Ставка больше, чем жизнь - Владимир Тучков

Танцор с удовлетворением отметил, что «Вольво» Пьеро было на месте. Значит, не придется носиться по Москве до тех пор, пока не очухаются «коллеги», а потом затевать тяжбу по поводу того, чья пуля первой долетела до господина Пестряцова. Здесь и сейчас – подсказало Танцору чутье, на которое он, как человек скорее эмоциональный, чем рациональный, привык полагаться.

Однако не мешало как следует осмотреться. Конечно, лицу кавказской национальности, под которое он сейчас косил, не стоит и пробовать проникнуть внутрь «Возвышенности». Фирма, чувствуется, была ещё та. Никакой тебе таблички. Типичные нелегалы, то ли закупающие у колумбийских партизан тоннами кокаин, то ли поставляющие в Таиланд тысячами проституток. И этот подонок, значит, все это оформлял юридически корректно.

Металлическая, очень даже может быть снятая с субмарины, входная дверь. Несомненно, всегда задраенная, о чем свидетельствовала кнопка, отполированная тысячами указательных пальцев до сияния даже в пасмурную погоду. Естественно, тут же и портативная камера. Значит, внутри пара быков как минимум с помповыми стволами. Следовательно, Пьеро необходимо было выманить как-нибудь поэкстравагантнее, чтобы сломя голову выскочил, на ходу попадая в рукава пиджака.

Но как?

Алло, это ваш сосед, у вас пожар? Полная лажа.

Любовницу муж измудохал до потери трудоспособности? Еще глупее.

Можно, конечно, позвонить его подруге и, если повезет, если трубку возьмет муж, минуты полторы чего-нибудь ему заливать – Алло, здорово Серега! Сколько лет, сколько зим! Что, не узнаешь? Плохо, плохо школьных корешей забывать. Не-а, не Сидоров. Ну-ка, давай еще, с трех раз! – и запомнить голос, интонации. Довести до бешенства, и это тоже запомнить. А потом позвонить этому козлу и от имени Сереги пообещать прямо сейчас приехать и убить за наставленные рога…

Нет, и это тоже ни к черту не годится. Кто же семейного кормильца убивать станет? Наверняка ведь, муженек паразитирует на блядстве своей жены.

Нет, все это совсем не то. Потому что должно быть красиво. Танцор давно уяснил, что правильно только то, что красиво.

Течение мыслей прервал Профессор. Сообразил, прохиндей, где лежат временные файлы и как их оттуда извлекать. Танцор с первого же взгляда понял, что тот уверенным шагом направляется к офису лишь для того, чтобы поскрестись у входной двери.

Это был человек средних лет, среднего роста и среднего телосложения, прекрасно сохранившийся, несомненно, находящийся в прекрасной физической форме, о чем свидетельствовало отсутствие жировых отложений и то, как высоко он поднимал ноги при ходьбе. Словно постоянно поднимался вверх по лестнице успеха. На нем был новехонький костюм, галстук, весь он излучал энергичную честность и стремление быть полезным людям.

Однако при более тщательном изучении обнаруживалось весьма существенное отрицательное качество лицевой мускулатуры: она была не в состоянии скрыть то, что Профессор считал всех знакомых и незнакомых ему людей полными идиотами.

Шустрый московский «комвояжер» уверенно нажал на кнопку, демонстрируя камере чистосердечную улыбку. В простором кейсе у него, кроме орудия убийства, несомненно, лежали и образцы товаров. Какой-нибудь бальзам Биттнера или электрические зубные щетки. Было абсолютно непонятно, на что он рассчитывал, поскольку от таких уже давно шарахаются даже на вокзалах.

Все так и вышло. Танцор, занявший удобную позицию, видел, как Профессор минуты три говорил в микрофон что-то очень вдохновенное. Потом открыл кейс и начал тыкать в камеру какие-то яркие пакеты. В конце концов со злостью пнул дверь ногой и пошел прочь. Пошел для того, чтобы либо выманивать Пьеро при помощи телефона, либо дожидаться ланча, когда вся публика повалит харчеваться. Шансы Профессора катастрофически уменьшались, поскольку было лишь одиннадцать часов, и до ланча оставалась часа два, а то и три.

Танцор докурил сигарету и понял, что и в какой последовательности необходимо делать.

Окружным путем добрался до стройплощадки, на что ушло четыре с половиной минуты.

Возведение объекта, предназначенного, судя по великолепию лужковского ампира, для средней руки нефтеперегонной компании, приближалось к завершению. Велись внутренние отделочные работы. Это было очень кстати, поскольку снаружи никто не болтался. Горел небольшой костерок, на котором сжигали строительный мусор. И это предугадал Танцор, точнее его интуиция.

Он достал газету, которую купил утром чисто рефлекторно и бесцельно, поскольку газет не покупал и не читал уже лет восемь. Разорвал вдоль посередине. Получилось четыре страницы. В каждую насыпал чуть меньше горсти песка, в песок положил по одному патрону, скомкал газетные листы с начинкой и бросил все это в костер.

И тут он полностью положился на удачу, которая его ещё никогда не подводила в экстремальных ситуациях. Сколько времени будет разогреваться песок, до какой температуры должны быть доведены гильзы, с каким интервалом они будут рваться – ничего этого он не знал даже приблизительно. Но был убежден, что фейерверк начнется не ранее, чем через пять минут. Иначе не стоило жить ни ему, ни Стрелке.

Затем он поднял с земли кусок кирпича, примерно четвертушку, положил в карман и быстро вернулся на исходную позицию, уложившись в три минуты и сорок пять секунд.

И стал напряженно ждать, находясь вне зоны обзора наружной камеры.

Прошло долгих тридцать секунд. Потом ещё столько же. Танцор не впускал в свою душу ни малейших сомнений в том, что все будет так, как задумано. Он должен быть тверд, собран и безжалостен. Потому что удача презирает слабаков. Он мужчина. Он мститель. Он защитник самого дорогого ему человека. Он борец за справедливость. Он боец. Он его сделает! Он сделает его по-мужски!

Еще тридцать секунд.

И вдруг на стройке прогремел выстрел. Через некоторое время, совсем близко, ещё один. И тут уже надо было действовать решительно и открыто, поскольку охранники кинулись по коридору на другой конец здания. Потому что там, во дворе, началась перестрелка, и контроль за такого рода ситуациями входит в должностные обязанности двоих отмороженных быков, бросивших на произвол судьбы наблюдение за входной дверью. Да хоть бы и не отмороженные были, все равно вдвоем побежали бы. Ведь интересно же. Понятно, что всполошилась и вся наркоторговая контора.

Возможно, побежал и Пьеро, чтобы посмотреть в окно и увидеть что-нибудь интересное не в кино, а в жизни.

И тут дистанционный пульт управления его «Вольво» начинает пищать в кармане пиджака, сигнализируя о том, что машину пытаются угнать. Происходит это по той простой причине, что Танцор, никого уже не таясь – если картинка с камеры даже записывается на ленту, то и хрен с ним, пусть хватаются за чеченский след – подходит к машине Пьеро и разбивает кирпичом правое переднее боковое стекло.