Частный детектив Выпуск 4 - Алистер Маклин

– Вилэнд? – генерал обернулся к стоящему рядом с ним человеку, вопросительно приподняв брови.

– Да, генерал. Я беру всю ответственность на себя, – он говорил своим обычным спокойным, уверенным голосом, хотя меня бы весьма удивило, если бы я узнал, что он может отличить гайку от болта. Но он был человеком умным и поэтому, не вдаваясь в подробности, перевел разговор на погоду.

– Ураган идет с запада, и максимальная разрушительная сила придется на прибрежную полосу. Что же касается этой стороны, то ураган потреплет ее лишь слегка, – он сделал неодобрительный жест. – Мне кажется, совершенно незачем опускать дополнительную опору, когда другие опоры на этой же стороне будут выдерживать нагрузку, которая будет гораздо меньше нормальной. Кроме того, генерал Рутвен, мы теперь настолько близки к применению усовершенствованной техники, которая внесет революцию в методы подводного бурения, что было бы преступлением откладывать работы на несколько месяцев, на что мы будем вынуждены пойти, если решим опустить дополнительную опору. Кроме того, опуская опору, мы можем разрушить нашу довольно хрупкую конструкцию.

Такова была установка, данная Вилэндом, и она была абсолютно правильной, учитывая цель, которую он поставил перед собой. Должен признаться, что энтузиазм, звучащий в его голосе, был взвешен в точнейшей пропорций.

– Меня существующая техника вполне устраивает, – сказал Джеральд. Он повернулся к генералу. – Вы пройдете в свою каюту, сэр?

– Да. Чуть позже. Чтобы перекусить. К ужину нас не ждите. Попросите принести ужин в мою комнату. Надеюсь, это не затруднит вас? Мистер Смит хочет как можно скорее приступить к работе.

Черта с два я хотел приступить к работе!

Мы пожелали им всего доброго и по широкому коридору спустились вниз. Здесь шум ветра и разбушевавшихся волн, разбивающихся об опоры, был совершенно не слышен. Возможно, отдаленный шум был бы слышнее, если бы воздух в этом ярко освещенном стальном коридоре не был наполнен шумом мощных генераторов. Видимо, мы шли мимо помещения, где установлен дизельный мотор.

В дальнем конце коридора мы повернули налево, прошли почти весь коридор до тупика и в самом его конце остановились перед дверью справа. На двери большими белыми буквами было напечатано: «Научно–исследовательская лаборатория бурения». Под ними буквами немного меньшего размера: «Личное помещение. Сверхсекретно. Вход строго воспрещен».

Вилэнд тихо, условным кодом постучал в дверь. Я прислушался: четыре коротких, два длинных, четыре коротких удара. Изнутри донеслись три длинных удара и четыре коротких. Через десять секунд мы вошли в дверь. Ключ дважды повернули в замке, кроме того, лязгнула задвижка. Теперь слова «Личное помещение. Сверхсекретно и вход строго воспрещен» показались мне совершенно излишними.

Стальная дверь, стальные переборки, стальной потолок – мрачная, унылая коробка, а не комната. По крайней мере, три стены были стенками этой коробки: переборка, через которую мы только что вошли, голая стена – перегородка слева и точно такая же стена – перегородка справа с высокой решетчатой дверью в центре.

Четвертая сторона была выпуклой и вдавалась внутрь комнаты в форме почти правильного полукруга с люком в центре, закрывающимся поворотной задвижкой. Я был уверен, что эта вогнутая стена – часть, большой стальной колонны, опускающейся на дно моря. С каждой стороны люка висели большие барабаны с аккуратно намотанными на них резиновыми трубками, армированными гибкой стальной оболочкой. Под каждым барабаном стоял большой мотор, прикрепленный болтами к полу: мотор справа был, как я уже знал, воздушным компрессором – узнал об этом, когда находился здесь прошлой ночью; мотор слева, возможно, был гидравлическим всасывающим насосом. Что касается обстановки комнаты, то даже спартанцам она показалась бы убогой: рабочий стол, две скамейки и металлическая настенная полка. В комнате находились двое мужчин. Один был тот, который открыл нам дверь, второй сидел за столом, зажав зубами потухшую сигару. На столе перед ним лежала разложенная пачка засаленных карт. Оба парня, казалось, были отлиты из одного и того же металла. На обоих были рубашки с длинными рукавами, с левого бока у каждого висела кожаная кобура, перекрещивающая их торсы высоко на бедрах. И эти кобуры делали их удивительно похожими друг на друга. Подчеркивали сходство также их одинаковый рост, одинаковый вес и широкие мускулистые плечи. Но больше всего – кобура… Одинаковыми были их лица: суровые, непроницаемые, с холодными, неподвижными, настороженными глазами. Мне и раньше довольно часто доводилось видеть людей, отлитых из металла, профессионалов высшего класса с мощными руками и могучим торсом, и эти двое ни в чем не уступали им. Лэрри отдал бы жизнь за то, чтобы быть похожим на них, но у него не было ни малейшей надежды стать таким. Эти парни так точно соответствовали типу людей, которых нанимал Вилэнд, что на их фоне Лэрри проигрывал еще больше, и его присутствие среди членов банды Вилэнда казалось еще загадочнее.

Вилэнд проворчал приветствие и тут же забыл об их существовании. Он подошел к настенной полке, снял с нее длинный рулон бумаги на матерчатой основе, намотанной на деревянный валик, развернул его на столе и положил с обеих концов бумаги грузики, чтобы она не сворачивалась. Это была большая и очень сложная схема длиной метра полтора и шириной около восьмидесяти сантиметров. Потом он сделал шаг назад и посмотрел на меня.

– Вы когда–нибудь видели нечто подобное, Тальбот?

Я наклонился над столом. На схеме был изображен какой–то необычный объект, напоминающий по форме нечто среднее между цилиндром и сигарой. Длина объекта была раза в четыре больше ширины. Верхняя поверхность была плоской, как и средняя треть дна. При этом к каждому концу дно сужалось и имело конусообразную форму. По меньшей мере восемьдесят процентов его объема занимали какие–то емкости – я видел топливные линии, которые шли к емкостям от конструкции, выполненной в виде мостика, установленного сверху на одном конце объекта. Такой же мостик шел от вертикальной цилиндрической камеры через весь корпус машины, выходил через дно, резко поворачивая влево, и входил в камеру овальной формы, подвешенную под корпусом сигары. С обеих сторон этой овальной камеры к днищу сигары были прикреплены большие четырехугольные контейнеры. Слева, по направлению к более узкому конусообразному концу, находилось что–то вроде прожекторов, а также длинные изящные, закрепленные в пружинных защелках, автоматические ковши–захваты с дистанционным управлением.

Я долго внимательно изучал схему и потом выпрямился.

– Сожалею, – я покачал головой, – такого никогда в жизни не видел.

Мне незачем было делать усилия, чтобы выпрямиться, так как в следующее мгновение я уже лежал на палубе. Секунд через пять заставил себя встать на коленки и стал трясти головой, пытаясь освежить ее. Посмотрел вверх и застонал от боли за ухом. Перед глазами у меня все плыло, и я попробовал сфокусировать зрение. Один глаз мне все же удалось сфокусировать, и я увидел Вилэнда, стоящего надо мной с пистолетом в руке.

– Я ожидал именно такого ответа, Тальбот, – голос его был спокойным и бесстрастным, словно мы наслаждались полуденным чаем в доме священника и он предлагал мне отведать свежих булочек. – Что с вашей памятью, Тальбот? Может быть, вы хотите немного освежить ее?

– Неужели все это действительно необходимо? – раздался встревоженный голос генерала Рутвена. Он казался расстроенным. – Послушайте, Вилэнд…

– Заткнитесь! – выпалил Вилэнд. Мы уже не были в гостях у священника. Когда я встал на ноги, он обернулся ко мне. – Вы вспомнили?

– Какая польза от того, что вы бьете меня по голове? – злобно спросил я. – Разве это поможет мне вспомнить то, чего я никогда…

На этот раз я прикрыл голову рукой и, быстро увернувшись от Вилэнда, избежал удара. Пошатываясь, сделал несколько шагов и уткнулся в перегородку. Это был настоящий спектакль, и, чтобы эффектно завершить его, я соскользнул на пол. Никто не проронил ни слова. Вилэнд и два его бандита уставились на меня с неподдельным интересом. Генерал побледнел и закусил нижнюю губу. Лицо Лэрри превратилось в маску, изображающую поистине дьявольское ликование.

– Ну, а теперь вы вспомнили что–нибудь?

Я выругал его нецензурным словом и, шатаясь, поднялся на ноги.

– Прекрасно, – Вилэнд пожал плечами. – Мне кажется, что Лэрри не прочь попытаться убедить вас.

– Правда? Вы разрешите мне? Неужели можно? – готовность, написанная на лице Лэрри, вызывала у меня отвращение и страх. – Вы правда хотите, чтобы я заставил его заговорить?

Вилэнд улыбнулся и кивнул.

– Только не забудь, что после того, как ты обработаешь его, он должен еще поработать на нас.