Ожившие - Александр Варго

— Точно, и жрать всякие объедки по двести баксов, — тоном обиженного ребенка вставил Вячеслав.

— Есть предложения? — спросила Катрин.

— Айса я возьму на себя, — сказал Эд. — Будете следить за этим вторым. Хотя он вроде уже выпал из обоймы, но лучше не рисковать.

— У Айса нож, — с тревогой сказал Валик, который сам всю жизнь по возможности старался избегать конфликтов.

Вячеслав пренебрежительно фыркнул:

— Ха, нож. Зубочистка сраная. Треснуть ему по балде бочонком или чемоданом железным, что там внизу, и все дела. Никакая чалма бедуинская не спасет. И я бы не стал ждать утра.

— Может, не нужно таких радикальных мер? — кисло проговорил Валик. — Ничего не подумайте, просто я всегда против насилия. К тому же он помог нам там, на острове…

— И что толку? Марины все равно нет, — перебила его Катрин, мотнув своими длинными волосами, собранными в хвост. — Я «за».

— С другой стороны, куда-то они все равно плывут? — спросила Татьяна.

— Ну да, плывут. Вот только куда? Ты хоть видела какой-нибудь другой корабль, пока мы здесь? Может, они в Антарктиду собрались? — сказал Эд.

— Там холодно, — брякнул Вячеслав, и Валик несмело улыбнулся.

— Короче, как говорил Чеширский Кот: «Куда-нибудь ты обязательно придешь», — сказала Катрин.

Незаметно село солнце, и Айс заглушил двигатель. Наступала вторая ночь в океане.

* * *

«Просыпайся».

Валик разлепил веки, с трудом соображая, где он находится и кому мог бы принадлежать этот голос. Просыпаться? Да, в общем-то, он и не спал, так, проваливался в забытье и снова выныривал, как кусок пенопласта, который безуспешно пытались утопить.

«Ты идешь?»

Валик сел. В двух шагах от него стоял Айс. Странно, но на этот раз он был обнаженным по пояс. Его тело было худым, но поджарым, как у гончей собаки, ни грамма жира, сплошной узел мышц и вен. На поясе болтался оскаленный череп животного. Айс увидел, что взгляд Валика остановился на нем, и усмехнулся:

«Это все, что осталось от моей любимой собаки. Знаешь, откуда у меня шрам на шее, Валентин? И почему я потерял голос?»

Валик закрутил головой. Меньше всего его сейчас интересовала история происхождения шрама на шее Айса.

«Я очень любил этого пса. Его звали Тико, здоровенный питбуль. Мы всегда ладили, и мне не приходилось его наказывать. По утрам он лизал мне лицо, а когда меня не было дома — он выл не переставая. Признаюсь, тапочек он мне не носил, потому что, я считаю, для такой собаки это ниже ее достоинства. В общем, все было хорошо…»

— Зачем вы рассказываете мне все это? — дрожащим голосом спросил Валик.

«Однажды мы были на озере. Стояла неимоверная жара, и мои яйца чуть не плавились, — пропустив вопрос Валика мимо ушей, продолжал Айс. — Тико тоже было жарко, даже вода не спасала. Он сидел рядом, вывалив свой громадный язык, и тяжело дышал, как будто трахал кого-то. И вдруг я замечаю, что Тико умолк. Я посмотрел на него и не узнал. Его глаза превратились в две щелки, нос сморщился, и между клыков капала пена. Я очень долго соображал, Валя, прежде чем успел понять, что это могло означать. А в следующую секунду его зубы были на моей шее».

Он легонько щелкнул по черепу пальцем.

«Я выжил только чудом. Меня, истекающего кровью, скоро нашли, а вот Тико не было. Его обнаружили спустя пять дней. Он забрался на чужой участок и чуть не убил трехлетнюю девочку. Отец ребенка пристрелил Тико и выбросил труп на свалку. Там я и нашел своего друга, только его уже всего обглодали крысы, а в глазницах поселились черви, как в носу у Исви. И знаешь что?»

— Что? — послушно спросил парень.

«Ведь Тико мог загрызть меня до смерти. Ты знаешь, что такое хватка питбуля? Хм, лучше тебе не дружить с его челюстями. Так вот, я думаю, что Тико в последний момент понял, что натворил, и смылся, так и не расправившись со мной. И вот теперь он всегда рядом со мной. Скажу больше. Никогда в жизни у меня не было более преданного друга, чем Тико».

— Что вам надо от меня? — спросил Валик.

«Хочешь увидеть Рождение новой жизни?»

Нет. Нет, я ничего не хочу, попытался крикнуть Валик, но из его горла вырвался сдавленный всхлип.

«Идем».

Айс повернулся и зашагал по палубе. Валик скинул с себя вонючий плед и засеменил за Айсом. Они встали у самого носа катера и молча смотрели вперед.

«Сон или не сон?» — терзался мыслью Валик. Уж все это было как-то… необычно.

Катер с черепашьей скоростью продвигался вперед, в океане стоял полный штиль, и даже вода не плескалась у бортов, они словно плыли по топленому маслу. Солнце только начинало просыпаться, о чем свидетельствовал розовеющий горизонт.

«Смотри», — показал вперед Айс. Валик напряг зрение, на всякий случай протер очки и впился взглядом в указанном направлении. Буквально в нескольких десятках метрах клубилось туманное облако.

Они плыли прямо к этому облаку в океане, и Валику вдруг стало жутко. Оно было словно живое. Бесформенное, грязно-серое, как слякотный весенний снег, оно напоминало зыбкую яму, в которую неуклонно затягивало их утлое суденышко, выбраться обратно из которой еще никому никогда не удавалось.

Пока он мучился от неизвестности, размышляя, почему Айс выбрал именно его для демонстрации какого-то тумана посреди океана, катер вошел прямо внутрь облака, как острый нож в торт.

Валик моментально ощутил царивший внутри холод, будто это был не туман вовсе, а громадная морозильная камера, и мельчайшие снежинки отовсюду жалили их своим ледяным дыханием. Видимость была минимальной, он даже не мог разглядеть собственную вытянутую руку. А вдруг их сейчас засосет в какую-нибудь воронку?!

— Что… — начал было он, но катер внезапно тряхнуло, и он снова выплыл на открытое пространство. Странное туманное облако оказалось позади, причем оно ширилось в обе стороны, постепенно закругляясь и образуя таким образом некое исполинское кольцо. Они словно находились на огромной водяной арене. Катер остановился.

«Смотри», — снова произнес Айс.

На океане возникло легкое волнение, девственная гладь пошла рябью, потом вода забурлила, будто кипяток на огне. У Валика расширились зрачки, он замер, вцепившись в борт, — впереди, прямо из воды плавно поднимался какой-то темный предмет, и он двигался, вибрировал, рос, словно гротескный гриб.

«Что это?!» — рвался из легких Валика крик.

«То, что помогает. То, что лечит. То, что успокаивает и дает надежду. То, что возвращает к жизни».

Айс говорил что-то еще, но Валик, пораженный открывшимся зрелищем, не слушал его. Никогда он не видел ничего подобного даже во снах. Наверх, прямо из океанических недр, поднимался целый остров, с песчаным берегом, скалистыми склонами, кустарниками, деревьями… Высившаяся верхушка имела серповидную форму. Плотное кольцо тумана, опоясывающее растущий на глазах остров, словно предчувствуя его неуклонно увеличивающиеся масштабы, стало раздвигаться и шириться.

У Валика от изумления отвисла челюсть. Заметив это, Айс сказал с усмешкой:

«Закрой рот, здесь вафли не летают».

— Я не хочу, — неожиданно вырвалось у Валика. Он с мольбой посмотрел на Айса.

«Назад пути нет», — сказал тот, и в его руке появился нож. Он приставил лезвие к своему животу, на котором отчетливо проступали кубики пресса, и нажал. Кожа моментально лопнула, и тоненькие ручейки крови, обгоняя друг друга, побежали вниз, пропитывая изношенные штаны Айса. Опустив лезвие чуть ниже надреза, он аккуратно собрал на нож стекающую кровь, после чего ловко стряхнул капли за борт. Валик почувствовал, что его сейчас вырвет, и он принялся глубоко дышать, мысленно приказывая себе расслабиться.

«Они придут позже, — сказал Айс, глядя, как кровь растворяется в воде. — Они придут, будь уверен».

У Валика потемнело в глазах, и он рухнул в обморок.

* * *

— Просыпайся! Вставай, Валик! — слышался откуда-то сверху сбивчивый голос Катрин.

Валик очнулся и тут же вскочил на ноги, осматриваясь по сторонам. Прямо перед ними… был берег.

— Мы доплыли! — воскликнула радостно Катрин и, не сдерживая эмоций, чмокнула обескураженного парня в пухлую щеку. — Наконец-то!

Валик с опаской посмотрел на берег. Затем оглянулся. Никаких пугающе-серых облаков, никакого туманного кольца и морозного холода. Значит ли это, что поднимающийся прямо из воды остров ему привиделся во сне?

— Что это за место? — спросил Эд. В отличие от Катрин, он не выглядел счастливым, наоборот, собранно-настороженным.

— Какая тебе разница, человек? — беспечно ответил Айс.

У него было прекрасное расположение духа, он будто несказанно радовался вместе с Катрин, только, в отличие от нее, причиной его хорошего настроения, очевидно, было то, что он наконец-то избавился от этих капризных и нудных пассажиров. Он что-то спросил у Исви, потом повернулся к Эду: