Лес великого страха - Мария Гинзбург

– Все-таки это очень странно, – сказала ведьма и поддела ногой черепки. – Этому хламу больше восьми веков, из которых они какую-то часть времени провели в воде. Здесь уже ничего не должно было остаться…

– Город опутали сильным заклинанием, чтобы сохранить в неизменном виде, – сказал Ринке.

– Это огромный расход энергии, – пробормотала ошарашенная Карина. – Зачем вы пошли на это?

Ринке пожал плечами:

– Чтобы было что показать тому умельцу, который предложит перегородить реку, обещая взамен свет и тепло в домах.

Ведьма и сидх оказались на площади. Там, где когда-то веселись, гуляли и торговали люди, теперь колыхались лопухи и бурьян по пояс высотой. Над лопухами нахально торчали огромные дудки борщевиков, многие из которых вымахали выше даже Карины. Видимо, водой сюда нанесло немало ила, удобрив почву. Справа высилась огромная груда битого кирпича – Карина предположила, что это остатки дворца местного князя. Уцелевший храм находился слева от путников, в противоположном конце площади.

– Если почуем какую-нибудь магию – сразу повернем назад, – сказал Ринке негромко.

Ведьма кивнула и посоветовала:

– Натяни рукава на кисти.

– Это еще зачем?

– Борщевики ядовиты, – пояснила Карина и показала на растения рукой, подумав, что вряд ли Ринке знает названия всех трав на мандречи. – Если прикоснуться к нему, будут сильные ожоги.

Сидх озадаченно посмотрел на нее.

– Я не очень-то разбираюсь в травах, – сказал он. – Но у нас эти дудки рубят на корм скоту… Железный Лес ведь намного севернее Нудайдола. Может, трава потеряла свой яд из-за этого?

Ведьма задумчиво пожала плечами. Ринке нашел в траве тропку, пробитую дикими зверями, и пошел по ней. Карина взяла его сзади за кушак. Солнце стояло низко, его лучи били прямо в глаза, ослепляя и сбивая с пути. Оглушительно стрекотали кузнечики.

Храм, с провалившимся в нескольких местах черным куполом, находился внутри небольшой крепости. Когда Карина и Ринке приблизились, стали видны огромные вмятины на стенах, которые не могли быть ничем другим, кроме как следами от пушечных ядер. Восточная башня, как теперь заметила Карина, была наполовину разрушена, и совсем не водой. Это не удивило ведьму. Мандреченское Капище Всех Богов в Куле было укреплено ничуть не хуже храма в мертвом городе. Оно находилось на острове в дельте Нудая. Отношения волхвов и правителей Мандры не отличались ровностью. Только на памяти Карины Капище Всех Богов пытались взять штурмом два раза. Первый раз, когда волхвы Перуна прокляли всех рыбаков и отказывались снять проклятие до тех пор, пока люди не перейдут на сети с крупными ячейками. Кула жила тем, что давало море, и горожане в ответ на проклятие изготовили окованный железом таран для главных ворот Капища. Но воспользоваться им так и не удалось – лодки разметало невесть откуда взявшейся волной, когда возмущенные горожане переправлялись через реку. Второй раз Капище Всех Богов пытался взять Искандер, когда волхвы отказывались признать его императором Мандры, и та попытка захвата тоже не увенчалась успехом.

Но в Ильмосте вода доделала то, что не оказалось не под силу пушкам – вымыла цемент из щелей между огромными блоками, после чего камни вывались сами. Один из них, отнесенный течением, лежал в пяти саженях от разломанной входной арки. Карина остановилась перед ним, просканировала пространство. Магии вокруг не было.

– Ну как? – спросила она Ринке. – Чувствуешь что-нибудь?

Сидх наклонил голову, прищурился.

– Чисто, – сказал он.

Ведьма и ее спутник вошли внутрь капища. Здесь трава росла не так густо. То, что Карина издалека приняла за четыре минарета вокруг мечети, вблизи оказалось малыми куполами пятиглавого собора. На ходу Карина озадаченно рассматривала храм. Боевая ведьма должна была уметь взрывать все, включая дворцы и храмы, и основной курс по архитектуре в Горной Школе начитывался очень тщательно. На самом верху стен кое-где сохранилась штукатурка, из чего Карина заключила, что храм не захлестывало «с головой» даже в самые полноводные годы. Кирпичные стены украшали лопатки, ведущие к горизонтальному этажу полукружных закомаров. Сегментация прясел наводила на мысль о крестообразной организации внутреннего пространства здания. В общем и целом, храм очень напоминал старинную церковь сюрков, виденную Кариной в Ринтали. Загвоздка заключалась в том, что сюрки использовали здание, доставшееся им по наследству от тех, кто построил город, и тоже не знали, какому богу храм был посвящен изначально.

Вскоре путники добрались до стены из сильно поврежденного красного кирпича.

– Осталось только найти вход, – заметил Ринке. – Где он обычно находится в экенских храмах?

– Не помню, – честно призналась мандреченка, умолчав, однако, о том, что она никогда раньше не видела мечетей с куполами, похожими на луковицу. – Давай обойдем по периметру.

Стена, к которой они подошли, оказалась глухой. Если на ней когда-то и были украшения, их все уничтожило водой. Среди красной кладки Карина заметила вмурованный в стену крест из светлого камня с равными по длине лучами, заключенный в круг. В этот момент ведьме стало окончательно ясно, что нацию, построившую этот храм, засосало в зыбучие пески времени целиком. Ни один из народов обитаемого мира не использовал в качестве религиозного символа крест. Старинная легенда о Светлояре солгала – впрочем, для легенд было характерно. Мандречены не имели никаких прав на этот город. Завернув за угол, путники обнаружили бронзовые ворота, украшенные позеленевшими от времени причудливыми фигурками. Барельефы были разбиты по сегментам, в каждом из которых находилось от трех до двадцати изваяний. Кентавру, который целился из лука на левой нижней половине ворот, Карина обрадовалась как родному. Но больше ни одного сюжета она не узнала.

– Есть что-нибудь знакомое? – спросила ведьма у Ринке.

– Похоже, тут Священное Древо и двое валар, наших богов, – сказал сидх растерянно, указав на изображение почти сразу под ручкой в виде львиной пасти. – Эти ворота мне не открыть.

Ведьма и сама это понимала. Бронзовые петли проржавели намертво.

– Пойдем, еще посмотрим, – предложила Карина. – Это парадный вход, но где-то должна быть и дверь, через которую выплескивали помои.

Ринке хмыкнул. «Дверь для помоев» – голый проем с черной, сгнившей рамой косяка – обнаружилась в третьей стене храма. Сидх и ведьма вошли в храм. Невыносимый запах гнили ударил в нос. Красные, до блеска вылизанные водой стены, полуразрушенные колонны и гниющие на полу кучи мусора – вот и все, чем встретил гостей поднявшийся из воды храм.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});