Я. Хочу. Тебя. (СИ) - Шарм Кира

   Только слез нет. Ничего нет. Кроме дикой, саднящей внутри боли, от которой до сих пор меня продолжает трясти.

   – Перестань. Прекращай, я сказал! Ника!

   Ревет. Громом ревет, нависая надо мной.

   Но его руки скользят по щекам со странной нежностью. Аккуратно. Как будто раздавить боится. Стирает еще раньше брызнувшие слезы.

   Или мне эта нежность только кажется после одуряющей боли? Наверняка! Такой, как он, способен только крушить и убивать!

   – Чего дергаешься?

   Да? А даже не замечаю. Видно, срабатывает какой-то рефлекс, хоть шевельнуться не могла. Но сейчас хочется оштатнуться. Раствориться. Исчезнуть.

   – Тихо. Тихо. Перестань дрожать!

   Подхватывает меня на руки, а я и сопротивляться больше не могу.

   – Что? Правда так больно?

   В его глазах мелькает недоумение и… Даже какое-то сожаление?

   Да ладно! Это у меня просто все мутнеет в глазах!

   – Перестань уже смотреть на меня с таким ужасом, – рявкает, опуская меня в теплую ванну.

   Сам усаживается первым, упираясь спиной о бортик. А меня укладывет сверху на себя спиной.

   А как? Как без ужаса?

   Если мне между бедер опять упирается эта огромная дубина? Жестокое орудие пыток.

   Разгоряченная. Раскаленная. Неудовлетворенно дергающаяся почти между ног?

   Готовая ворваться и добить меня окончательно!

   – Не бойся. Я не трону, – шипит, растирая мне низ живота.

   – Да? А зачем тогда?

   – Расслабляю , – хмуро поясняет, обжигая голосом мне ухо.

   – Слышал я про бревна в постели. Но ты реально. По-настоящему деревянная сейчас!

   Деревянная! Надо же! В него бы такое всунули! Посмотрела бы, каким он был бы недеревянным.

   – Просто расслабься, – вздыхает, раздвигая мне ноги.

   – Ника! Я просто посмотрю. Перестань зажиматься! Надо проверить, не порвал ли тебе там чего-нибудь!

   – Может… Лучше к врачу?

   Еле лепечу, еще сильнее сжимаясь, когда его руки снова прикасаются к моим складкам.

   Его прикосновения на удивление нежные. Аккуратные. Даже, я бы сказала, бережные.

   И все же я вскрикиваю, когда мне внутрь резко вбивается его палец!

   – Тссссс… Ты должна мне доверится, – хрипит, разворачивая к себе лицом.

   Вода горячая, но в краску меня бросает не от нее.

   А от того, как внимательно он, раздвинув мне ноги на максимум, смотрит прямо туда… Боже, какой дикий стыд! Какое запредельное безумие!

   – Не дергайся! Ника. В этом нет ничего неестественного! Ну, чего ты опять превращаешься в комок? Еще бы колючки выставила и за ними бы спряталась! Это природа, Нииика! В ней нет ничего стыдного. Просто. Дай. Мне. Посмотреть!

   Выдыхаю. Смиряюсь с положением. Все равно у меня нет выхода.

   Закрываю глаза. Так легче. Так проще. Когда не вижу, как незнакомец смотрит мне туда, куда никто никогда не смотрел! Ну, кроме гинеколога, естественно. Но женщины. И даже тогда я жутко смущалась!

   – Я уже был внутри. И ничего нового, поверь, там не увижу. Все, как у всех.

   Черт! Даже отключить ся от ситуации не дает!

   И почему мне так режут ухо эти слова?! Как у всех! Так и подмывает спросить, скольких он там вот так беззастенчиво рассматривал! Прикасался!

   Да зачем мне вообще об этом думать!

   Он же для меня…

   То же самое, что и я для него, по большому счету!

   Никто!

   Чужак, который отобрал мою девственность! Он и имени моего завтра не вспомнит, а я с радостью забыла бы его! Вычеркнула, как нелепый сон!

   – Порядок, - резюмирует он, потолкавшись внутри меня пальцем в разные стороны.

   Наконец я отмираю. Наконец это закончилось. Но что будет дальше?

   – Пошли, беглянка.

   – К… Куда?

   Отпустит?

   Отправит домой?

   Но там… Там те, кому Костя должен! Они же найдут! И точно в покое не оставят!

   – Недалеко пока, – хмурится, накидывая на спину мне полотенце.

   Так и несет на руках, переступая бортик ванной. Оставляя по себе лужи воды.

   – А теперь… Девочка, что любишь подразнить и побегать… Ты мне все расскажешь. И очень подробно!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

   Забрасывает меня на кровать.

   Сам укладывается рядом.

   Его член по-прежнему торчит колом. Возвышается, как перископ над его огромным мускулистым телом. И мышцы на его груди так напряжены, что, кажется, он в любой момент готов взорваться.

   – Давай. Хватит уже отмалчиваться, – подхватывает меня за подмышки и, как котенка, укладывает себе на грудь.

   И я выкладываю. Все, с самого начала. Чувствуя, как эта грудь превращается в огнедышащий вулкан. Вздымается подо мной все сильнее. Так, что под конец я начинаю раскачиваться на ней, как на качелях.

   С того самого момента, как меня друзья уговорили пойти в клуб. Как узнала про ставки Кости. И до настоящего кошмара, который начался после того, как меня втолкнули в комнату администратора в баре. Ничего не утаиваю. Разве что опускаю свою дикую реакцию на него тогда,  в клубе. Ну, и про свой побег, конечно, тоже предпочитаю не напоминить. Зачем его злить еще сильнее?

   – Почему сразу не сказала?

   Рявкает под конец.

   – Я…

   Черт!

   Была же спокойна, а теперь снова всхлипываю!

   Всю жизнь учусь преодолевать трудности спокойно. Ведь каждую проблему можно разрулить, верно? Любой вопрос решить! Все это закаляет нас и делает сильнее!

   Но теперь. Когда разложила все по полочкам. Сказала вслух…

   Черт!

   Мне жалко себя до слез!

   Хочется сжаться в комочек и спрятаться за этой огромной грудью! От всего мира! Только грудь эта не факт, что сама не несет в себе самой большой угрозы!

   – Я боялась. А ты… Ты же рычал все время! И что теперь будет? Ты отдашь меня обратно, да? Или… Отпустишь… Домой?

   Ну да. Размечталась. Домой. Он завод за меня отдал.

   А вот обратный обмен очень даже возможен!

   Он наверняка к опытным привык. Зачем ему неумелая девственница?

   Еще вон и неудовлеторен остался. А мужчина, когда неудовлетворенный, он диким, жутко злым становится! Костя, и то вон как сорвался! Там более, после того, как уже вошел… А пар все равно не сбросил! Вообще поражаюсь, как он так долго слушал весь мой рассказ!

    – Арман?

   Слишком долго он молчит.

   Думает, как провернуть сделку обратно? Переиграть?

   – Что теперь со мной будет?

   Опять сжимаюсь. Не замечаю, как вонзаюсь ногтями в каменную грудь.

   Даже срываю несколько. Вздрагиваю, замечая на его коже выступившие капельки крови.

   – Ты это что?

   Обхватывает мой затылок своей огромной пятерней.

   – Подраться решила? Отомстить? Кровь за кровь?

   Рычит. Но тут же чувствую, как запрокидывает голову. Хохочет.

   А звучит, будто раскатистый гром громыхает. Чуть до дрожи своим хохотом стены не доводит. Хотя… Кажется, они все-таки подрагивают! Или началось землетрясение?

   – Никуда ты не пойдешь, – вдруг обрывает грохочущий смех. Становится серьезным. Хмуро смотрит на меня исподлобья. – Завод будешь отрабатывать. Во всех позах. Чего не умеешь, придется учить. Так что настраивайся, кошка. Придется поучиться быть не дикой. А мягкой. Податливой. И исполнять все мои желания раньше, чем я тебе о них скажу! Но твой кошачий настрой мне нравится!

   – То есть… Ты меня не отпустишь?

   Черт!

   Если признаться честно, то в глубине души я так надеялась на другое!

   Что под личиной этого дьявола окажется благородный рыцарь! Который узнав обо всем, обеспечит мне защиту от тех мерзких амбалов, которым Костя должен! А сам отпустит, не станет держать в плену! В сексуальном рабстве! А он… Он…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

   Он таки дьявол! Самый настоящий и абсолютно бессердечный!

   Эх. Сказок и правда в жизни не бывает!

   – Здесь оставайся. Мне отойти надо, – цедит сквозь сжатые зубы. – еду закажи, какую хочешь. На мой счет скажешь записать.