Потерявшиеся в грёзах - Александр Михайлович Кузнецов

Интересно, это она так пытается разбудить себя? Интересный способ. Когда последняя балка встала на место, я повалился с ног. Во мне ещё оставалось немного сил, уходя, я опять выкачал из себя все силы по максимуму, но процентов восемьдесят я уже истратил. Лёжа на земле, я опять создал маленькую нитку. Теперь её никуда не оттаскивало, и цвет свой она не теряла, значит, теперь пространство стало герметично. Встать с первого раза у меня не вышло, я почему-то не удержал равновесие и грохнулся, хорошо Катя этого не заметила, копаясь в обломках. Собрав остатки сил, вставая сначала на четвереньки, потом я нормально поплёлся к Кате.

– Как успехи?

– Всё плохо, то место завалено, а разобрать эту груду обломков я не могу, сил нет.

Я просто ударил в то место сильным потоком ветра. Очень сильным, который смог отодвинуть кучу камней, кусков стены и других частей стены замка. Поднялся столб были. Катя, закашляв, прокричала: «Какой ты дурак, предупреждать надо». Под завалом я увидел оградку колодца.

– Оно?

Катя кивнула головой, потом присела рядом, начала прощупывать землю, закрыла глаза. Я стоял и ждал.

– Не могу. Я ничего не чувствую, Андрей, раньше, когда я возвращалась, было ощущение, будто я в лифте, и всё это случалось весьма быстро, но сейчас не могу.

– Попробуй ещё.

Ещё несколько минут она просидела так, под конец она уже вцепилась руками в землю, но ничего не выходило.

– Андрей, я не могу вернуться! У меня не получается! – уже с нотками крика сказала она и ударила кулаком о землю. – Я очень близка, но я не могу вернуться в реальность.

– Катя!

Она испуганно на меня посмотрела

– Закрывай глаза и пробуй ещё, – максимально настойчиво сказал я, – спокойно, без нервов, у тебя всё получится.

Я встал рядом с ней, положил руку на плечо.

– Ничего не бойся, я рядом, давай ещё раз.

Когда я понял, что она пытается, я начал передавать ей остатки своих сил. У меня есть сила, но нет тут власти, у Кати есть власть, но нет своих сил, значит, нужно ей их дать. Под землёй произошёл толчок, потом в некоторых местах начал струиться свет, холодно белый. У Кати начало получаться, только мне становилось хуже. Произошёл ещё толчок уже куда сильнее, я еле смог удержать руку на плече Кати. Всё это мне напоминало попытки завести автомобиль, который постоянно глохнет. Катя на толчки никак не реагировала, она спокойно сидела, сконцентрировавшись на деле.

– Заканчивай, Катя!

Мои силы уже были на исходе. Катя взмахнула рукой, и будто лезвие ножа в масло отправила кисть в землю. После чего раздался ещё толчок, меня подбросило вверх, но я успел перехватиться другой рукой за её шею и удержался. После чего упал на землю. Тело заболело от удара. Пошёл дождь. Катя вроде пришла в себя. Начала осматриваться по сторонам.

– Андрей, ты где!?

Теперь мне стало страшно. Она что, не видит меня?

– Катя.

– Андрей? Я тебя не вижу.

Осмотрев себя, мне стало плохо от того, что я сам себя не вижу. Видимо, от меня почти ничего не осталось.

– Я здесь. Видимо, это уже мой предел.

Она начала ощупывать места рядом. Пока не наткнулась на меня.

– Андрей, я же тебя просила, не надо выкачивать всё себя, ведь ты сам в таком случае можешь застрять здесь. Только если я потерялась, ты уже исчезнешь и тебя не получится вернуть.

– Ну а как иначе, Кать?

– Не так, ещё немного бы, и я просто потеряла бы смысл своего возвращения туда.

– Не говори глупостей, Кать, тебе есть к кому возвращаться. На мне свет клином не сошёлся.

Потом мне прилетела пощечина. Какая она молодец, даже не видя меня, попала в точку.

– Ты сам знаешь, что это не так!

Она взмахнула рукой и открылся проход. Я чуть не выругался.

– Ты что творишь? У тебя ещё слишком мало сил, возвращайся быстро в реальность!

– Нет, либо мы вернёмся туда оба, либо никто.

Она с лёгкостью подняла меня, видимо, веса во мне тоже не осталось.

– Знаешь, Андрей, а ведь действительно всё может повторяться.

Я сначала не понял смысла её слов, пока она не швырнула меня проход, как при первой нашей встрече, когда мы уносили ноги из чужого мира. Я вылетел и сразу рухнул на дерево, которое стояло у меня посреди поля. Хоть бы точку высадки задала в другом месте. Хотя, зная её, могу предположить, что это было специально. Ударившись пару раз о ветви, я рухнул на землю, но тут было уже совсем не больно. Ведь это был мой мир, мой дом. Я лежал на земле, а трава притягивалась ко мне и будто впитывалась в меня, возвращая мне силы. Думаю, что когда я выйду, голова у меня будет болеть. Я ещё немного полежал и вернулся в реальность.

В глаза били солнечные лучи, голова гудела, хотелось перекусить. Я поднял голову, осмотрелся. Потом, быстро прокрутив все прошедшие события, вскочил со стула. Грохот упавшей мебели ознаменовал нашу победу, ведь из постели на меня уже смотрела счастливая пара карих глаз Кати.

– Катя! – вскрикнул я.

По щеке у неё скатилась слеза. Я пододвинулся поближе. Сказать она ничего не могла, на ней висели разные медицинские приборы.

– У тебя всё получилось. Ты молодец.

Я увидел, как она пытается немного улыбнуться, с трудом подняла трясущуюся руку и провела по моей голове.

Компьютер по соседству стал выдавать раздражающие звуки. Практически выбив дверь, а не открыв её, вбежала медсестра и, отпихнув меня, подошла к кровати. Осмотрела Катю. Ну вот и закончилась пока наша идиллия. Она радостно выбежала из кабинета, потом прибежала с врачом. Меня усадили в другой угол комнаты. Врач сказал, что всё с ней нормально, мышцы ослабли, но это из-за того, что она долго лежала. Пока врач с медсестрой продолжали осматривать Катю, мы с ней смотрели друг на друга. Мне не хотелось отсюда уходить. Катя оторвала от меня взгляд только в тот момент, когда в палату вбежали её родители. По их официальной одежде было видно, что они прямо с работы вырвались и приехали сюда. Ну вот настало моё время уходить отсюда. Я тихонько открыл дверь, но мои шаги всё же услышали. Отец Кати спросил, кто я. Я что-то промямлил про старого друга, приехавшего её навестить, и добавил, что лучше им Катя потом сама расскажет. Тогда она недовольно на меня посмотрела, а я усмехнулся. Пусть теперь и она что-нибудь придумывает, не