Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Прежде чем приступить к делу, он тщательно проверил изоляцию стен, прислушиваясь к низкому гудению пульсометра, который он держал в руке. Малейшее изменение тона пульсометра указывало бы на неплотность защитной оболочки. Он направил его также на потолок, пол и — особенно тщательно — на дверь. Изоляция была в полном порядке.
Доктор Джерригел слегка улыбнулся. Он производил впечатление человека, который никогда не улыбался более, чем слегка. Одет он был с аккуратностью, которую не назовешь иначе, как педантичной. Его седые волосы были гладко зачесаны назад, а румяное лицо, казалось, было только что вымыто. Он сидел, чопорно выпрямив спину, будто еще в детстве от постоянных материнских наставлений о том, как надо сидеть, его хребет навсегда принял это положение.
— Начало довольно устрашающее, мистер Бейли, — сказал он.
— Дело серьезное, доктор. Мне нужны сведения о роботах, которые можете дать, пожалуй, только вы. Все, о чем мы будем здесь говорить, является государственной тайной, поэтому власти надеются, что, покинув это помещение, вы забудете, о чем здесь шла речь.
Бейли взглянул на свои часы.
Легкая улыбка мгновенно слетела с лица эксперта по роботехнике.
— Позвольте объяснить, почему я опоздал. (Это, видимо, не давало ему покоя.) Я решил не лететь самолетом. Я подвержен воздушной болезни.
— Очень жаль. — Бейли последний раз взглянул на пульсометр и, убедившись, что точность установки его не изменилась и что он работает нормально, отложил прибор в сторону и сел.
— Точнее сказать, я начинаю нервничать. Легкий приступ агорафобии. Так, ничего особенного, но факт есть факт. Вот я и решил добираться экспрессами.
— Агорафобия? — с внезапным интересом переспросил Бейли.
— У меня это прозвучало серьезней, чем следовало бы, — поспешно сказал эксперт. — Такое чувство вы испытываете в самолете. Вам когда-нибудь приходилось летать, мистер Бейли?
— Несколько раз.
— Тогда вы меня поймете. Это ощущение, будто вокруг вас ничего нет, будто от пустоты, от воздуха вас отделяет тонкая полоска металла. Ужасно неприятно.
— Значит, вы ехали экспрессом?
— Да.
— Прямо из Вашингтона в Нью-Йорк?
— О, пустяки. С тех пор как открыли туннель Балтимора — Филадельфия, это не составляет труда.
Так оно и есть. Хоть Бейли и не доводилось пользоваться этим видом транспорта, он знал, что такая возможность существует. За последние два столетия Вашингтон, Балтимора, Филадельфия и Нью-Йорк разрослись настолько, что почти соприкасались друг с другом. Эта часть восточного побережья даже получила полуофициальное название Район Четырех Городов. Находятся даже сторонники объединения их в один Сверхгород. Бейли не нравилась эта идея. Один Нью-Йорк и то едва поддается централизованному управлению, а город с населением более пятидесяти миллионов человек просто рухнет под собственным весом.
— Беда в том, — продолжал доктор Джерригел, — что я опоздал на экспресс в Честере и из-за этого потерял столько времени. А потом вышла заминка с получением временного ордера на комнату. Вот почему я и задержался.
— Не беспокойтесь, доктор. Все, что вы рассказали, весьма интересно. Раз уж вы так не любите самолеты, что бы вы сказали относительно прогулки пешком за пределами города, доктор Джерригел?
— Это еще зачем? — спросил тот с удивлением и опаской.
— О, я вовсе не предлагаю вам такую прогулку! Мне просто хотелось узнать, по душе ли вам сама идея.
— Она мне далеко не по душе.
— Допустим, что вам пришлось бы выйти ночью из города и пройти пешком расстояние около мили?
— Не думаю… чтобы меня удалось уговорить.
— Ни под каким видом?
— Ну, если бы от этого зависела моя жизнь или жизнь моих близких… — У него был растерянный вид. — Но объясните же мне, в чем дело, мистер Бейли?
— Я объясню. Совершено серьезное преступление, убийство, которое вызывает глубокое беспокойство. Я не волен посвящать вас в детали. Существует, однако, версия, по которой убийца, чтобы совершить преступление, должен был пересечь открытое пространство, притом ночью и без сообщников. Мне любопытно узнать, кто бы мог на это решиться.
— Ни один из тех, кого я знаю, — пожал доктор Джерригел плечами. — И, конечно, не я сам. Разумеется, среди миллионов людей можно найти нескольких безумцев.
— То есть, по вашему мнению, маловероятно, чтобы человек мог решиться на это?
— Да, разумеется.
— Иными словами, если существует другая версия преступления, другая приемлемая версия, то ее следует рассмотреть?
Доктор Джерригел выглядел еще более растерянным, но сидел, по-прежнему строго выпрямившись и аккуратно сложив на коленях свои холеные руки.
— А у вас есть такая версия? — поинтересовался он.
— Да. Мне кажется, что для робота, например, не составит никакого труда пересечь открытое пространство.
— О, дорогой сэр! — вскочил доктор Джерригел.
— В чем дело?
— Не хотите ли вы сказать, что преступление совершил робот?
— Вот именно.
— Убийство? Человека?
— Да. Пожалуйста, сядьте, доктор.
Специалист по роботехнике повиновался.
— Мистер Бейли, речь идет о двух поступках: о том, чтобы пересечь открытое пространство, и об убийстве. Человек способен на последнее, но едва ли решится на первое. Робот же без труда совершит первое, но никогда — второе. Заменяя маловероятную версию невероятной, вы…
— «Невероятной» — это очень сильно сказано, сэр.
— Вы слышали о Первом Законе роботехники, мистер Бейли?
— Конечно, и даже могу его процитировать: «Робот не может причинить вред человеку или своим бездействием допустить, чтобы человеку был причинен вред». — Бейли вытянул руку и продолжил: — Почему нельзя построить робота без Первого Закона? В чем святость этого Закона?
Доктор Джерригел окончательно растерялся и промямлил:
— Что вы, мистер Бейли..
— Я жду ответа!
— Если вы хоть сколько-нибудь знакомы с роботехникой, мистер Бейли, то вам должно быть известно, какая гигантская задача — создать позитронный мозг как с точки зрения математики, так и электроники.
— Я представляю себе это, — сказал Бейли.
Он хорошо помнил посещение одного из заводов по производству роботов, где он был по делу. Он видел их книгофильмотеку. Каждый из книгофильмов содержал в себе математический анализ позитронного мозга определенного типа. Несмотря на сжатость изложения, на просмотр такого фильма уходит в среднем не менее часа. Но даже если изготавливать мозг по самым строгим техническим условиям, то и тогда один мозг будет отличаться от другого. Насколько понимал Бейли, здесь действует принцип неопределенности Гейзенберга. А это значит, что каждый фильм снабжается приложениями, в которых даются различные варианты.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Солнце на продажу (сборник рассказов) - Уильямс Пауэрс - Научная Фантастика
- Миры Роджера Желязны. Том 13 - Роджер Желязны - Научная Фантастика
- Миры Роджера Желязны. Том 14 - Роджер Желязны - Научная Фантастика
- Миры Клиффорда Саймака. Книга 16 - Клиффорд Саймак - Научная Фантастика
- Гея: Альманах научной фантастики - Владимир Губарев - Научная Фантастика
- Конец детства (сборник) - Джон Кристофер - Научная Фантастика
- Миры Клиффорда Саймака. Книга 14 - Клиффорд Саймак - Научная Фантастика
- Любовь, смерть и роботы. Часть 1 - Тим Миллер - Боевая фантастика / Научная Фантастика / Ужасы и Мистика / Юмористическая фантастика
- Библиотека современной фантастики. Том 9. Айзек Азимов - Айзек Азимов - Научная Фантастика
- Стальные пещеры - Айзек Азимов - Научная Фантастика