Похождения нелегала - Валерий Алексеев

В итоге я опять оказался бездомным и безработным, старина Гелберт мне очень и очень бы пригодился.

Впрочем, кто вникнет в загадочную германскую душу: быть может, Гелберт и отвернулся бы теперь от человека, отмеченного пятном подозрения в похищении своего благодетеля.

Полиция упорно разрабатывает русский след, хотя самоочевидно, что Ройтберга похитили западники.

Наши давно расплатились бы мечеными деньгами на первой встречной бензоколонке.

118

В свете создавшегося положения я и обратился за помощью к русскоязычной прессе Германии.

Вы должны, вы просто обязаны и можете меня защитить.

Я хотел бы на законном основании получить бессрочный вид на жительство в Германии и работу в солидной ювелирной фирме: такова моя стезя, теперь я доподлинно это знаю.

Самому мне, однако, да еще с таким криминальным хвостом, к фирмачам теперь не пробиться.

Нужно, чтобы кто-то за меня поручился.

Ведь страдаю я совершенно безвинно, разве это не так?

119

Если ваша газета не располагает связями в деловых кругах, возможен иной, также очень перспективный вариант.

Помните мою продовольственную программу?

Вы скажете, что для Западной Европы данное направление не актуально, — и ошибетесь.

Многомиллионная безработица — это фактор, который здесь многих тревожит, в том числе и в Германии.

Разумеется, социальное государство в состоянии прокормить своих безработных, но я предлагаю им не крошки с общественного стола, а осмысленное и полезное дело.

Представьте себе большой национальный парк, своего рода Германию в миниатюре, от Боденского озера до Фризских островов, от Саксонской Швейцарии до Саарланда. С горами и реками, с мини-городами, достопримечательностями, с путями сообщения и промышленными объектами.

Масштаб один к ста пятидесяти.

Строительство такого парка (при моем непосредственном участии, разумеется) займет не месяц и не год, оно обеспечит промышленность заказами и создаст тысячи и тысячи новых рабочих мест.

Но самое главное — это будет живой организм, со своим населением в пять-шесть миллионов человек. Все эти люди — на строго добровольной основе — пройдут предварительную дисминуизацию и расселятся в национальном парке со всем доступным современной цивилизации комфортом.

Ведь в миниатюрных копиях городов-гигантов Германии (таких, как Берлин, Гамбург, Бремен) будут проживать не миллионы, а всего лишь десятки тысяч. Вопрос об их обеспечении жильем и работой даже не стоит: обитатели "Парка Германия" будут проживать в роскошных особняках и выбирать работу по своему вкусу и усмотрению.

Если вы спросите, о какой работе может идти речь, отвечу так: есть сотни тысяч вариантов, от производства сувенирной продукции до микротехники всех разновидностей. Монополия североамериканской Кремниевой долины на производство чипов будет раз и навсегда преодолена — к коллективной выгоде мирового сообщества.

Помимо прочего, обитатели "Парка Германия" будут производить всё, что нужно для самообеспечения, — продукты питания, одежду, автомобили.

Объект рукотворный, "Парк Германия" уже в процессе творения будет избавлен от таких язв современного общества, как нищета, трущобы, наркомания, преступность, низкое политиканство, насилие всех разновидностей. Воистину это будет рай земной, вся жизнедеятельность которого будет просчитываться опекунским советом, составленным из лучших социопсихологов и экономистов, из лучших умов страны.

При этом "Парк Германия" мыслится мною и как школа нравственной, здоровой, экологически продуманной жизни, как экспериментальный полигон для моделирования и изучения процессов, которые могут, могли или могли бы происходить в реальной жизни.

Молодых государственных деятелей страны можно будет направлять в "Парк Германия" на годичную стажировку — с тем, чтобы они проявили там свою пригодность к руководящей работе, свой организаторский талант.

Защиту "Парка Германия" от природных стихий следует, разумеется, тщательно продумать и технически обосновать. Я мыслю себе грандиозный прозрачный купол, края которого сильно заглублены в почву, — купол или комплекс куполов с системой наружных смотровых эстакад, подвесных мостов, эскалаторов и движущихся дорожек для посетителей парка. Возможны, однако, и иные инженерно-технические решения, которые будут подсказаны специалистами.

Уверен, что от добровольцев, желающих поселиться в "Парке Германия", не будет отбоя. Люди, утратившие надежду достойно устроиться в жизни, безработные, бездомные, получатели социальных пособий — не все, разумеется, но в большинстве своем — обеими руками ухватятся за этот уникальный шанс. Можно рассчитывать и на молодежь, стремящуюся испытать себя в нестандартных обстоятельствах. Предполагаю также, что новое большое дело обрастет значительным числом энтузиастов, которые пожелают посвятить "Парку Германия" всю свою сознательную жизнь.

При этом каждый житель парка будет иметь возможность (по обретении квалификации и стажа, по выздоровлении либо по достижении совершеннолетия) в любое время вернуться в большой мир.

Так мы одновременно убьем двух зайцев: навсегда излечим страну от хронической болезни безработицы и придадим новый импульс экономическому развитию.

Я уже не говорю о познавательном, просветительском и воспитательном значении "Парка Германия", который будет посещаться школьниками, студентами, просто обывателями, желающими увидеть свою родину с высоты, так сказать, птичьего полета во всех ее подробностях.

Что же касается капиталовложений, то они окупятся в течение нескольких лет: можно предвидеть огромный приток туристов из-за пределов Германии. Могу вас заверить, что "Парк Германия" в считанные месяцы превзойдет по своей посещаемости и доходности все диснейленды планеты вместе взятые.

В перспективе подобные культурно-просветительские центры могут быть созданы и в других странах Западной Европы, однако с этим нет особого смысла спешить — по крайней мере, до тех пор, пока все расходы на строительство "Парка Германия" не будут полностью возмещены.

Проект является не просто долгосрочным, но протяженным во времени на неограниченную глубину. Ведь все новостройки и нововведения Германии будут тщательно копироваться в "Парке Германия": речь идет о создании не застывшего мемориала, но живого постоянно растущего организма, своего рода младшего брата великой страны.

Разумеется, Огибахин не вечен, и рано или поздно (надеюсь, что не очень скоро) встанет вопрос о том, что некому будет дисминуизировать всё новых и новых обитателей "Парка Германия". Однако ко времени моего ухода из жизни, я твердо уверен, сложится устойчивый контингент постоянных жителей этого уголка страны, не помышляющих о своем возвращении в жесткий и исполненный противоречий большой мир. А значит начнется и естественное воспроизводство населения парка.

На чем основаны эти мои надежды? Европе уже известны прецеденты подобного рода объектов. Я говорю не о миниатюрных моделях городов: это всего лишь безжизненные макеты, пригодные для одноразового осмотра, не более. Речь идет об этнографических заповедниках, обитатели которых ведут не совсем обычную жизнь современных людей: носят старинные костюмы, пользуются традиционной утварью, занимаются народными промыслами — и не тяготятся своим образом жизни, напротив — в массе своей убеждены, что участвуют в большом и важном деле (приносящем к тому же стабильный доход), и ни за что не согласятся от этих преимуществ отказаться.

Подробную концепцию "Парка Германия" (или, как здесь принято говорить, детальный концепт) я разработаю, как только появятся общественные организации, правительственные структуры и частные инвесторы, которых заинтересует сама идея.

На вас, уважаемые газетчики, я возлагаю почетную обязанность подготовить общественное мнение Германии к восприятию идеи как таковой.

Думается, задача эта выполнима.

Всё упирается лишь в правовой статус пребывания в Германии Огибахина Анатолия Борисовича.

Впрочем, и эта проблема не столь безнадежна в решении, как может показаться.

Вот пара подсказок.

Во-первых, я лицо, подвергающееся преследованиям, которые непосредственно угрожают моей жизни.

Это дает мне шансы на убежище.

А во-вторых, если мое пребывание здесь будет отвечать интересам германского государства, мой случай может быть рассмотрен как исключительный.

Сотни актеров, вообще деятелей искусства, спортсмены, наконец, с легкостью получают здесь бессрочный вид на жительство. Я, правда, не актер и не спортсмен, но это как посмотреть.

Согласитесь, что для Западной Европы я могу оказаться поважнее балетной труппы Большого театра и сборной России по хоккею вместе взятых.