По прозвищу Чумной - Миранда Грин

целом, часть магов пусть и ушла, но вряд ли вернётся, они завалили за собой проходы, а с остальным бойцы и сами справятся, не лезть в фонящие магией места и не трогать сомнительные ёмкости они приучены. Но вот за дурным некромантом кто-то должен проследить. И желательно — лично Кодэх, потому что остальных тот просто сметёт и не заметит.

— Я же знаю, что ты тут... Соскучился? Боишься, а, старик?

До того плавные движения колдуна становятся неловкими, будто тот потерял координацию и путается в собственных конечностях. Ликс ведёт ладонью по стене, уверенно следуя по одному ему видимому маршруту, для него и только для него в этих бесконечных коридорах горит маяк. Путеводная звезда — искра чужого дара. Кодэх же словно сквозь желе пробирается, для него воздух превращается в ледяное месиво и только смутное ощущение, что он должен там быть заставляет Горгулью продолжать. Не плюнуть и подождать исхода тут, а ползти улиточным шагом за рвущимся к цели некросом.

— Я уже близко, Астрелис, я доделаю то, что не смогли остальные. Обидно, наверное, быть упокоенным своим самым слабым учеником? Ты ведь таким меня считал? Радовался, наверное, когда меня поразили в правах? Ну, ничего... Я уничтожу тебя, а потом доберусь до остальных. Даже если мне придётся превратить Зиланделикс в огромный могильник и самому лечь в него последним трупом.

Кодэха передёрнуло. Такого безумия он от таких молодых магов не слышал. Только от глубоких стариков, помешавшихся на власти. Под ногами захрустели кости, на первый взгляд — животные, но дальше всё больше человеческих останков открывалось глазу. Вот и доказательства. Что ж, уже не зря слетали, камера шлема пишет изображение, можно будет предоставить совету. За Ликса в этом плане мужчина не переживал — Совет явно одобрит его планы, уж больно поперёк горла стоит всем родная планета некроманта со своей нынешней политикой. Даже если он не справится, но хотя бы организует колдунам гражданскую войну, они уже будут довольны. Пока зиланделиксийцы станут резать друг друга, им явно будет не до остальной галактики.

— Тварь! Отпечаток оставил, да?! Унесли! Унесли! Унесли! — Ликс с рыком пронёсся по пустому помещению, в которое Горгулью не пропустила магия. — Я найду тебя, слышишь?! Всю галактику переверну, на каждый мёртвый камень залезу!

Кодэх надеялся, что тот не попытается устроить резню и не зацепит бойцов. Или не станет рваться выпотрошить захваченных культистов. Пока же некромант бесновался, не замечая, как вокруг него сгущается облако магии и пыли. Инквизитора-то прикрывала собственная светлая аура, да и респиратор пока исправно работал, а вот Ликс инстинктивно вдохнул, тут же замирая. Чудовище в теле мальчишки словно приходит в себя, поворачиваясь к Кодэху с огромными глазами, и Горгулья леденеет. Если уж некромант осознал что-то, от чего пришёл в ужас, то ему и подавно следует напрячься. Колдун кашляет, словно пытается избавиться от чего-то в лёгких, а Кодэх слышит под ногами щёлканье костей.

— Не смей! — пытавшееся ожить нечто раздражённо кидается на некроса, рассеивая в воздухе споры, прожигающие всё, чего касаются, а Ликс поднимает голову на Горгулью. — Уйди к началу лестницы! Я-то какое-то время протяну, а тебя оно сожрёт сразу.

Колдун сдёргивает уже бесполезный шлем, принимаясь кашлять активнее, и Кодэх замечает сперва просто капли крови, а после и кровавые ошмётки. Зиландская чума. Зиланд был планетой-прародиной некромантов, выкошенной заболеванием, которое, как считалось, победили тысячелетия назад. Искусственная болезнь должна была поражать только некросов, но уничтожала всё живое. Колдуны смерти же с ней могли протянуть достаточно долго и исцелиться, вопреки задумке.

Страшная сказка о созданной из магии пыли, обращающей в прах всё, чего касается. Горгулья понимает, что ему повезло как никогда в жизни — небольшое количество некротики на лестнице переварило благословение божества, а под прямую атаку ему не дал попасть Ликс, переманив взбесившийся труп на себя. Теперь колдун пытался разложить на составляющие и принять в себя ошмётки энергии, чтобы не развалиться на куски.

— А всё потому, что полез, на поводу у эмоций, в заготовленную ловушку. Самоуверенный., кхах, дурак! — он согнулся, опираясь на каменный алтарь, единственный оставшийся тут предмет.

Кодэх видел, так пытаются облегчить своё состояние больные с воспалением лёгких.

— Уходи из здания, — колдун булькал словами между приступами, — и остальных уводи, прояви милосердие, Двуликая! Вход завалите... Почувствуешь, что из щелей повалила некротика — уходите. Если переварю — выйду сам.

— Ликс... Может мы чем-то помочь...

-...если хочешь быть полезен, — Кодэх видит, что даже костяной пёс не рвётся вперёд к хозяину, а тоскливо смотрит на его мучения с верхней ступеньки, — отойди и не мешай. Я справлюсь.

Ликс действительно знал подходящий способ. По иронии судьбы — как раз от Астрелиса. И он намеревался пережить эту проверку от богини, уроки которой никогда не были лёгкими.

Чума - 1

— Средняя скорость регенерации некроманта в сорок раз превышает стандартную человеческую, — Ликс лежал на алтарной плите, рассматривая потрескавшийся каменный свод. — Средняя скорость разложения плоти Зиландской Чумой превышает этот показатель на одну десятую часть. Достаточно, чтобы убить. Недостаточно, чтобы убить быстро. Зато галлюцинации начинаются уже в первые сутки.

— Не думал, что ты сдашься так сразу, — отражение Кира сидело на том же камне, куда можно было без проблем ещё пару Горгулий разместить.

— Я экономлю энергию. Все магические сгустки этой заразы и так стекаются ко мне, нет смысла напрягаться. В целом, я даже неплохо её перевариваю. Ну, если не считать разлагающихся ног. Но это такая мелочь, можно отрастить... Или железные приделать. У тебя, кстати, засос на шее. Кто эта темпераментная дама?

— Вы с ней не знакомы, вроде, — Воронов замялся, не зная, как лучше сказать в этой деликатной ситуации.

В какой момент восстановленная в правах после принесения всех положенных клятв Басманова развела такую бурную деятельность и теперь была практически везде, инквизитор не знал. Но так или иначе сотрудничать с ней приходилось, да и коллегами застрявшего в ином мире Алексея она интересовалась. Может даже слишком, потому что хоть отражение полушамана и было затянуто в форму и застёгнуто на все пуговицы, тело его лежало в постели в чём мать родила, а рядом дремала Марина. Ведьма пользовалась случаем, подглядывая видения Кира сквозь зыбкий сон, от всей души наслаждаясь возвращением «в мир», после того как покойный муж в попытке защитить запер её