Помни войну - Герман Иванович Романов

Того сделал, а это плохо…

Семь японских кораблей в сопровождении двух авизо и доброго десятка «дестройеров», уже развернулись на обратный курс, уходя к далеким южным берегам страны Восходящего Солнца. Да и как драться, если Небогатов вывел для встречи транспортов все, что могло передвигаться — броненосцы «Князь Суворов», «Бородино» и «Адмирал Ушаков», а с ними оба больших крейсера и все маленькие миноносцы с одним «дестройером».

— Не хотят сейчас драться — у нас перевес в силах более, чем ощутимый, только зря к Владивостоку прибежали, — громко произнес Фелькерзам и неожиданно спросил у капитана 1 ранга Лилье:

— Как вы думаете, японские вспомогательные крейсера захотят драться с «Россией» и «Громобоем» один на один⁈ Или их будет двое против одного вашего крейсера⁈ Как вам такой расклад⁈

— Мечтал бы о том, ваше превосходительство, — тихо отозвался Лилье. И язвительно произнес:

— Только они не идиоты, бой с «Россией» для любого вооруженного парохода равносилен самоубийству! Они сразу же убегают, отправляя радиограммы, едва завидев наш крейсер на горизонте.

— Творчески нужно подходить ко всему, любезный Владимир Александрович, творчески, то есть с выдумкой, инициативой и горячим желанием принести Отечеству пользу. Сейчас я вам объясню на простейших примерах, только лекарство приму, а то мочи терпеть нет!

Фелькерзам прекрасно видел промелькнувшие на лицах офицеров и контр-адмирала Иессена гримасы, в которых была перемешана жалость со счастливым осознанием, что их самих такая ужасная болезнь миновала. В отличие от медленно умирающего, с неприятным запахом изо рта, командующего 2-й Тихоокеанской эскадрой, с черными орлами на золотых погонах, еще не достигшего шестидесяти лет, сломленного болезнью седого старика, что передвигался при помощи матросов.

— Дрянь, но пить надо, не морфий же колоть…

Фелькерзам отдышался — привык пить без закуски. Да и не один кусок в горло не лез, а в желудок тем паче — его оттуда сразу выбрасывало, а тошнота наваливалась страшная. Дмитрий Густавич страшно отощал, про таких живых «кащеев» недаром говорят — остались «кожа да кости». А ведь перед походом был румяный толстячок, которого Рожественский брезгливо именовал «мешком с навозом».

— Четыре трубы это приметный знак для любого вражеского крейсера — вот она «Россия» или «Громобой». А что если вы между парами труб жестяные стенки установите, тонкие и легкие — без проблем встанут. И в желтый цвет их покрасите, с белой окаемкой вверху. И на что они так похожи будут, вы не скажите, любезный Владимир Александрович⁈

— Так на дымовые трубы уставной раскраски, только попарно связанные между собой, ваше превосходительство!

— Вот так-то — на расстоянии ваш корабль превратится по виду в тот же вспомогательный крейсер «Кубань», но с двумя чуть более широкими трубами. А по две трубы у нас только броненосцы имеют — а «Россия» на «бородинца» своим корпусом как-то не выплясывает. Не похожа она на броненосец — зато перепутать со вспомогательным крейсером очень легко, особенно на большом расстоянии. Как и наоборот — мы две проделки с «Уралом» так им устроили — думаю, Того осознал как его провели, кхе-кхе…

Фелькерзам закашлялся, и боль навалилась такая, что он схватился за живот двумя ладонями, заскулил. Но тут докатившийся до желудка ром произвел свое животворящее действие, спазм сгладился, и от неожиданного облегчения выступил пот по всему телу.

— Теперь понимаете какие игры мы можем затеять⁈

— Японцы каждый раз гадать начнут, кто перед ними — вспомогательный или броненосный крейсер, — Лилье хищно ощерился, и теперь Фелькерзам не сомневался, что его мысль будет творчески переработана, развита и получит дальнейшее распространение и на «Громобой», совершенно схожий по своему виду с «Россией».

— А теперь представьте, что получив несколько болезненных уроков с потерями, японцы начнут каждый раз гадать, кого они видят — броненосные или вспомогательные крейсера. Тем более, если мы им окончательно мозги «запудрим» введя в действие новых «актеров»⁈

— О, кого только у нас сейчас нет, посмотрите. Вот идут четыре вспомогательных крейсера, быстроходных — нужно только нормально их перевооружить, дать иные, славные имена воевавших кораблей, а не каких-то там речушек! Да надежными, проверенными в бою командами обеспечить. А они у нас есть, и в полном комплекте, и даже со сверхштатным числом. Все есть для войны, воевать с умом только нужно.

Фелькерзам внимательно посмотрел на Андреевские флаги, что развевались за кормой каждого корабля, размерами чуть ли не с саму «Россию», а два по своему водоизмещению нисколечко ей не уступали. Двумя колоннами шли транспорты, что использовались как угольщики при эскадре — «Владимир», «Воронеж», «Ярославль», «Курония» «Вирония», «Метеор», «Иртыш», «Корея». Замыкал колонну огромный транспорт «Анадырь», по водоизмещению превосходящий любой броненосец — в его трюмах находилось восемь тысяч тонн превосходного кардифа, десятая часть того, что имелось во Владивостоке. Так ведь гружен был углем не только он один.

Отдельно шли плавмастерская «Камчатка», госпитальные суда «Кострома» и «Орел». Последний был быстроходным пароходом Добровольного Флота, и его легко можно было превратить в крейсер, хотя комиссия признала машины непригодными для действий на коммуникациях. Но раз прошел по трем океанам, то доказал свою полную профпригодность, и будет зачислен в строй. Но только без вице-адмирала Рожественского, который к удивлению Дмитрия Густавича уже немного оправился, и мог вполне членораздельно изъясняться.

Крепкий мужик, ничего не скажешь, и ведь разговора с ним никак не избежать — за декаду пути Зиновий Петрович многое обдумал. Но теперь ситуация резко изменилась, и он ему не «мешок с навозом».

— Служить, так не картавить, господа, как любил говорить император Петр Великий. Самую главную флотскую задачу мы выполнили — провели конвой до Владивостока. Неясна только судьба «Терека», но думаю, крейсер доберется самостоятельно.

Фелькерзам тяжело вздохнул, нервы поистрепались за это затянувшееся плавание, полное нервотрепки от постоянных столкновений с врагом. Но теперь до Владивостока совсем недалеко — потерпеть немного, и уж на берегу отдохнуть…

Вспомогательный крейсер «Кубань»

Глава 34

— Вот смотрите, господа, — Фелькерзам отдышался и посмотрел на собравшихся в его кабинете флагманов и чинов штаба. Думал еще, немного полежать по прибытии, но времени не хватало, пришлось сразу же собирать совещание. Дела требовали немедленного решения, терять нельзя было ни часа — по непонятным причинам вице-адмирал Бирилев совершенно не торопился прибыть во Владивосток, хотя должен был 19 мая, но задержался в штабе главнокомандующего генерала от инфантерии