Дневник Тернера - Уильям Пирс

Стратегия Революционного Штаба оказалась успешной, и нам удалось привлечь на свою сторону несколько высокопоставленных военных, а в понедельник мы разыграли этот козырь. Вот почему против нас не была задействована армия, и военные подразделения стреляли и бомбили друг друга все четыре дня. Внутриармейский конфликт разгорелся между частями, которыми командовали симпатизировавшие нам офицеры, с одной стороны, и частями, лояльными Системе (их было намного больше), с другой. Еще один конфликт вскоре затмил первый – Черные VS Белые.

Военные части под командованием верных нам офицеров стали разоружать всех Черных военнослужащих, как только стало известно о начале нашей акции. Предлог, который они использовали, заключался в том, что Не будто бы подняли мятеж в других частях, поэтому они получили приказ свыше разоружить всех Не во избежание худшего. Как правило, Белые военнослужащие верили этому, или хотели верить, и им не приходилось повторять приказ дважды. Тех же, кого либеральные взгляды заставили усомниться в этом, расстреляли на месте. В других частях наши срочнослужащие попросту стреляли в каждого Не в форме, а потом уходили в части, которые были на нашей стороне. Не, что вполне естественно, реагировали так, что рассказ о черном мятеже стал правдой. Даже в лояльных Системе частях были кровопролитные драки между Черными и Белыми.

Именно потому, что в этих частях Черных и Белых почти поровну, сражения были долгими и кровавыми. В результате, несмотря на то, что поначалу симпатизировавших нам военных было всего пять процентов от лояльных Системе подразделений, многие из них оказались парализованными внутренними разборками между Черными и Белыми. И теперь из-за этих разборок все больше Белых идет к нам. И наши передачи тоже этому очень помогли. Мы, конечно же, преувеличивали свои возможности и подсказывали Белым, которые хотели быть с нами, где нас искать. А чтобы наш призыв звучал еще убедительнее – да и напустить тумана на Не связать их по рукам и ногам, – мы запустили фальшивку по одному из передатчиков и стали призывать Не к революции, подсказывать им, чтобы они убивали Белых офицеров и сержантов, прежде чем Белые разоружат их. Из военных нам могли противостоять только военно-воздушные силы – и база в Эль-Торо. Они-то и бомбили военные части, думая, что внизу мы. Судя по словам Генри, поработали они на славу, не хуже нас. Генри хмыкнул, рассказывая мне, что Организация не сумела завербовать достаточно национальных гвардейцев в Калифорнии, чтобы рассчитывать на безопасность с этой стороны, поэтому незадолго до акции в качестве превентивной меры было совершено похищение командира местных гвардейцев, генерала Хауэлла. Когда представители Системы начали его искать, стало очевидно, что они испугались, как бы он не переметнулся на нашу сторону. И у них появились основания для этого после сообщения, что генерал Хауэлл эта спешно покинул свой дом в сопровождении трех неизвестных мужчин через час после полуночи, то есть за час до начала акции. Утвердившись в своих подозрениях, еще в понедельник они приказали лояльным частям разбомбить арсеналы Национальной Гвардии.

И что касается Кэмп-Пендлтон, то мы даже не мечтали приблизиться к нему, но власти сами помогли нам, впав в панику и приказав его бомбить. Там все еще кровавая бойня, но мы берем верх.

Не знаю, с какой базы пришла целая колонна танков, нейтрализовавшая сегодня штаб-квартиру Лос-Анджелесской полиции, но она была для нас божьим даром. Без нее у нас бы ничего не вышло.

С самого начала лос-анджелесские копы были единственной организованной силой, которая противостояла нам. Мелкие полицейские участки в регионе не представляли для нас проблемы. Некоторые мы уничтожили, в других царила тишина, потому что их обитатели решили переждать грянувшие события. А вот десять тысяч полицейских из ЛАПД были очень активными еще несколько часов назад, и борьба с ними далась нам нелегко. За четыре дня с нашей стороны погибли сто бойцов – а это 15-20% наших военных сил в этом регионе.

Не знаю, почему нам не удалось сделать с полицейскими то же, что так хорошо получилось с военными. Возможно, свою роль сыграл недостаток кадров, и работе с армией было отдано предпочтение перед работой с полицейскими. Как бы то ни было, но штаб-квартира полиции почти тотчас стала центром антиреволюционного сопротивления.

К лос-анджелесским копам присоединились некоторые шерифы со своими людьми и дорожная полиция, а штаб-квартиру они превратили в неприступный форт, который не боялся нашего оружия. Более того, нашим товарищам было смертельно опасно подходить к нему хотя бы на пару кварталов. У них было много горючего, больше тысячи машин, отличная связь и гораздо больше людей, чем у нас.

Используя вертолеты для разведки, они засекали наши расположения, занятые нами здания и устраивали против нас рейды, посылая до пятидесяти машин и двести-триста человек. Так как дороги с нашей помощью стали непроезжими, это очень осложняло их работу, однако небесные наблюдатели подсказывали им, где и какие их ждут препятствия.

Нам удавалось защитить жизненно важные объекты, включая радиоцентр, лишь благодаря хорошо замаскированным командам автоматчиков, оборонявшим все подъезды к зданию. К счастью, у копов нашлось лишь несколько бронированных автомобилей, потому что наши товарищи не могли им противостоять. Только сегодня они получили противотанковое оружие.

Если бы лос-анджелесские колы сумели связаться с армейскими частями, лояльными Системе, нам пришел бы конец. К счастью, дюжина М-60, которая перешла к нам, сначала побывала в штаб-квартире.

Им ничего не стоило одолеть блокпосты, которые полицейские поставили вокруг здания, и забросать здание взрывчаткой и гранатами, после чего автоматным огнем уничтожить сотни полицейских машин. Полицейские остались без связи и бензина, да и здание начало гореть сразу в десятках мест. Пришлось им покинуть здание, ну а мы стали поливать автомобильные стоянки и ближайшие улицы огнем из 81 –милиметровых минометов, пока не выгнали их и оттуда. Сейчас там пусто, разве что все горит. Многие копы, по-видимому, разбежались по домам и переоделись в гражданское.

Теперь, когда сопротивление сломлено, все в зависимости от того, насколько эффективно мы сумеем воспользоваться ситуацией, прежде чем до нас доберутся армейские части из других регионов. Не понимаю, почему их до сих пор нет. Пару часов назад мне было приказано сделать утром сообщение группе наших инженеров, перед которыми будет поставлена задача составить план частичного восстановления электросети, подачи воды, дорожного движения, а также подсчета и строгой охраны всех имеющихся запасов бензина и дизельного топлива. Это больше подходит для гражданского инженера, чем для меня.

И еще это кажется мне немного преждевременным, но приятно сознавать, что Революционный Штаб как будто уверен в будущем. Наверно, завтра мне будет больше известно о нашем положении.

10 ИЮЛЯ.

Отлично, отлично, отлично! Действительно, много чего произошло – много хорошего и много плохого, но хорошего пока больше. Армия и полиция как будто в основном под контролем – почти на всем Западном побережье, хотя до сих пор происходит много столкновений в районе Сан-Франциско и других местах. И до сих пор несколько вооруженных групп – копы и военные – рыскают по округе и причиняют некоторое беспокойство. Однако мы обеспечиваем безопасность на здешних базах и военных аэродромах и через день-два покончим с воюющими против нас людьми. Уже получен приказ стрелять без предупреждения во всякого вооруженного человека, если у него на руке нет нашей повязки. Отличный поворот событий, ведь еще несколько дней назад в нас стреляли без предупреждения. После многих лет, когда мы прятались, старались держаться в тени и обмирали от страха, завидев копа, замечательно чувствуешь себя оттого, что можно бить на виду – и иметь оружие.

Большую проблему представляет собой население. Люди в шоке. Собственно, их нельзя винить, и меня еще удивляет, как они все это время – более или менее – выдерживали трудности. В конце концов, они оставались без света и без воды целую неделю. А многие какое-то время и без еды.

Первые два дня – понедельник и вторник – люди вели себя так, как мы ожидали. Сотни тысяч бросились в свои автомобили – и в дорогу. Далеко уехать они, конечно же, не могли, потому что мы взорвали ряд ключевых развязок, зато пробки и заторы получились невообразимые, и таким образом передвижение по дорогам стало окончательно невозможным для полиции.

К середине вторника большая часть Белого населения вернулась в свои дома (по крайней мере, в свои районы), при этом почти все бросили свои машины на дороге и шли обратно пешком. Таким образом, они убедились, во-первых, что уехать из Лос-Анджелеса на машине невозможно из-за непроезжих дорог; во-вторых, что невозможно купить бензин, так как не работали насосы из-за отсутствия электричества; в-третьих, что магазины и учреждения закрылись; в-четвертых, что происходит нечто, в самом деле, значительное. Они засели дома, постоянно слушали радио и боялись. В городе резко снизилось количество совершенных преступлений, и только в Черных районах уже днем в понедельник начались грабежи, драки и пожары, которые становились со временем интенсивнее и захватывали все большую территорию.