Настоящий Лужков. Преступник или жертва Кремля? - Михаил Полятыкин

— Юрий Михайлович, — спросил его корреспондент ТV-6, — почему они проголосовали против вашей позиции?

— Не против моей позиции, они проголосовали против интересов России! — возразил Ю. Лужков.

Но каковы амбиции, согласитесь! Один он выражает подлинные интересы страны, в то время как все прочие политические деятели их предают. Не слабо.

Вспомните его бодания и высказывания по поводу Севастополя. И к чему они привели? Ни к чему. Разве что к ухудшению положения моряков Черноморского флота и всех жителей Севастополя. Инцидент с американскими кораблями в бухте Севастополя и расквартированием американских военных наглядно показал — граждане Севастополя способны защитить себя сами. Хорошо, конечно, что сегодня ситуация изменилась к лучшему, но Ю. Лужков тут ни при чем.

А позорный случай с попыткой изъятия оружия у его верного нукера В. Шукшина? Можно думать о себе все что угодно, можно говорить о том, какой ты заслуженный, уважаемый и крутой, но больше слов и мыслей людей убеждают факты. А факты, как известно, вещь упрямая.

Сам Ю. Лужков об инциденте с оружием охранника и о посещении Севастополя в беседе с корреспондентом TV-6 рассказал:

— Посещение этого российского города — российского не по сегодняшнему географическому статусу, а по сути своей и языку горожан, принесло нам не только радость, но и огорчение.

На обратном пути, когда мы уже собирались войти в самолет, моего охранника задержал полковник милиции и спросил:

— У вас есть оружие?

— Конечно есть!

— Вы не имеете права входить в самолет в оружием. Вы представляете таким образом особую опасность в полете.

Шукшин объяснил полковнику, что самолет не рейсовый, самолет специальный, ответственность за него несет мэр Москвы, который находится рядом. Но, видимо, команда этим работникам была дана из Киева, такой ответ их не удовлетворил, и они попытались отобрать оружие, на что я предложил запаковать пистолет и передать его командиру корабля. Командир корабля размещает его в самолетном сейфе и отдает его по прибытии самолета работнику охраны. Это мое предложение не было принято.

Короче, мы явились свидетелями довольно неумной провокации украинских властей против нашей делегации, и, конечно, в первую очередь против мэра. Между тем в составе делегации были больные, которые нуждались в медицинской помощи, но это не остановило этих деятелей.

Мы вызвали прокурора, его не оказалось, вызвали одного из руководителей порта, прибыл заместитель начальника и присоединился к требованиям — незаконным совершенно требованиям — этих людей. Все это длилось примерно три с половиной часа. Эта неумная провокация закончилась самым странным образом: когда мы сказали, что никуда не полетим, оружия сдавать не собираемся, как не собираемся оставлять здесь нашего работника охраны — а было и такое требование — нам предложили передать оружие консулу, который находился с нами с момента моего прибытия в аэропорт, и консул должен был решить сам этот вопрос. На словах все это было сделано, оружие охранник не сдавал, и мы спокойно долетели до Москвы.

— Вы человек, занимающий высокое положение в России, а пересекли границу Украины как нелегал, а не официальное лицо согласно статусу. Вы пересекли границу как рядовой гражданин. Почему именно так?

— В отношении того, что я пересек границу как нелегал, я совершенно отвергаю эти замечания, мягко говоря. Я свободный гражданин своей страны и буду действовать так, как я считаю для себя полезным в пределах тех межгосударственных отношений, которые существуют между Украиной и Россией.

— Скажите, пожалуйста, ваш визит в Севастополь с кем-то согласовывался из высшего руководства или нет?

— Я всегда принимаю решения самостоятельно, поскольку и в нашем демократическом государстве руководитель субъекта Федерации волен сам решать, как ему использовать рабочее время. Я обычно информирую президента (Ельцина — М.П. ) о намерении совершить те или иные поездки, но в данном случае я этого не сделал ввиду того, что президент нездоров.

— Но есть люди, которые исполняют обязанности, скажем, Черномырдин…

— Я вообще не слышал, чтобы Черномырдин исполнял обязанности президента. Вы здесь, по-моему, заблуждаетесь.

— Я имею в виду, что в стране кроме президента еще есть люди, которые осуществляют руководство Россией.

— Да, но я хочу сказать, что я отчитываюсь только перед президентом.

— После вашего визита на Украину имеете ли вы замечания из Кремля?

— А какого, собственно, рода замечания?

— По поводу визита — какой-нибудь анализ делался, нет?

— Там выговор какой-нибудь…

— Да, именно…

— Категорически нет. Да я, собственно, и не принял бы никаких замечаний. Мы живем совсем в другой стране, чем вы представляете себе по аналогии с Украиной. Мы свободны в наших решениях, в наших позициях. Это одно из главнейших завоеваний России в этот период времени. Свободны для того, чтобы выражать свою позицию и защищать ее. И здесь никто не может мне объявить выговор за мою искреннюю позицию или сделать замечание. Даже если это и будет сделано, я его не приму. Единственное мнение, к которому я отношусь с полнейшим уважением, — это мнение президента России.

Привожу этот текст значительно сокращенным и отредактированным, поскольку в «сыром» виде язык Ю. Лужкова мало похож на литературный письменный. Ответы изобилуют ненужными повторами, лишними предлогами, перескакиванием мыслей, которые по этой причине теряются, и надо сквозь частокол слов продираться до смысла.

Из разговоров с корреспондентом хорошо просматриваются два момента: подтверждение характерных черт этой, как я уже говорил, неординарной личности, таких как неуступчивость, упрямство, стремление доказать и утвердить свою, на его взгляд, абсолютно правильную позицию. И второе: отчетливо просматривается в беседе желание мэра лишний раз самоутвердиться и показать публике, что он — это он и есть. То есть самостоятельный, ни от кого и ни от чего не зависимый, и сам черт ему не брат. А кто брат — так это только президент, которого он, кстати, очень скоро предаст и продаст с потрохами во имя личного благополучия. Игнорирование всех прочих личностей в иерархии управления государством, возможно, стало одной из основных причин того, что его выперли из власти без почестей и торжественных фанфар, играющих на закате сигнал «захождение». Здесь уместнее были бы звуки «выхождение». Думаю, пренебрежительное отношение столичного мэра к коллегам в правящей верхушке не изменилось и при смене власти. Другое дело, что оно уже не демонстрировалось столь отчетливо, как прежде, а тщательно скрывалось.

— Вы, Юрий Михайлович, — спрашиваю, — человек более скрытный или более откровенный?

— А вы как думаете?

— Вы отвечаете, как в подтасованных опросах общественного мнения, где «сколько надо, столько будет». Особенно при хитроумной постановке вопроса: «А как вы считаете, этот господин более умен или все-таки менее глуп?»

— Кстати, а вы сами как относитесь ко всевозможным опросам? Ведь то и дело там мелькает ваша фамилия среди прочих известных в России личностей, а иногда даже оказывается в числе первых трех-пяти? Вам это приятно, щекочет немножечко честолюбие?

— Отношусь равнодушно, а почему, вы должны понять из предыдущей моей фразы. Если их принять всерьез, то можно так зациклиться, что потеряешь чувство реальности, а я реалист до мозга костей, прагматик, а если хотите считать меня политиком — не возражаю. Только напишите, что я политик утилитарный.

Вот такой получился разговор, который так и не прояснил такую черту характера Ю. Лужкова, как скрытность.

Впрочем, он редко отвечает впрямую на прямо поставленный вопрос. Спрашиваю:

— Вы нередко упоминаете Господа. Не всуе ли? И вообще — вы верующий?

— Я вырос в семье, характерной, наверное, для моего времени, когда под одной крышей, где спокойно, а где в страшных противоречиях, уживались верующие и безбожники, — ушел он опять же от прямого ответа.

А казалось бы — чего проще? Ответь. А может, он старообрядец и просто не признается? Не знаю, в храме Христа Спасителя бывал, но на службе с ним рядом не стоял. По телевизору видел, как он крестился, но двумя или тремя перстами, разглядеть, конечно, не удалось. А жаль.

История же с этим пистолетом, кажется, не стоит выеденного яйца. Заявляешь перед вылетом, что имеешь зарегистрированное оружие, сдаешь в аэропорту вылета, получаешь в аэропорту прилета. В описанном случае смешались амбиции одних, желание их унизить других, а в результате прочие пассажиры ждали вылета 4 часа, считай, просидели в заложниках. У мэра Москвы.

А интервью то закончилось совершенно благостно:

— Я люблю Украину, — сказал Ю. Лужков, — наслаждаюсь украинским языком, у меня много друзей украинцев. А все узлы нужно разрубать вместе, по-братски и двигаться дальше по дороге жизни.