Убийство в Месопотамии - Агата Кристи

Давайте теперь рассмотрим окружение миссис Лайднер.

Вначале я изучил возможности, которыми располагал каждый член экспедиции для совершения преступления.

Грубо говоря, на первый взгляд совершить это убийство мог каждый, за исключением трех лиц.

Доктор Лайднер не спускался с крыши, о чем убедительно говорят свидетельские показания. Мистер Кэри дежурил на раскопе. Мистер Коулмен уезжал в Хассани.

Однако их алиби не так безусловны, как кажутся. Доктора Лайднера исключаю. Нет никаких сомнений, что он находился на крыше, откуда спустился только через час с лишним после убийства.

Однако так ли уж мы уверены, что мистер Кэри был в это время на раскопе?

И действительно ли мистер Коулмен был в Хассани, когда произошло убийство?

Билл Коулмен покраснел, открыл рот, снова его закрыл и тревожно огляделся.

Мистер Кэри и глазом не моргнул. А Пуаро между тем вкрадчивым голосом продолжал:

— Я имею в виду еще одну особу, которая, уверен, имела возможность совершить убийство, захоти она этого. Мисс Райли умна и хладнокровна. Жестокости ей тоже не занимать. Когда я в шутку спросил, есть ли у нее алиби, она тут же очень глупо мне соврала. Сказала, что играла в теннис. А потом из случайного разговора с мисс Джонсон выяснилось, что мисс Райли находилась довольно далеко от теннисного корта, зато довольно близко к месту преступления. Надеюсь, мисс Райли не откажется сообщить нам то, что ей известно? Выдержав паузу, он обратился к девушке:

— Не расскажете ли вы нам, мисс Райли, что вы там видели?

Девушка ответила не сразу. Она все еще смотрела в окно, даже головы не повернула.

— Я выехала к раскопкам сразу после ленча, — невозмутимо заговорила она, отчеканивая каждое слово. — Добралась туда примерно без четверти два.

— Встретили ли там кого-нибудь из ваших друзей?

— Нет, там не оказалось никого, кроме араба-десятника.

— А мистера Кэри вы тоже не видели?

— Нет.

— Странно, — сказал Пуаро. — Мосье Вернье, который в тот день заезжал на раскопки, тоже его не видел.

Он выжидательно посмотрел на Кэри, но тот и бровью не повел.

— Вы можете это как-то объяснить, мистер Кэри?

— Пошел прогуляться. На раскопках ничего интересного не было.

— В каком направлении вы пошли?

— Вниз к реке.

— И домой не заходили?

— Нет.

— Вы кое-кого ждали. Но он не пришел, — вставила Шейла.

Мистер Кэри посмотрел на нее, но ни слова не сказал.

Пуаро не стал настаивать. Он снова обратился к девушке.

— Не видели ли вы чего-нибудь еще, мадемуазель?

— Видела. Неподалеку от дома я заметила съехавший в вади[46] экспедиционный грузовик. Мне это показалось странным. Потом увидела мистера Коулмена. Он шел, опустив голову, будто искал что-то.

— Послушайте, — вспыхнул мистер Коулмен. — Я… Властным жестом Пуаро его остановил:

— Минутку. Вы заговорили с ним, мисс Райли?

— Нет.

— Почему?

— Потому что он все время вздрагивал и украдкой озирался вокруг. Это… Мне стало не по себе. Я повернула лошадь и ускакала. Думаю, он меня не видел. Я находилась довольно далеко от него, а он был целиком поглощен своим занятием.

— Послушайте! — Мистер Коулмен не мог выдержать более ни секунды. — Сейчас все объясню.., допускаю, да.., это кажется подозрительным. Дело в том, что накануне я сунул в карман прехорошенькую печать-цилиндрик, которую следовало, разумеется, отнести в “музей”, но у меня просто из головы вылетело. И вдруг обнаруживаю, что потерял ее, видимо, выронил из кармана. Кому хочется получить нагоняй? Вот я подумал, поищу-ка хорошенько. Уверен, что выронил ее, когда шел на раскопки. Я успел провернуть все дела в Хассани. Послал боя за покупками и рано вернулся обратно. Поставил грузовик так, чтобы его не было видно, и целый час все там обшаривал. Но ничего не нашел. Как сквозь землю провалилась, черт ее побери! Делать нечего, влез в грузовик и поехал к дому. Ну все, конечно, подумали, что я только что вернулся.

— И вы, разумеется, не рассеяли их заблуждения? — сладеньким голосом спросил Пуаро.

— Ну, это же совершенно естественно, в сложившихся-то обстоятельствах, вам не кажется?

— Нет, не кажется.

— Но послушайте… Не лезь на рожон — вот мой девиз! Однако вы не можете ничего на меня повесить. Я ведь даже не входил во двор, можете спросить у кого угодно.

— В том-то и дело. По свидетельству слуг, действительно никто не входил во двор, — сказал Пуаро. — Однако, сдается мне, на самом деле они говорят о другом. Они клятвенно заверяют, что во двор не входил никто из посторонних. Но ведь их же не спрашивали о членах экспедиции.

— Ну так спросите, — кипятился Коулмен. — Готов съесть свою шляпу, если они видели меня или Кэри.

— О! Но тут возникает интересный вопрос. Слуги, безусловно, заметили бы постороннего. А вот заметили бы они своих? Ведь члены экспедиции целый день ходят туда-сюда. Едва ли слуги обращают на это внимание. Думаю, и мистер Кэри, и мистер Коулмен вполне могли войти во двор, а слуги об этом даже не вспомнили.

— Ерунда! — отрезал мистер Коулмен.

— Из них двоих, — невозмутимо продолжал Пуаро, — они скорее не заметили бы мистера Кэри. В то утро мистер Коулмен уехал на грузовике в Хассани и все ожидали, что на грузовике он и вернется. Если бы он пришел пешком, это бросилось бы в глаза.

— Конечно, бросилось бы! — с готовностью подхватил Коулмен.

Ричард Кэри поднял голову и уставил на Пуаро свои темно-синие глазищи:

— Вы обвиняете меня в убийстве, мосье Пуаро? Держался он безукоризненно, однако в голосе мне послышались угрожающие нотки. Пуаро поклонился.

— Пока только веду всех вас в путешествие.., мое путешествие к истине. Итак, я установил один факт — все члены экспедиции, включая мисс Ледерен, могли совершить убийство. Правда, для некоторых из них вероятность этого чрезвычайно мала, но это уже другой вопрос.

Рассмотрев средства и возможности совершения убийства, я перешел к изучению мотивов преступления. И выяснил, что у каждого из вас могли быть эти мотивы.

— Ох! Мосье Пуаро, — вскричала я. — Только не у меня! Ведь я тут посторонняя, всего несколько дней, как сюда приехала.

— Eh bien, мисс Ледерен, а кого боялась миссис Лайднер? Разве не посторонних и приезжих?

— Но.., но.., доктор Райли все обо мне знает! Он же сам предложил мне это место!

— Что ему о вас известно? Только то, что вы ему рассказали. Мало ли кто может себя выдать за медицинскую сестру.

— Напишите в больницу Святого Кристофера, — начала я.

— Может быть, помолчите минуточку? Вы не даете мне слова сказать. Я же не говорю, что подозреваю вас теперь. Но, теоретически, вы легко могли бы быть не той, за кого себя выдаете. Как часто самозванки с успехом играют свою роль! Кстати, молодой Ульям Боснер тоже может скрываться под чужим именем.

Я чуть было не высказала ему, что думаю по этому поводу. Самозванка! Надо же! Но тут Пуаро возвысил голос и заговорил с таким решительным видом, что я невольно стала слушать:

— Буду откровенным.., безжалостно откровенным. Это необходимо, ибо я намерен открыть тайные побуждения, лежащие в основе ваших поступков.

Я собрал и рассмотрел все, что касается каждого из вас. Если говорить о докторе Лайднере, то я скоро убедился, что любовь к жене — средоточие его жизни. Он убит горем. О мисс Ледерен я уже говорил. Если она самозванка, то таких еще свет не видывал, поэтому склонен считать, что она именно та, за кого себя выдает, — опытная медицинская сестра.

— Благодарю, — вставила я.

— Мистер и миссис Меркадо сразу привлекли мое внимание — оба они пребывали в состоянии крайнего возбуждения и тревоги. Вначале я занялся миссис Меркадо. Способна ли она убить и если да, то каковы мотивы?

Миссис Меркадо — весьма хрупкое создание. На первый взгляд и не подумаешь, что у нее хватит сил нанести смертельный удар таким тяжелым предметом. Другое дело, если миссис Лайднер стояла на коленях. Уверен, у миссис Меркадо нашлось бы множество способов это сделать.

Оставим в стороне психологию. Можно, например, попросить подколоть подшивку у юбки. И миссис Лайднер, ничего не подозревая, опускается на колени.

Теперь о мотивах. Мисс Ледерен, по ее словам, не раз ловила ненавидящие взгляды, которые миссис Меркадо кидала на миссис Лайднер.

Разумеется, мистер Меркадо не остался равнодушным к обаянию миссис Лайднер. Однако не думаю, что здесь дело только в ревности. Уверен, миссис Лайднер не испытывала ни малейшего интереса к мистеру Меркадо, что, конечно, не было тайной для миссис Меркадо. Возможно, иной раз миссис Лайднер возбуждала в ней гнев, однако для убийства должны были быть гораздо более веские основания. Миссис Меркадо принадлежит к тем женщинам, у которых патологически развито материнское начало. По тому, как она смотрит на мужа, ясно, что она не только души в нем не чает, но кому угодно горло за него перегрызет, и, более того, она не отвергает такой возможности. Она постоянно в тревоге, постоянно начеку. Тревожится она не о себе, а о нем. Приглядевшись к мистеру Меркадо, я сразу понял, чем вызвана эта тревога. Я нашел способ убедиться, что не ошибся в своих предположениях. Мистер Меркадо — законченный наркоман.