Танкист-3 (СИ) - Калбазов Константин Георгиевич

А заодно не помешало бы обнулить возродившегося пленника. Нечего ему расхаживать с эдаким богатством. Еще приголубит его ненароком, а второй жизни у майора нет. Поэтому Виктор вооружился своими артефактами, и приказал привести его.

Хм. Странное дело, но офицер не израсходовал ни одного очка. Виктор запомнил цифру. Она полностью соответствовала той, что он наблюдал сейчас. Лично он постарался бы слить по максимуму во все Умения доводя их до максимума. Лишь бы врагу досталось меньше. В идеале ничего.

Впрочем, помешать завладеть этим трофеем майор как раз попытался. Хотел покончить жизнь самоубийством. И тогда бы его враги не получили бы ничего. Но бойцы первого отделения не дремали, и предотвратили попытку суицида.

— Этот опыт принадлежит императору, как я могу им распоряжаться, — пожал плечами майор.

— Понятно. А почему так мало? Есть и другие носители?

Ответом послужило молчание. Столь же молча майор дождался окончания процедуры съема опыта, после чего тусклым голосом попросил меч, или хотя бы простой нож, чтобы сделать себе харакири. Виктор только покачал головой. Доставит его пред светлы очи Григорьева, вот тот пускай и решает.

Покончив с пленным Виктор заглянул в коробочки с артефактами. Оч-чень интересные парные образцы. В двух, «Кинитофоны». Те самые, с помощью которых можно связываться в любой точке мира. И в двух, «Маяки», как те, что были у палачей, только тут в наличии полные комплекты, и без привязки.

«Аптечек» ровно двадцать две, и так же свободные. Еще четырнадцать собрали в ходе захвата штаба. Эти все были с привязками. Но Григорьев решит вопрос с характерником четвертой ступени, чтобы высвободить этот ресурс.

Принц, помощник начальника штаба, мешки с документами, гора опыта и два саквояжа набитых артефактами. Ценный приз получается. Теперь остается все это доставить в Чжоу, и дело в шляпе.

Глава 16. Новый поворот

— Проходи Витя. Проходи, садись. Чаю хочешь? Мне тут подарили исключительный китайский чай, с добавками разных трав и цветов. Арома-ат… Закачаешься, — закатив глаза, предложил Григорьев.

Виктор даже насторожился от столь радушного приема. Но от чая отказываться не стал. Особым любителем этого напитка он не был. Чего не сказать о сдобе. И корзинка с одуряюще пахнущей выпечкой, привлекла его внимание. Не еда, а потому что вкусно, отчего-то вновь вспомнилось замечание мальчишки попутчика.

— Признаться, я уж опасаюсь гонять с вами чаи. Еще опять куда ушлете, а мне потом изворачивайся, чтобы не грохнули ненароком, — с улыбкой, произнес Виктор.

— Что такое? Неужто воевать разонравилось? — присаживаясь за столик для чая, и указывая на место напротив, наигранно удивился Григорьев.

— Да вроде нет, — опускаясь на стул, возразил Виктор.

Причем сказал чистую правду. В бою он чувствовал себя… По разному в общем-то чувствовал. То страшно так, что кровь стынет в жилах, и хочется бежать куда подальше. То она огнем струится по венам, и хочется кого-то догнать, порвать, наказать и защитить. Сложно все. Но именно когда все вокруг рвалось, пылало, ревело и гремело, когда он грязный, потный и изнывающий от усталости опускался на дно окопа, мечтая о том, чтобы все это закончилось, он чувствовал небывалый прилив сил. Непонятно? Вот и ему непонятно. Но тихой и мирной жизни отчего-то не хотелось. Похоже все же прав батя, и в нем течет его кровь. Мамка она куда покладистей.

— Тогда не понимаю, чем ты недоволен, — наливая чай в граненый стакан в подстаканнике, пожал плечом полковник.

— И куда на этот раз? Мне казалось, что объявлено перемирие. Не думаю, что проведение боевых операций в условиях прекращения огня будет способствовать мирным переговорам. Мне казалось, что цель как раз обратная.

— Все верно. Наша задача мир, любой ценой. Иначе конфликт растянется на долгие годы, и ни к чему кроме обескровливания обеих сторон не приведет, — согласно кивнул Григорьев, поставил перед Нестеровым стакан, и взялся за второй. — Гоминьдану нужен минимум год, чтобы зализать свои раны и восстановить силы. А после продолжить политику объединения страны.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Сомнительно, чтобы у него это прошло мирно. Так что, повоевать еще придется, — заметил Виктор.

— Это да. Придется. Но без тебя.

— И куда тогда вы решили меня отправить?

— В Никарагуа.

— Ку-уда-а!? — опешил от подобного оборота Виктор.

Пирожок, на который он нацелился, так и остался недонесенным до рта. Что и говорить, удивляться было чему. Одно дело Китай. Оккупированная агрессивными японцами Манчжурия граничила с республикой. Так что, имело смысл занять самураев чем-либо другим, а заодно дать им по сусалам. Вроде и в войну не влезли, и в то же время, показали превосходство своей армии.

Но Никарагуа… Насколько знал Виктор, в недавней Чакской войне ДВР помогала Парагваю, поставляя вооружение для его армии. Стрелковое оружие, артиллерия, танки и самолеты. Кроме того, продали даже два грузовых дирижабля, грузоподъемностью в двести тонн каждый. Что только способствовало тесным торговым отношениям, ввиду отсутствия у этой страны выхода к морю. Однако это все экономические связи. В конфликте республика не участвовала.

Правда, русские там все же воевали. Но это были эмигранты. Те кто не смог найти себя на чужбине, и не желал возвращаться в Россию, которая в обоих своих ипостасях, уже не была той страной, что жила в их памяти и сердце. Совсем как те бойцы из Русского полка в Шанхае.

— Видишь ли, Витя. Тут такое дело. В Японии все не так просто, как может показаться на первый взгляд. Власть императора не абсолютна. В стране по факту милитаристский строй, и он вынужден балансировать между сильными лобби армии и флота. Которые время от времени начинают тянуть одеяло на себя. Хирохито остается, использовать тактику сдержек и противовесов. Принц Ясухико является представителем армейской фракции. Его пленение и выдвинутые вслед требования, сильно пошатнули их позиции. Условия мира они примут, никуда не денутся. Выход на довоенный статус-кво, в принципе устроит их всех. Но тут такое дело, что факт пленения принца, все одно серьезно бьет по позициям армии. Хотя конечно если бы состоялся суд, то репутационные потери были бы куда значимей.

— И какое это имеет отношение к моей отправке в Никарагуа? Я прекрасно понимаю, что нахожусь на службе, и отправлюсь туда, куда меня пошлет командование. Но хотелось бы понимать, — проглотив очередной кусок пирожка, произнес Виктор.

— А ты думаешь я почему начал этот разговор, — хмыкнул полковник, и отпил глоток горячего чая. — Чтобы объяснить. Дело в том, что армейцы не простят такое фиаско. Они начали охоту на того, кто по их мнению повинен в произошедшем.

— То есть? — не совсем понимая, поинтересовался Виктор.

— На командование ЧВК «Витязь». Что вполне ожидаемо, но мы с Рудаковым без охраны и не катаемся. Только самураи решили прибрать еще и исполнителя. А вот до тебя, Витя, добраться много проще.

— Вы серьезно? Японская разведка станет тратить свои ресурсы на то, чтобы убрать какого-то унтера? Глупость же, — недоверчиво хмыкнул Нестеров, и вновь впился зубами в пирожок.

Кто бы не готовил для полковника, он явно знал в этом толк. Аромат, вкус, все настолько одуряющее, что Виктор едва сдерживался, чтобы есть размеренно, а не жадно глотая.

— Нет, японская разведка тут ни при чем, — наскоро запив свой кусок, возразил полковник. — Инициативу проявили три молодых японских офицера, решивших во славу императора вступиться за его честь. Пока три. Так что, охотиться на тебя будут добровольцы.

— У самураев в армии вообще никакой дисциплины? — недоверчиво спросил Виктор.

— Все у них есть. Только в слегка своеобразной форме. К примеру, никто не станет запрещать молодым оболтусам охотиться на тебя. Таковы реалии. Ну, а если долго мучиться, то что-нибудь получится. Оно тебе надо? — пожал плечами Григорьев.