Потерянный "Зльф" - Олег Таругин

Это и спасло ему жизнь… Причем дважды…

Сначала на очередной полянке перед воином предстали две застывшие в неподвижности фигуры, укрытые маскировочным заклинанием, принадлежность которого к той или иной школе магии вызвала у Кэлахира неподдельное изумление своей чужеродностью. Нет, он прекрасно понимал, что не является великим чародеем, но и новичком, едва прикоснувшимся к Искусству, его тоже нельзя было назвать. Сейчас же Кэлахир не мог даже внятно сформулировать для себя принципы построения — не говоря уже о характере действия! — встреченной волшбы.

Это чрезвычайно заинтересовало полуэльфа: он остановился возле высоченной сосны и, прислонившись к ней плечом, начал размышлять над увиденным. Надо было быть полным идиотом, чтобы пройти мимо столь непонятного чародейства — а ну как оно ударит тебя в спину в тот самый миг, когда ты будешь к этому не готов? Нет, наставники всегда учили, что позади должны оставаться либо окончательно мертвые, либо понятные и дружественные. Ибо друг, который тебе непонятен, тоже может обернуться врагом!

Кэлахир потянулся к одному из замаскированных существ и легко, на самой границе восприятия, прозондировал заклинание, аккуратно отслеживая все основные потоки энергии, струящиеся по доспехам зомби (полуэльф уже определил, что перед ним живые-мертвые), и изредка задерживаясь на ключевых точках их соединения. Даже того образования, что дали Кэлахиру в свое время наставники, было вполне достаточно, чтобы понять — магия, с помощью которой были зачарованы доспехи, невообразимо древняя и сложная, а во многом — и вовсе чужеродная для всех обитателей Дальира. Точнее сказать, даже не чужеродная, а совершенно к ним неприменимая. Проблема заключалась в том, что мастера, которые трудились над снаряжением этих зомби, использовали магию неживую, как определил это для себя Кэлахир, и рисунок плетения всех компонент создавался не человеком и не эльфом — прослеживалось некоторое сходство с магическими техниками гномов, использовавших для этой цели машины.

Полуэльфа настолько заинтересовало это необычное явление, что он даже не сразу обратил внимание на появление на сцене новых персонажей. Из глубины леса на поляну, где притаились зомби, крадучись вышел небольшой отряд людей. Наметанный глаз Кэлахира тотчас опознал в них подразделение разведчиков одного из пограничных человеческих государств. Люди, похоже, пришли для того, чтобы, воспользовавшись подходящим моментом, перебить эльфов, занятых спасением Средоточия.

Кэлахир похвалил себя за внимательность и осторожность — попадись он на глаза что живым мертвецам, что людям — и жизнь его оказалась бы под угрозой. Вряд ли он успел бы объяснить и тем, и другим, что его нельзя убивать. Правда, у полуэльфа возникли серьезные сомнения в том, что зомби и разведчики принадлежат к одной стороне — скорее они также были противниками. И дальнейшее развитие событий лишь подтвердило эту мысль. Нападение мертвецов в зачарованных доспехах на людей, их умопомрачительная боевая эффективность и полное пренебрежение к воздействию магии потрясли Кэлахира. В его голове даже шевельнулось давно позабытое и считавшееся мифом предание о Воинах Забвения, которым были нипочем и оружие, и боевые заклинания. Но заставить себя поверить в то, что на его глазах в мир вернулся крохотный обломок столь древних времен (учитель, рассказавший юному полуэльфу эту историю, датировал ее эпохой до Войны Ангелов), Кэлахир не мог. Тем более что легенда седых времен оживала — Кэлахир невольно улыбнулся, оценив случайный каламбур, — посредством живых мертвецов.

А избиение отряда разведчиков меж тем сменилось отвратительной сценой поедания еще не остывших трупов погибших. Кэлахир, правда, наблюдал за этим со скучающе-равнодушным выражением лица — когда он, сбежав от лесных эльфов, бродил по Дальиру, ему довелось увидеть много не менее ужасающих для непривычного глаза картин. Поле боя, по которому пронеслась дивизия тяжелой кавалерии, смотрелось не менее кошмарно. Или, например, мрачные обряды Темных эльфов — Кэлахир сумел произвести на этих сумрачных представителей расы Перворожденных достаточно благоприятное впечатление, чтобы они научили его кое-каким приемам своей зловещей магии. Кстати, как раз к этим знаниям и обратился Кэлахир, когда зомби насытились и неспешно двинулись прочь с поляны, не предпринимая, к вящему сожалению полуэльфа, никаких попыток напасть на Дивных. Кэлахир предположил, что у лесных эльфов есть особая защита от такого нападения — или же зомби сейчас просто не желали снова бросаться в бой.

Как бы то ни было, но момент упускать было нельзя. Набросив слегка переделанное под себя заклинание маскировки, подобное тому, что было на доспехах мертвецов, Кэлахир торопливо вышел на поляну и прошел туда, где останков было больше всего. Задав границы действия заклинания по высоте и ширине, полуэльф извлек из ножен остаток перерубленного Алексеем огненного меча и начертил обломком лезвия цепочку символов на земле. Некоторые из них засияли зловещим черно-красным светом сразу же, в остальные Кэлахир влил нужную порцию Силы, простерев над ними ладонь и произнеся соответствующие моменту Слова. После этого он вонзил погибший клинок в землю до самой гарды и отступил назад.

Теперь предстояла достаточно скучная часть ритуала — ожидание. Чтобы не терять попусту времени, Кэлахир занялся построением защитного полога, который должен был направлять все возникающие в процессе ворожбы магические возмущения на видневшийся из земли клинок. Таким образом он и напитывал его дополнительной энергией, и не позволял никому постороннему отреагировать на проводимый обряд. В непосредственной близости от эльфов, пусть даже и занятых сейчас совсем другим делом, это не было излишней предосторожностью. Тем временем от разбросанных в беспорядке частей тел несчастных разведчиков потянулись вверх змейки рубиново-светящегося воздуха. Они застывали на уровне груди Кэлахира, а затем неторопливо начинали скользить вниз, вливаясь в «яблоко» рукояти, которое потихоньку начало мерцать сначала бледно-розовым, а затем, по мере насыщения, все более и более алым светом. Полуэльф пристально наблюдал за процессом, помогая ему посылом энергии или певучей фразой лишь тогда, когда это требовалось.

Наступал самый ответственный момент. Кэлахир мысленно проверил порядок предстоящих действий и взялся за работу. Он раскинул руки в стороны и запел. Музыка слов вращалась, как огромное огненное колесо. Оно обжигало все вокруг, осыпало пеплом, завораживало высоким и чистым вокалом. Все перемешалось — ужасная смесь быстроты и медлительности, спокойствия и безудержной энергии…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});