Пророчество о драконятах - Туи Сазерленд

– Приёмышей? – переспросил Глин.

Земляная дракониха озадаченно взглянула на него.

Ореола наступила ему на ногу, и он напомнил себе, что должен вести себя, как будто всё понимает.

– Э-хм… Мы просто ищем кое-кого, – вмешалась радужная, – семейную пару, которая шесть лет назад потеряла яйцо.

– Семейную пару? – нахмурилась земляная.

С листьев срывались капли утренней росы.

Глин небрежно поковырял хвостом в лужице, стараясь делать вид, что чувствует себя на болотах как дома. Ему хотелось броситься на землю и вволю покататься на спине, будто он только что вышел из яйца, но такое поведение наверняка показалось бы местным странным и недостойным.

– Красное яйцо, цвета крови, – уточнила радужная. – Его украли откуда-то из этих мест.

– Украли? – зашипела командирша. – Хотела бы я встретить того, кто посмел это сделать! – Мощные когти зловеще чавкнули, сминая землю.

Ореола испуганно отшатнулась.

– Ну, или кто-то забрал, не знаю… Вроде бы её звали Зола.

– Ах, Зола… – сразу успокоилась дракониха, опуская спинной гребень. – Ну да, у её сестры Рогоз было такое яйцо, и как раз лет шесть назад… только никто его не крал, это уж точно, – усмехнулась она.

Сердце Глина готово было разорваться. Рогоз! Теперь он знал имя своей матери!

– Что с ней? – нетерпеливо спросил он. – Она жива?

– Как ни странно, да, – фыркнула дракониха. – У них там никакой дисциплины, а с тех пор как ушла Зола, и хранители никуда не годятся. Потому четверо всего и осталось.

Глин не понял, но спросить побоялся. Что за хранители?

– Где её можно найти? – спросила Ореола.

– Ещё спят небось… – хмыкнула дракониха и махнула крылом на проход между двумя башнями. – Их гнездо в самом конце тропы, с дырой наверху. – Она развернулась и направилась к своим бойцам.

– Спасибо! – сказал Глин вдогонку, но командирша даже не оглянулась.

Тропа, насыпанная над болотом, вилась между башен и болотных трясин. Заросли тростника громко шуршали на ветру, кое-где торчали кривые деревья с узловатой корой, увитые сверху донизу висячими лианами, но, подойдя ближе, Глин понял, что часть лиан были на самом деле сплетением тёмно-багровых и оливково-зелёных змеиных колец. Воздух вибрировал от басовитых рулад гигантских болотных лягушек.

Глин заглянул в одну из обширных грязевых луж по сторонам тропы, пытаясь разглядеть особенно голосистую лягушку, и испуганно отпрянул, встретив пристальный взгляд пары драконьих глаз. Он отшатнулся, едва не столкнув с тропы Ореолу, идущую рядом.

– Эй, осторожнее! – зашипела она.

– Там кто-то сидит, – прошептал Глин.

Из воды высунулась пара ушей и ноздри. Глаза прищурились, разглядывая дракончиков, и закрылись. Драконья голова снова ушла в трясину.

– С той стороны ещё один, – показала радужная.

Глин обернулся и понял, что длинное сучковатое бревно в болотной жиже на самом деле было зубчатым спинным гребнем огромного дракона, который тихо похрапывал, положив длинную пасть на камень.

– Удобно устроились, – позавидовал Глин.

Ореола передёрнула крыльями.

– Ни за что не стала бы спать в грязи! Представляю, какие кошмары там приснятся.

Приглядевшись, они стали замечать драконов в каждой луже. Солнце уже карабкалось на небо, и едва его лучи упали на болото, кое-кто начал просыпаться, вылезать на берег и расправлять крылья. Из башен через низкие двери, вырубленные в засохшей грязи, тоже выползали драконы. Как ни странно, на чужаков никто не обращал ни малейшего внимания, все держались группками числом от пяти до девяти и общались только между собой.

Из одной башни появилось шестеро, собрались в кружок и стали делать упражнения, дружно вытягивая крылья, хвосты и шеи. Другая группа из восьми драконов всплыла на поверхность грязевого озера и поднялась в небо следом за самым крупным из них. Покружив немного, вожак спикировал в заросли камыша и сразу взмыл вверх. В его когтях бился большой крокодил. Группа опустилась на островок посреди трясины и принялась завтракать, разрывая дичь когтями.

– В свитках про это ничего не говорилось, – сказала Ореола, – и вообще, про обычаи земляных нам мало что рассказывали. Похоже, у них тут всё устроено как в армии: каждый держится со своим подразделением. Может, потому они так и хороши в бою?

– Может быть, – согласился Глин.

Сплочённость драконьих групп ему нравилась, но беспокойство не проходило. Почему их с Ореолой никто ни о чём не спрашивает, не здоровается, даже не замечает? Но уж хотя бы родная мать должна встретить его с распростёртыми крыльями!

Он обвёл взглядом соседние башни и, наконец, встретил пару любопытных глаз. Цвета бледного янтаря, они принадлежали дракончику с ещё не выросшими до конца рогами и залепленной грязью ссадиной на носу. Глин помахал ему крылом, дракончик моргнул и тут же исчез в своей башне.

Тропа вела мимо деревьев, гнущихся под тяжестью змей, на самый край поселения, где дома попадались уже редко. Наконец она упёрлась в озерцо, заросшее камышами, на берегу которого стояла покосившаяся башня, в верхней части которой зияла дыра с обвалившимися краями, похожая на пролом.

Глин затаил дыхание. Неужели наконец родной дом, где снесено его яйцо и он должен был вылупиться? Здесь было куда теплее и не так сухо, как в гулкой пустоте подземных пещер, но стоял тяжёлый запах гниющей травы и царила тишина запустения.

Дракончики остановились на берегу, глядя на бурую стоячую воду.

– Похоже, то самое «гнездо», о котором она говорила, – сказала Ореола. – Значит, здесь и живёт твоя мать.

– Рогоз, – тихо произнёс Глин.

Они помолчали.

– Войдёшь? – спросила радужная.

Глину было страшновато совать голову к незнакомым драконам.

– Подождём, может, кто-нибудь выйдет… – начал он, и тут в тёмном дверном проёме показалась широкая приплюснутая драконья морда и сверкнули жёлтые злющие глаза.

– Тут парочка драконят, – прорычал земляной дракон, – расчирикались, спать никому не дают.

– Гони их прочь! – заревел кто-то внутри.

– Извините… – пролепетал Глин, – мы не знали, что мешаем… Нам нужно поговорить с Рогоз.

Только бы это не оказался его отец!

Дракон подозрительно прищурился, потом скрылся в темноте, откуда послышалось ворчание, возня и хлопанье крыльев, как будто кто-то через кого-то перелезал. Наконец наружу выбралась тощая дракониха. Развернув бурые пятнистые крылья, она потянулась и хмуро спросила: – Что вам нужно?

Земляной дракончик оцепенел, не веря своему счастью. Сколько раз он представлял эту встречу в своих мечтах, как верил и надеялся! Перед ним стояла родная мать.

Глава 33

Глин лишь молча разевал и закрывал пасть.

Ореола пришла на выручку.

– Ты Рогоз, сестра Золы?

Пятнистая дракониха с неохотой кивнула.

– Да, – прошипела она, – а вы кто такие?

Ощутив пинок радужной, Глин с трудом разлепил челюсти и выдавил:

– Меня зовут Глин… Кажется, я твой сын.

Рогоз прищурилась, разглядывая его. Глаза у неё были такие же карие, но с жёлтой каёмкой вокруг чёрного вертикального зрачка. Дракончик ждал с колотящимся сердцем. Этот момент он воображал себе тысячу раз: если верить сказке про потерянную принцессу, как раз сейчас наступало время бурных объятий и радостного празднования.

– Ну и что? – хмыкнула тощая дракониха.

Глин решил, что она не расслышала.

– Кажется, ты моя мать, – сказал он по громче.

– Ну, одно с другим как бы связано, – снова хмыкнула она, – и что?

– Ты не поняла, – вставила Ореола, – он пропал шесть лет назад!

Рогоз невозмутимо переступила с лапы на лапу, меся когтями грязь.

– Никто у меня не пропадал.

Дракониха явно ждала, что они уберутся восвояси, чтобы снова залечь спать.

Радужная беспомощно переглянулась с Глином. Он не знал, что сказать.

– Послушай, – снова начала она, – может, мы обознались? Глин вылупился шесть лет назад из яйца цвета крови, которое принесла из этих мест Зола. Вот он теперь и ищет…

– Ах, вот оно что! – зевнула Рогоз. – Зола так тряслась над тем яйцом, не знаю почему. У нас такие бывают каждые год-два. Только оно не пропало.

– А куда оно делось? – выдавил наконец Глин.

– Мы продали его Когтям мира, – ответила дракониха. Взгляд её вдруг стал хитрым и подозрительным. – Они что, хотят своих коров назад? Не выйдет! Мы собирались их разводить, но получилось так, что съели. Так что…

– Ты меня продала? – воскликнул Глин. Грудь его словно полосовали острые когти.

– А что? В кладке было ещё шесть яиц, куда нам столько? – Она выковыряла из грязи между когтями утиное перо и отбросила в сторону. – Зола разве не рассказывала?

– Зола погибла, – сказала Ореола, – когда спасала яйцо.

– Вон оно что… – Рогоз нахмурилась, в глазах её мелькнула печаль. – Говорила я этой дуре: не бросай гнездо! Хранитель теперь просто взбесится. – Она задумчиво поиграла языком, потом прошипела: – Ну и поделом ей, раз променяла нас на какие-то Когти.