Танец теней - Сьюзен Андерсон

Слабое эхо от стука захлопнувшейся входной двери, доносившейся снизу из холла, насторожило ее. С некоторым беспокойством она оглянулась вокруг себя и убедилась, что она одна в доме. Какая досада! Почему именно сегодня Аманда работает, ведь именно сейчас ей больше всего хотелось бы быть в ее обществе.

Она отбросила остатки упаковки и, взяв розу в руку, впилась взглядом в безукоризненно прекрасный цветок на длинной ветви. Веки ее слегка приспустились, но глаза светились необычным восторгом. О, дьявол. Казалось, она вот-вот заплачет. Господи, она даже слов не могла подыскать, чтобы выразить свой восторг, а ведь это всего лишь цветок.

Всего лишь…

Ей уже двадцать семь лет от роду, но она ни разу в жизни, ни разу до этой ночи не получала в подарок цветов.

Немного странно, не правда ли? Мужчины платили за нее в ресторанах, покупали ей выпивку и билеты на разные шоу. Они посылали ей в подарок шоколад, вино, шампанское. Один мужчина даже подарил ей как-то симпатичного котенка. Два других предлагали приобрести ей драгоценности, и многие хотели подарить что-нибудь из одежды… Предложения такого рода подарков она отвергала сразу же, может быть, даже чрезмерно резко. Дело в том, что эти предложения слишком явно напоминали ей о том способе зарабатывать на жизнь, который был чрезвычайно распространен у женщин, в среде которых она выросла.

Но еще никогда ни один из ее мужчин не дарил ей цветы.

Она вытащила маленькую белую карточку из крошечного конвертика, приколотого к колючему стеблю розы, и прочла несколько слов, написанных на ней.

Ронда находилась в некотором недоумении. Наверняка этот подарок прислал Чад, но разве это не странно? Ведь Аманда была глубоко убеждена в том, что от их отношений повеяло холодом. По крайней мере, в своих чувствах она разбиралась хорошо и понимала, что ее влечение к нему потеряло прежнюю притягательность и остроту. Но ведь она была абсолютно уверена в том, что то же самое происходит и с ним.

Она как раз постоянно раздумывала обо всем этом все последние два дня. Честно говоря, только об этом она и думала. И пришла к выводу, что они с Чадом очень схожи: каждый живет ради утех в настоящем, даже если это подрывает его надежду на будущее. Оба очень высокого мнения о сексе и пытаются найти в нем замену отсутствующей любви. Чад был ее двойником мужского пола. Оба они были подобны мотылькам, неспособным подолгу порхать на одном месте. Она сама не знала почему, но ее всегда влекло к мужчинам, которые, как и она, прекрасно понимали, что рано или поздно очередной роман закончится и придет время расстаться.

Но эти восхитительные моменты бывали очень редко. Она с грустью подумала, что все это, наверное, забавно, но это ее дорога, ее собственный выбор, и он ей по-прежнему нравился.

Поначалу.

Но потом неизменно наступал момент, когда ее начинала травмировать вынужденная сиюминутность. Без минуты отдыха. Безостановочная сексуальная круговерть — даже без мысли обрести любовь. Иногда она определенно чувствовала, что Бог осуждает ее.

Ей было приятно мечтать, что где-то далеко-далеко есть мужчина, который возьмет ее однажды и навсегда — он примет ее такой, какая она есть на самом деле, и будет любить ее, несмотря ни на что. Но то были лишь случайные фантазии. В реальности же она не верила, что такой мужчина вообще существует.

Она понимала, что в жизни — как на велосипеде: если не будешь быстро крутить педали, обязательно упадешь.

Но что она чувствовала по отношению к Чаду, когда нежно проводила бархатистыми лепестками цветка по губам, необычное чувство нежности и тоски охватило ее. Это не означало, что оно могло быть перенесено в ее реальную жизнь, но на какой-то один короткий перерыв во времени к мужчине, пославшему этот великолепный дар, она испытала самое близкое к любви чувство.

Карточка приглашала ее по незнакомому адресу, и это, вероятно, означало просто — Чад. Она взглянула на часы на стене — двадцать минут третьего утра. Приглашение было на три.

Она ужасно устала. Но все же…

Женщина не должна немедленно нестись во весь опор на свидание, даже если мужчина послал ей такой прекрасный цветок, не так ли? Это выглядело бы как излишняя заинтересованность. Все на самом деле было не так прекрасно. Ужасно, что Аманды здесь нет.

Она, вероятно, дала бы совет, как соблюсти все правила этикета в подобной ситуации.

О, черт подери! Она не могла больше терпеть.

Ронда достала подробный план города и принялась разыскивать на нем нужную ей улицу. Ведь ей было просто необходимо определить, как добраться туда. Она полагала, что на этом месте должен быть ресторан, отель или что-нибудь в этом роде. Конечно, это не может быть в центре, но если и на окраине, то она могла поклясться, что в самом центре индустриального района.

Итак, она оказалась права.

«Хорошо, детка, — сказала сама себе Ронда, садясь в свою машину на ярко освещенной фонарями стоянке без двух минут три. — Хорошо бы узнать, что на этот раз подсказывает тебе твой инстинкт. Тогда ты права, ты в порядке…»

* * *

Она снова достала карточку и сверила адрес с написанным на стеклянной двери офиса. Адреса совпали.

Что, черт подери, что он собирается делать здесь и еще в такое время? Эта местность никак не напоминала своим обликом места начала романа с таинственной розой. Она даст Чаду пять минут на то, чтобы появиться и объяснить в чем дело, а потом она уедет.

Ронда опустила стекло на дверце машины и щелкнула запором, чтобы быть уверенной, что она в безопасности. Жизнь в Чикаго ее многому научила. Она не любила ощущений, подобных охватившему ее сейчас, и инстинкт говорил ей, что она должна срочно сматываться отсюда ко всем чертям.

Он появился непонятно откуда, незаметно приблизившись к противоположной дверце машины. Первое, что увидела Ронда, это то, что он уже стоял вплотную к машине и пытался открыть дверцу. Со своего места она могла видеть только его торс от середины груди и ниже. Ронда даже почувствовала некоторое облегчение от того, что он, наконец, здесь и все ей теперь объяснит. Его объяснения должны были быть убедительными. Ее страшно интересовало, почему он выбрал столь непрезентабельное место. Она повернулась на сиденье, чтобы он смог сразу же увидеть ее, когда нагнется, чтобы поприветствовать.

Он стоял неестественно тихо, совсем без движения, и это заставило Ронду положить руку на ключ зажигания. Она выросла в приюте, и это научило ее всегда быть начеку, тем более сейчас внутри нее инстинкт зажег красный сигнал тревоги. Почему он стоит там так тихо, вместо того, чтобы наклониться и поприветствовать ее, что было бы так естественно, и почему он не показывает ей своего лица?