Одна женщина и много мужчин - Мария Жукова-Гладкова

– Усы, борода?

Диана покачала головой.

– Рост, телосложение?

– Я видела его только сидящим в машине, – сказала она. – Нормальный… Ну то есть не гренадерского роста, но ни в коем случае не маленький. Выше среднего, скорее высокий. Не полный, но и не худой. Но крепкий. Накачанный. Бандитского вида. – Диана смущенно улыбнулась.

– Марка машины? – спросил Расторгуев.

Диана опять смущенно улыбнулась:

– Я не разбираюсь. Иностранная.

– Но нашу от иностранной отличить можете?

– Это-то да. Дорогая иностранная.

Я подумала, что понятие «дорогая» тоже весьма относительно. Для кого-то дорогим будет подержанный «Опель», а для кого-то и новенький «Мерседес» вполне по силам, в особенности если сравнить его с «Феррари».

– А цвет хотя бы помните?

– Синяя.

Расторгуев предложил выйти во двор и осмотреть стоявшие там машины. Диана согласилась. Если она не ошиблась в цвете, это был синий металлик. Мы вернулись в квартиру. Диана усиленно вспоминала, не говорила ли Марина что-то про своего Алешу, но ничего конкретного вспомнить не смогла.

Тогда Олег поинтересовался Андреем. Про Андрея Диана даже не слышала. На прощание мы попросили ее дать нам телефоны других общих с Мариной Громовой знакомых, хотя и имели подобную информацию от Ольги Петровны. Диана открыла записную книжку, и тут ей в голову ударила интересная мысль.

– А вы Катю Штоль случайно не знали? – обратилась она ко мне.

Я ее когда-то видела. «Кстати, а почему Диана говорит в прошедшем времени?» – пронеслось у меня в голове. Оказалось, что в начале июня Катя уехала с мужем в Германию на постоянное место жительства. Катя – художница. И если она видела Алешу… Штоль перед отъездом собирали друзей – не всех сразу, а по паре, по трое, чтобы со всеми пообщаться напоследок. Марина могла быть у нее с Алешей…

Мысль, конечно, была интересная, но не тащиться же в Германию к этой Кате? Но на всякий случай мы попросили у Дианы и ее новый адрес. К сожалению, телефона Штоль у Дианы не было.

Вторая близкая подруга, Алла, телефон которой нам с Олегом дала Маринкина мать, все еще жила в загородном доме и в обозримом будущем перебираться в городскую квартиру не собиралась. Насколько было известно Диане, Алла с Маринкой в последнее время не общались – что-то не поделили. Правда, поклясться в этом Ладушкина не смогла бы. Может, уже и помирились. Она сама не видела Аллу с последнего Маринкиного дня рождения, то есть с февраля.

Мы поблагодарили Диану и удалились.

– Ну, что делать будем? – спросил Расторгуев, когда мы снова оказались в его машине.

– За город все-таки съездить стоит, – заметила я. – Например, завтра – суббота, почему бы и не прошвырнуться? Деток с собой прихватим, они там порезвятся где-нибудь на природе. Пикничок устроим и заодно к этой Алле заедем. Пути-то всего час пятнадцать, если не ошибаюсь?

– В принципе, да… – протянул Олег.

Что, не хочет ехать вместе с моими детьми? Так сказать, погружаться в семейный быт? Следовало пойти на попятный.

– Ладно, я одна съезжу, – твердо заявила я. – С мальчишками. Мне их в любом случае на выходных развлекать. Заеду и поговорю. Я ее смутно помню, и она должна меня вспомнить.

– Если бы ты еще могла и в Германию слетать… – вздохнул Расторгуев.

– Ишь, размечтался. Что я там забыла? Скажешь Цыгану. Если уж так надо, пусть отряжает кого-то. В любом случае я эту Катю почти не знаю. Но, может, и тут справимся.

– Деньги, наверное, у Алексея, – рассуждал вслух Расторгуев. – Наши в смысле. Или станок у него. Что-то из двух. Или и то, и другое. Искать надо…

– Если у него такая примечательная внешность, – заговорила я, – то кто-то его мог видеть. Кто-то из ваших с Юрием Леонидовичем знакомых. Кликните клич. Вдруг…

– Сашка! – перебил меня Расторгуев. – Он мог подстричься – раз, все эти патлы могли быть накладные – два…

– Вспомни, что Маринкина мать говорила про шрам на лбу. Тоже накладной? Она же его спрашивала, зачем он челку такую длинную носит, глаза портит, а он волосы поднял и показал ей. Может, и на шее под волосами тоже какие памятные метки остались. Про два шрама мы знаем – на лбу и на правом предплечье. Это уже что-то.

Расторгуев почесал за ухом.

– Что ты предлагаешь, Саша? – спросил он меня.

– Отчитайся перед Цыганом. Пусть он решает. Все-таки этот Алеша – не иголка в стоге сена.

Расторгуев опять ночевал у меня. Я сообщила ему, что сегодня днем наш начальник службы безопасности Виталий Сергеевич Туюсов как бы невзначай заметил, что я каждый вечер провожу в весьма странной компании, на что получил весьма резкий ответ. Олега это только рассмешило.

– Я вас предупреждала, Виталий Сергеевич, – твердо заявила я Туюсову во время разговора в его кабинете. – Заранее. Вы помните, что вы мне ответили?

– Да я-то помню. И мне, Александра, по большому счету наплевать на твою личную жизнь. Спи с кем хочешь.

– Тогда в чем дело? – настороженно спросила я.

– Шубаков забеспокоился.

– А ему что нужно?

– Сам на тебя виды имеет, наверное, – расплылся в улыбке Виталий Сергеевич, пытаясь разрядить обстановку. – Многие же любят миниатюрных женщин.

Я не отставала и выяснила у Туюсова, что Мишаня Шубаков весьма обеспокоен моей дружбой с Расторгуевым и настоятельно рекомендовал Виталию Сергеевичу, как начальнику нашей службы безопасности, обратить внимание на такое нехорошее поведение коммерческого директора подшефной фирмы. Виталий Сергеевич заверил Мишаню, что он в курсе моих постельных отношений с Олегом, более того, я заранее консультировалась с ним на предмет возможности возникновения таковых. Шубаков изобразил недовольную мину, но вроде бы успокоился. Однако мне следовало вести себя втройне осторожнее – пока не определюсь с выбором окончательно. Мне лично Шубаков не звонил, я ему – тоже. Но в понедельник, после выходных, сделать это следует обязательно. Иначе потом проблем не оберешься. Но за выходные я ведь что-то решу, не так ли? Лежа в объятиях Расторгуева, я вспомнила про остающееся в силе предложение Юрия Леонидовича о переходе в «Балттайм». В случае чего у меня есть запасные пути.

Глава 15

20 сентября, суббота

В субботу я усадила деток в машину, и мы отправились на пикник. По крайней мере, так я заявила деткам, прихватив с собой корзинку с бутербродами, фруктами и термосом. Правда, я также предупредила своих сокровищ, что нам нужно будет ненадолго заскочить к одной тете. Детки согласились. Да и что им оставалось делать? Они прекрасно усвоили, что, если я сказала, что будет так, значит, так и будет.

Я изучила карту Ленинградской области, чтобы не ударить в грязь лицом перед собственными детьми, и выяснила, что недалеко от названного Дианой поселка находится какое-то озеро. Вот там на бережку мы и перекусим.

Дорога отняла час двадцать – то есть примерно столько, сколько я и прикидывала. В поселке обычные развалюхи дачников перемежались с более надежными домами, предназначенными для проживания зимой, имелось и два каменных жилища «новых русских». Диана говорила, что муж Аллы Могильной – бизнесмен средней руки, дом у них деревянный, но качественный, то есть добротно сложенный из бревнышек трехэтажный особнячок с забором. Я стала приглядываться.

Внезапно из одной калитки показалась бабка. Я решила притормозить и спросить дорогу: поскольку шевеления дачников и аборигенов нигде больше видно не было, бабка должна была бы знать, проживает ли кто-нибудь еще в поселке по окончании сезона.

Бабка сообщила мне, что практически все дачники покинули поселок, осталась только Алла с дитем – что мне и требовалось выяснить. Правда, сейчас у нее какие-то гости, молодая пара. Постоянно живут лишь в трех домах – она сама, глухая Никифоровна и Петровы. На выходные кое-кто приезжает.

– Сегодня суббота, – заметила я.

– Вчера ктось появился, – кивнула бабка. – Вот Ирина с сыном приехали. Зайцевы, – бабка кивала на дома. – Но отсыпаются еще, наверное, или по дому работают.

Мне было рекомендовано не появляться у «бандитского домища», что у озера. Я поинтересовалась, что же это за домище такой, а бабка, после долгого перерыва заполучив слушательницу, незнакомую с местными достопримечательностями, тут же меня просветила. Оказалось, что в бандитском домище за год сменилось три хозяина. Сейчас четвертый, а его предшественников подстрелили, причем двоих прямо здесь. Появление милиции было для бабки развлечением, и она с радостью давала показания. Правда, сама бы никогда вызывать ментов не стала. Каждый следующий хозяин походил на предыдущего – такие же пьянки, гулянки, девки. Сейчас, правда, в доме пусто, но к вечеру может и хозяин с гостями пожаловать.

Я поблагодарила за информацию, села в машину и поехала к Аллиному дому. Третий этаж возвышался над забором, но никаких признаков жизни я там не заметила. Возможно, спальни располагались на втором или первом. С другой стороны, почти двенадцать – пора бы и честь знать, тем более если у нее маленький ребенок. Это я по себе знала: сама могла бы до часу продрыхнуть, если бы детки не тянули развлекать их. Кухня и столовая, конечно, были на первом.