Лишь тот... - Сергей Викторович Вишневский

милое личико.

— А мне пока надо отойти, — не сводя взгляда с девушки, произнёс клирик.

Гош нахмурился и проследил за взглядом друга.

— Кто бы сомневался, — буркнул он и начал жаловаться сидевшему рядом Руди. — И так всегда! Стоит пройти рядом хоть чему-нибудь, во что можно присунуть, как он несётся сломя голову.

— Ну, знаешь... — пожал плечами воришка. — Я видел, как ты в таверну бежишь чуть ли не вприпрыжку... У каждого свои слабости.

— Так я не против, но мы вроде как делом заняты, — продолжал ворчать паладин.

— Ты так говоришь, потому что тебе выпить нечего, — съязвил Ари. — И вообще, делом занят только я. Вы просто сидите и пялитесь на меня.

— Ну, а кто тащить эти каменюки будет? Ты до завтра их таскать будешь.

— Погоди, мы эти хреновины тащить будем? — с опаской покосился на глыбы Руди.

— А что, здесь хочешь источник сделать? Так он полдеревни зальёт. Куда по-твоему вода польётся?

Руди почесал голову и пожал плечами.

— Вот в ту канаву потащим, — указал Гош. — Вода пойдет по ней и спустится вон в ту низину. Там по идее озеро должно собраться, а потом кто знает. Может дорогу себе найдет, а может и на этом остановится.

Ари не стал слушать дальнейшие объяснения и принялся за работу.

Тонкой кистью он наносил состав по намеченным буквам, каждая из которых имела свою форму, свой размах и значение. Белоснежный состав был на основе мела и молока. Такую краску можно было смыть одной водой, но именно этот состав связывал молитву с камнем и придавал ему особые, неповторимые свойства.

После окончания работы над последним камнем Ари возложил руки на камень и принялся читать специально выписанную молитву. Голос подростка был неуверенным, дрожащим, но, несмотря на это, благодаря чистым помыслам, сила света лилась рекой, прорезая по священным письменам борозды в известняке.

Стоило парню произнести последнее слово молитвы для восьмого камня, как все они слегка вздрогнули, а письмена на них едва заметно мигнули и принялись подсвечиваться слабым голубым светом.

— Я слышал, что Харатир был довольно самоуверенным типом, — произнёс Гош, умолкший после того, как парень закончил. — Неприятный тип, одним словом, но только сейчас я понял, насколько он знал своё дело.

— Жечь темных? — подколол паладина воришка.

— Да, он в инквизиции был, но знаменит был не своим постом, — покачал головой наставник. — Всегда, куда бы он не отправился, все высшие чины старались держаться рядом с ним. Любил он комфорт и обеспечивал его себе и тем, кто рядом с ним. Причем не деньгами и не караванами с прислугой. Всё решал магией.

— Выеживался?

— Можно и так, но сейчас почему-то вспомнил его слова, — задумчиво произнёс паладин и процитировал: — «Сила не любит лень. Ни одна стихия не поощряет ленивых. Поэтому используй ее. Всегда, везде, когда только сможешь. Не в кого бить? Просто спускай силу в землю. Некого лечить? Благословляй прохожих».

— Я слышал про святую длань Маравана, — хмурясь, попытался припомнить Руди.

— Харатир и тот чудотворец из Маравана — это одно и тоже лицо, — кивнул Гош. — И сейчас, смотря на эти камни, я подумал... Я подумал, что он был в своем роде гениален. Да, заносчив. Да, самовлюблен и чересчур самоуверен, но гениален...

— И в чем же его гениальность? — спросил Ари, вытерший пот с лица и подошедший к паладину.

— В том, что он научился делать то, ради чего многие терпят магов стихийников, — пояснил паладин и поднялся на ноги. — Ради хорошего урожая нужен маг земли и маг жизни. Ради нового ручья зовут мага воды. Ради погоды зовут мага ветра. Это бытовые мелочи, которые маги на себя берут неохотно, но больше некому... А Харатир всё изменил.

— Так почему никто не делает этого? Почему церковь не занимается полями, родниками и не помогает людям?

— Потому, Ари, — Гош снял куртку и принялся закатывать рукава рубахи. — Все потому, что для этой техники нужно семнадцать сильных клириков. Силы на него уходит прорва. А ты сделал это один. Вон, только испарина на лбу.

— Еще не сделал, — хмурясь, ответил парень и спросил: — А сколько сейчас в королевстве сильных клириков?

— Пятнадцать, — пожал плечами и поднял один из валунов, прикрикнув на Руди: — Вставай, картёжник! За работу!

***

— Именно так, господин Нек, — заявил мужчина в легкой броне и указал в сторону оврага. — Тащили какие-то камни.

— Просто камни? — уточнил молодой парень, хмурясь от известий.

— Не могу знать, — развёл руками воин. — Но от камней шел голубой свет.

Молодой глава поселка с раздражением потер виски, после чего произнёс:

— А меня предупреждали, что от них можно ожидать чего угодно, — проворчал он.

— Так вроде, церковники...

— Не все церковники одинаковые, — ответил парень и направился быстрым шагом в сторону оврага. — Эти четверо — команда «Дубовая лоза».

— Так вроде, в «Дубовой лозе» двое, — заметно занервничал воин.

— У них двое послушников.