Квирит - Alexander Agassiz

Ты видишь, Капаней, каким ты можешь быть?

Лицо Капеня невозможно было передать словами. Казалось, что скелет сам был в таком шоке и не видил своего брата в подобной смеси гнева и неуверенности никода за всю свою жизнь. Он молчал и не двигался. Словно застыл и превратился в камень. Невозможно узнать, что творилось в его голове, но центурион и сам старался не двигаться, чтобы ничего случайно не сломать и не испортить. Затем он утёр свой нос и сморкнулся в сторону. Гнев его притупился и он ещё так простоял некоторое время. Видя изменения в лице огненного человека, Фавст вспомнил подходящюю историю из своей жизни:

— Я делал большие ошибки в жизни и даже не осознавал насколько неправильно поступаю. Следовал приказам и не задавался вопросами. Однажды мне было дано задание выследить и уничтожить лагерь бандитов, грабивший дороги и нападавший на торговец и караваны. В тот момент я уже был знаком со своей будущей женой, которая меня поменяла. Их предводителем был умный, черезвычайно хитрый военный и искусныый оратор. У него была сеть шпионов по всей северной Италии. Купленные и завербованные солдаты, крестьяне и путешественники. Тот разбойник прекрасно знал месность и ловко избегал всяческих засад и рушил планы местных вигилантов. А на чиновников и мелкие группы солдат он и вовсе нападал с азартом. За два года ни у кого не получалось положить конец его набегам и разростающейся банде среди деревьев. До меня на борьбу с ним был отправлен другой центурион, которого поймали, пленили и обрили часть головы. Хотя за ним гонялось множество людей и даже когда его захватывали, он изварачивался и убегал благодаря деньгам и харизме. Описывать весь многоступенчатый план по его захвату я не буду, но cкажу, что мне удалось загнать его в ловушку и отправить под суд. В итоге после судебного процесса его бросили на растерзание львам. Часть его банды была казнена и порабащена, а часть разбежалась. В самом суде на вопрос префекта «почему ты стал разбойником?» он ответил: «А почему ты стал префектом? О моём успехе я позже сожалел. Со временем я начал смотреть на того парня иначе…Булла вроде его звали. Я смотрел не со стороны своих обязанностей, где разбойник нападающий на богачей являлся лишь простым преступником, который должен был отвечать перед законом. Я научился смотреть глубже, понимать гипотетические причины действий людей. Смотреть не через лупу “сдесь и сейчас”, а так сказать под взглядом вечности, со стороны философа, изучающего без пристрастия людей и события в мире. Тот человек говорил о коррупции и воровсте государственных структур. Местные чиновники и военные набивали кошельки, а простые люди не только беднели, но и без денег лишались прав и защиты, гарантируемых им по закону. Люди видели в Булле символ борьбы с несправедливостью. Позже я узнал, что обритому центуриону он сказал “передай своим господам, пусть они кормят своих рабов, чтобы те не обращались к разбою. Власти своим же бездарным правлением создают беззаконие”. Храбрец грабил не ради наживы, а регулярно раздавал средства, полученные в результате налётов бедным жителям Северной Италии или использовал их для того, чтобы уйти от преследования властей. Я — пример изменения мышления и работы над ошибками прошлого. Я не вычеркнул свои ошибки из прошлого. Не закапал их в земле или закрасил плотными слоями краски, а измненился и принял то зло, что совершил за счёт работы над своими мыслями. Это делает человека намного сильнее, ты же хочешь быть выше тех, кто слаб волей и показать самому Юпитеру насколько ты хорош? Да, Капаней?

Центурион медленно опустил руки и хотел подойти ближе, хотел прикоснуться к нему и сказать что то более тихим, успокаивающим голосом, но затем Капаней быстрым движением схватил и сжал предплечье центуриона, поднял голову и смотря своими стеклянными глазами на Фавста ответил:

— Спасибо…Я не задумывался об этом…Я обязательно вспомню о твоих словах когда Олимп будет моим. Но сначала нам с Ипакосом нужно завершить вторую часть уговора и убить тебя. Смерть и жизнь в сущности одно и тоже и поэтому тебе не стоит переживать!

Фавст принял свой дипломатический провал и быстро поняв опасность, со всей силы ударил Капанея в челюсь, от чего тот опустил руку и отшатнулся. Капанея затрясло, губы наполнились кровью, а сам он ощупывал небольшой отпечаток от кольца центуриона на своей щеке. Он застонал и пытался что то сказать, но по видимому прикусил язык, от чего разозлился пуще прежнего. Скелет, казалось испугался и не знал, что ему делать. Фавст понимал, что в такой ситуации сложно предсказать действия скелета и воспользовавшись его растерянностью, толкнул двумя руками. Тот отшатнулся и наступил на пустой бытылёк, сломав его с характерным стеклянным звуком. Единственное, что оставалось квириту — бежать.

— Са ним! — Крикнул в порыве животной ярости Капаней и выпил ещё одну бутылочку. Управлять телом ему становилось труднее в силу захватывающего всю плоть огня. — Малакос44 ебливый!

Скелет откликнулся на команду брата и старался бежать за своим спутником прошлого. Но ни один из живых мертвецов не мог догнать или хоть как то приблизиться к центуриону в силу своих особенностей. Они были достаточно медленными, чтобы центурион успел от них оторваться. Через некоторое время, за лесом и сменившимися пейзажами, он увидел как посередине огромного пустыря с песком и грязью, маленькими травянистыми бугорками, был небольшой скалистый остров с собственной растительностью и скоплением деревьев. На его вершине была дряхлая избушка. В мыслях крутились совещающиеся между собой планы по ловушкам, тактике предстоящего боя, бегу в леса чтобы скрыться от преследователей как можно дальше. Множество иных идей рождалось и отбрасывалось. За неимением никаких других признаков цивилизации Фавст направился к той избушке, чтобы передохнуть и под крышой убежища подумать над планом действий. Взобравшись на вверх и осмотревшись с высоты он видел, как над лесами кружил тонкий силуэт сипухи. Полёт её был кругообразным и вёл в сторону Фавста, словно она указывала кому то дорогу. Однако странно было видеть ночного хищника днём. Из под двери разливалась прекраснейшая игра лиры и неразборчивые голоса мужчин внутри. За порогом был уют и божественное убранство: В прихожей, над дверью, висело деревянное колесо со спицами. На подоконниках стояли глинянные фигурки в виде колесниц с двумя запряжёнными лошадьми, белыми и чёрными. По дому расставлены разукрашенные вазы на манер греческих мифов и божественных персонажей. Стол располагался против окна и ярко освещался солнечном светом. Он был заправлен