посылали ни почтовых голубей, ни салютных ракет, не отправляли ни писем, ни телеграмм. Даже с землянами вести не передали! Так с чего же нам ожидать бурную встречу?! Вот пройдёмся по улицам - тогда и станет видно, есть ли хоть какой повод для паники. Договорились?

- Договорились - в смысле пройти по улицам?

- Я разве предлагал что-то другое?..

И тут Мишель вдруг почувствовал, что хочет пройтись по Городу один. Чтобы никто и ничто не помешало бы ему увидеть то, что творится вокруг. Казалось - он то ли боится, что кто-то что-то не то узнает, то ли стесняется вдруг чего-то. Или просто хочет отдохнуть ото всех среди городской суеты? А если - тишины?.. Это невозможно было передать словами - такое тонкое, хрупкое и путанное было это чувство, словно паутинка на ветру.

Но и Илька, похоже, испытал то же самое. Он потёрся о горячее плечо друга и тихонечко попросил:

- Миш, ты не сердись, но если ты не против - я хотел бы пройтись сам. Ладно?

- Ты - куда?

- Сбегаю домой. А потом - к Саньке.

- Отлично, там и встретимся. Я сразу к нему…

- Ребята, - подал вдруг голос Мельтор, - Вы там побегаете по своим делам, а я хочу прогуляться по улочкам Города, полюбоваться им. И если не против - я бы воздержался идти к вашим друзьям. Может - есть ещё какое место встречи? Приметное.

- Кафе «Ромашка», - не сговариваясь хором ответили пацаны. И рассмеялись. То ли от такой синхронности, то ли сообразив, что даже творец этого мира вряд ли найдёт в городке это кафе.

Однако объяснить, где находится кафе, оказалось делом несложным, и вскоре Майкл уже шагал по пыльным дощатым тротуарам, ощущая почти уже забытую упругость под ногами.

Вокруг сновали люди, спеша по своим делам. Кажется, весь Город разморозился: осмысленные взгляды, улыбки и смех… И всё-таки было в нём что-то не то. То ли от серебристых жестяных корон, что сверкали на головах большинства горожан, то ли от чего-то ещё, неуловимого и неясного. Казалось, приглядись - и заметишь это нечто, но оно ускользало, словно смеялось над мальчиком.

Санькин дом оказался пустым. Нет, не безлюдным, а просто покинутым прежними своими обитателями. Синий особнячок кто-то перекрасил в зелёный цвет, и на входе в парадное красовались теперь две таблички: «Средняя школ N13» и «Филиал N2 завода по производству шлакоблоков». И люди в доме были под стать табличкам…

Пройдя мимо самодовольных откормленных рож управленцев, Мишель подошёл к пацанам-школьникам:

- Ребята, а где прежние жильцы этого дома?

- Жильцы?! - хлопцы посмотрели на него, как на марсианина, а девчата прыснули в кулачки. - Тут всегда была школа. По крайней мере - в этом веке. Или ты - путешественник во времени? Тогда ты ошибся лет так на сто-двести…

Фыркнув в ответ что-то неразборчивое, Майкл побрёл в переулок, размышляя, что же стряслось. Неужели Чертоги Единого оказались сродни Авалону, где время останавливается для смертного и день на Острове равен столетию на Земле?! Но - почему ж тогда почти не изменился сам городок? Интересно подойти б к тому месту на берегу, откуда свалился в реку, спасаясь от Нашествия. Но, впрочем… Забор одинаково успеют починить как за век, так и за год. Вековые деревья - тоже не подсказка: веком больше, веком меньше - по шершавым их стволам не определить… Они и тогда были уже ветеранами, ровесниками Города.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});