Ледяной коготь - Артём Демченко

–Но, как мы найдем дорогу?—спросил Эзраэль.

–Как только наступит ночь и яркий звездный ковер озарит степь своим тусклым светом, идите по направлению к самой яркой звезде на небе. Следуйте за ней—она приведет вас к пещере. Не сбавляйте шаг, идите быстро, как горные лани, летите, как соколы, пикирующие на добычу—враг не дремлет, не смыкает он своих грозных глаз и не сомкнет, пока не будет Единоземье пеплом осыпано и не померкнет в пламени пожарищ! Он уже готовится напасть на нас. Хранитель Добра, теперь судьба всего мира в твоих руках! Пусть Зевс сбережет ваши души!

–Спасибо за совет, мудрый друид,—сказал дракон, почтительно поклонившись.—Но что же будет с тобой? Пойдем с нами! Твоя помощь будет неоценимой.

–Я не могу, друзья мои,—с сожалением ответил старик.—Как только объявится Хранитель Добра, последний Хранитель Добра на Земле перед Судным Днем, я должен исчезнуть. Я не из этого мира. Я—дух, призванный помогать этому миру. Моя миссия выполнена: Хранитель Добра найден, а источник уничтожен и более не будет травить умы и души величайших королей мира. Теперь мне нужно исчезнуть—таково мое предназначение.

–Но куда? Куда ты уйдешь?—взволнованно спросил Эзраэль.—Если ты дух, то в Тартаре ты уже был, причем не раз.

–Я не отправляюсь в Тартар, юноша,—спокойно ответил старик.—Я отправляюсь в путешествие по звездам, туда, где нет ни богов, ни людей. Туда, где даже свет звезд меркнет перед тьмою. Не горюйте и не плачьте, друзья мои,—друид обратился к дракону:—Если тебе посчастливится выжить, то мы с тобой еще встретимся.

–Как скоро?—с надеждой спросил дракон, видя, что друид постепенно растворяется в воздухе, исчезая в серой дымке.

–Как только настанет последний Судный день во Вселенной,—таинственно сказал друид.—Наши души пересекутся в месте, о котором ты даже не можешь себе представить. Прощай, друг.

Не успел дракон задать еще один вопрос, как старый маг, улыбнувшись на прощание, растворился в воздухе, оставив после себя лишь шершавый дубовый посох. Осторожно подняв посох старца с дубового пола и проводив взглядом последние крупицы дымки, вышедшие через открытое окно, Эзраэль усмехнулся и с неким недоверием спросил:

–Ты правда думаешь, что вы с ним встретитесь? По мне так он просто исчез, ушел в Тартар. Что поделаешь—все мы когда-нибудь умрем.

После минутного промедления, проведенного в попытках осознать слова друида, чешуйчатый друг Эзраэля ответил:

–Мне кажется он говорил о встрече всерьез. Вот только мне все больше и больше кажется, что произойдет это через тысячелетия, время будет идти неумолимо, нещадно. Я не знаю… Не знаю, когда наступит тот день.

–Думаю, это последнее, о чем тебе следует думать в этот момент,—прервал размышления дракона Эзраэль, двинувшись по вытоптанной тропе по направлению к Лориэлю.—Нас ждет весь Лориэль. Князь Луминэль, наверное, нас уже трехэтажными ругательствами покрывает.

–Ты прав—нехорошо задерживаться,—ответил дракон, устремившись обратно по вытоптанной тропинке.—Ох и досталось же, наверное, библиотекарю. Неловко получилось…

–Он справится,—уверенно сказал Эзраэль.—Если уж он встретил последнего ледяного дракона и при этом не наделал в штаны, то уж что что, а какие-то нападки князя он вытерпеть сможет. Я уверен в этом.

–Хех,—усмехнулся дракон.—Мои слова.

–Какие?—недоуменно спросил Эзраэль.

–"Я уверен в этом", какие же еще,—ответил наш герой, еле сдерживая смех.

–Эй!—возмутился Эзраэль, ткнув своего чешуйчатого друга в плечо.—С каких это пор ты стал автором этих слов?! Да их уже лет двести назад придумали, если не больше!

–И все-таки из нас двоих первой её упомянул я,—настоял на своем дракон.—Так что давай-ка ты завязывай с этим.

–Ты что, обалдел?!—воскликнул Эзраэль, принявшись раздавать легкие тумаки в плечо дракону.—Да я тебе сейчас такую трепку устрою! Клочки по закоулочкам полетят! Чего ты ржешь? Я серьезно!

Так, в дружно-враждебной манере, наши герои скоротали довольно-таки длинный путь от источника до стен Лориэля. Дождавшись, пока стражники откроют ворота, Эзраэль и дракон гордо вошли в распахнутые врата эльфийской столицы. Каково же было их удивление, когда перед ними показалась огромная толпа жителей, собравшихся вместе у крепостных стен. Ни один из них не встретил наших героев оглушительными овациями: не было ни криков радости, ни праздничных фанфар—над Лориэлем нависла гробовая тишина, будто бы кого-то провожали в последний путь. Наши герои не знали, что делать: на них было сосредоточено внимание каждого человека, собравшегося у ворот—каждого воина, каждого ребенка, каждой женщины, каждого мужчины, каждого покрытого сединами старика. Их глаза были наполнены надеждой и восторгом, но ни один не решался огласить свои эмоции на все широкие поля Единоземья. Напряжение немного спало, когда из толпы в сопровождении стражи показался князь Луминэль, за которым стеснительно пристроился библиотекарь. Его лицо выражало неподдельный восторг, но ни одно слово не слетело с его уст. Прошли какие-то доли секунды, и гробовую тишину нарушил громкий, дрожащий от восторга голос эльфийского князя:

–Вот уже несколько сотен лет мы ждали этого дня. В дни войны, дни отчаяния, дни скорби каждый из нас верил, что придет тот час, когда божественный свет прольется на наши грешные головы,—Луминэль счастливым взглядом посмотрел на дракона.—Теперь же, когда наш мир подвергся новым ужасным испытаниям, боги подарили нам надежду… Надежду, которую мы всё так ждали,—неожиданно для всех, великий князь присел на одно колено и склонил голову перед драконом.—Слава Хранителю Добра!

В этот момент все находившиеся в Лориэле люди разом, как один сплоченный механизм гномьего парового танка, упали на колено и громогласно, не скрывая восторга, повторили вслед за их правителем: "Слава Хранителю Добра!" Дракон не мог поверить своим глазам—еще никто и никогда не вставал перед ним на колени, причем даже не какой-нибудь земледелец или бедный крестьянин, власть которого распространялась лишь на его тучную скотину, а сам великий лориэльский князь—правитель всех земель могучего государства эльфов. Внезапно из толпы показалась фигура, обмотанная с ног до головы в черную кашемировую рясу. Она медленно шла по направлению к дракону, неся в руках какой-то странный сверток, то и дело шевелившийся в ее слабых и трясущихся бледных руках. При ее появлении весь народ, собравшийся на площади, расступился—радость на их лицах исчезла, словно ее смели твердой плетеной метлой. Наши герои не могли понять, чего хотела от них эта женщина и что за сверток держала она в своих бледных, маленьких ручонках. Наконец, когда она подошла к дракону и сняла с себя капюшон, показав Эзраэлю и дракону свое неописуемой красоты молодое эльфийское личико, она, чуть не плача от горя, тихо прошептала: