Банда в белых тапочках - Алина Кускова

– Брату? – удивилась Василиса. Но тут же спохватилась. Она же сыщик! – Эту версию я еще не успела отработать! – Это Василиса сказала для Руслана.

– Зато у меня все версии отработаны! – заявил следователь Удальцов, жестом приказывая Федору с Лялей пройти в глубину комнаты. – И я сейчас их озвучу.

– Мы будем очень внимательными слушателями, – усмехнулась Монти, поправляя вырез на грязной блузке. – Хотя и без озвучки все ясно, Калерию с охранником нужно четвертовать! Или, как на Древнем Востоке, отрубить им загребущие руки! Или посадить в бочку с дерьмом и провезти по улицам города, размахивая над бочкой мечом, как только они оттуда высунут непутевые головы! Чтобы другим неповадно было, – смягчила она свой монолог.

– Инквизиторша, – пробурчала Калерия, двумя руками – своей и Сидорова – поправляя волосы.

– Ну, насчет того, кто сегодня сядет в бочку с дерьмом, – хмыкнул Удальцов, – мы еще посмотрим.

– Давайте сделаем это побыстрее, – встряла Алевтина, – очень пить хочется!

Удальцов тут же отреагировал на ее замечание. Он подошел к столу, взял с него вазу с фруктами и отдал ее Алевтине, мирно сидевшей возле окна. Алевтина схватила яблоко и принялась упоительно жевать. Монти недовольно скривилась от этого проявления нежной заботы, но после недолгой борьбы с собой подошла к Алевтине и взяла из вазы грушу.

Василиса не хотела ни пить, ни есть, она хотела реванша. Она поняла, что главной скрипкой сегодняшнего вечера стал Удальцов, а ей придется ему подыгрывать. Но ведь и она немало сделала для разоблачения преступной банды! Неужели Руслан так не считает? Нет, все же он прочитал ее дневник и сам сказал, что ее подробные записи очень помогли следствию.

– Доброй ночи, господа, я не опоздал? – В гостиную неслышной кошачьей походкой вошел Капа.

– Вы?! – поразилась Монти. – Почему вы? Зачем вы сюда приехали?

– Меня некоторым образом пригласили, голубушка, – сказал ювелир, – засвидетельствовать чистоту камня. Конечно, если позволит хозяин.

– Ничего я не позволю, – фыркнула Леокадия и поправила бюст.

Капа пожал плечами и сел в свободное кресло.

– Это все – или будут еще незваные гости?! – возмутился Федор.

– Пока все, – успокоил его Удальцов. – Я начну?

– Начинайте, – махнула Монти.

– Спасибо, Леокадия Валерьевна.

– А чего это она распоряжается в моем доме?! – возмутилась Калерия.

– Это, между прочим, мой дом, – заметил Федор.

– С каких это пор?! – обомлела супруга.

– С тех самых, – не сдержался Федор, – как тебя посадят!

– Спокойно, граждане! – прокричал Удальцов. – Не беспокойтесь, посадят всех!

Кузнецов побледнел.

– Кого нужно, – добавил Удальцов. – Итак, следствие установило, что ограбление действительно было.

Леокадия многозначительно хмыкнула, но Удальцов не обратил на нее внимания.

– Двойное ограбление. По первой паре преступников следствие еще ведется. Там непонятен мотив, ведь награбленное вернули. Но со второй парой грабителей все стало ясно. Это Калерия Дубинина и Анатолий Сидоров, так сказать, исполнители. А задумано ограбление было не ими.

Все придумала бухгалтер магазина Ольга Сокольская. Она присутствовала при установке нового сейфа, надо сказать, довольно небольшого и нетяжелого. Поняла, что унести его из магазина можно легко и просто. Сокольская видела, что в новом сейфе Леокадия хранила старинную подвеску, которая очень нравилась жене ее любимого человека. Она поделилась своими мыслями с Федором, желающим во что бы то ни стало отделаться от надоевшей, неверной жены. И Федор принялся вдалбливать эту мысль Калерии…

– Ничего вдалбливать не пришлось, – усмехнулся Федор, – она сразу повелась, дурында.

– Негодяй! – вскочила Калерия. – Так это он во всем виноват! Пускай и отвечает перед правосудием!

– Должен вас разочаровать, – сказал Удальцов, усаживая ее на место, – за идеи не судят. За подобные, во всяком случае. Ограбление преступники спланировали четко, увезли Монти, подстроили ей аварию, после которой ее в полубессознательном состоянии на эту дачу привезла Калерия. Отсюда она поехала грабить магазин. Сидоров уже находился там. Под видом отправления естественных потребностей вышел в подсобку, переоделся, натянул чулок на голову, вылез через окно и вернулся в магазин с поджидавшей его Калерией. Их нисколько не смутило появление второй пары грабителей, вот как хотелось получить желаемое!

– Да ничего я не желал! – возразил Сидоров. – Это она жаждала получить изумруд…

– А проценты?! – повернулась к нему Калерия. – Ты же потребовал с меня проценты! И мне в этом долбаном магазине пришлось крутиться как белке в колесе!

– Хороша белка, – усмехнулась Леокадия, – облезлая.

– Тише, не мешайте следствию! – вставила веское слово Василиса.

– Калерия с сейфом уехала на автомобиле, Сидоров вернулся в магазин как ни в чем не бывало, – продолжил Удальцов.

– Точно, – заметила Алевтина, – слишком быстро он вернулся. Я еще об этом подумала. Обычно он сидит гораздо дольше.

– Но преступники не рассчитали. Они не знали, каким образом открывается медальон. И принялись выслеживать Алевтину, которая также знала о кулоне. Когда разговоры с ней не привели к положительному результату, они похитили бедную, доверчивую девушку!

Бедная девушка зарделась от удовольствия.

– Столько жертв ради какого-то кулона, – пожала плечами Сокольская. – И что в нем такого особенного?

– Молодильные яблоки! – изрек следователь, глядя на уплетающую очередной фрукт Алевтину. – То есть молодильный порошок!

– Омолаживающий, – поправила его Леокадия.

– Да, омолаживающий. Как подтвердит многоуважаемый Ювеналий Юльевич Капа, изумрудный кулон хранил в себе тайну, о которой знала Монти и ее подруга…

– А я ничего не знала! – разочаровалась Сокольская. – Иначе…

– Иначе сама бы украла кулон?! – рассмеялась Калерия.

– Впрочем, Ювеналий Юльевич, я бы не стал обращаться к вам как к многоуважаемому! Думаю, вы знали, что кулон краденый, и скрыли это от следствия, – повернулся к ювелиру Удальцов.

– Естественно, – процедила Леокадия. – Его украли у меня…

– Не у вас, – помотал головой следователь. – Попрошу войти! – крикнул он в сторону двери.

Все заинтересованно уставились на дверь. Вошла скромная Раечка Ступина.

– Воровка! – закричала Леокадия. – Я так и знала, что в тихом омуте черти водятся!

– Раечка, – прошептала Алевтина, – ты-то здесь почему?!

– Почему, почему, – кинулась к кассирше Монти, – по кочану! Сначала кулон украла она, Удальцов прав. А уже потом изумруд стащила Калерия!

– Нет. – Василиса выступила вперед и заслонила собой Раечку от взбешенной Монти. – Раечка здесь ни при чем. Кто угодно, только не Раечка, я проверяла.

– Как это ни при чем?! – кричала Монти, бегая по комнате. – Здесь у всех рыльце в пушку! Эти украли, – она указала на Калерию и Анатолия, – эти подговорили, – ее длинный палец уперся в Федора и Ольгу Сокольскую, – а этот послужил катализатором! – Палец остановился на Кузнецове. – Если пригласили Ступину, она при чем! При всем этом. Пусть признается!

– Признаваться придется вам, Леокадия Монти, – грустно изрек Удальцов.

– Мне?! – возмутилась Монти. – В чем?!

– В краже семейной реликвии. – Следом за Раечкой вошел вдовец Сорокин.

Леокадия обмякла и вернулась на свое место.

– Мне не в чем признаваться, – развела она руками, – я знать не знаю, о каком кулоне идет речь. Его у меня нет и никогда не было.

Василиса кинулась к ее груди, но кулона на шее действительно не оказалось.

– Ой! – вскрикнула Алевтина. – Он здесь! – И показала на вазу с фруктами.

– Это вам не поможет, – укоризненно покачал головой Удальцов. – Вы узнаете эту женщину, господин Сорокин, то есть господин Гольвади?

– Да, – ответил Сорокин-Гольвади, – я узнаю эту женщину. Она служила у нас камеристкой, прислугой. После ее внезапного исчезновения пропали семейные реликвии, драгоценности. Леокадию Монти разыскивает Интерпол.

– Глупости! Я ничего у вас не брала! – закричала Леокадия.

– Брала, голубушка, брала, чего уж там, – проскрипел из своего угла ювелир. – И я купил. Извините, господа, я же не знал, что вещички краденые. Узнал лишь тогда, когда этот господин пришел ко мне с фотографиями. Честное слово, связываться не стал бы! Честное слово! Закон для меня превыше всего, господин Удальцов. Госпожа Монти принесла мне серьги, колье и этот кулон. Но после того как узнала, сколько я дам ей за серьги и колье, кулон продавать отказалась. Признаться, я надеялся купить со временем и его…

– А на вырученные деньги она приобрела магазин! – догадалась Калерия.

– Так воровать краденое – это не преступление! – заявил Анатолий.

– В этом разберется суд, – заверил его Удальцов.

– Самый гуманный в мире? – мрачно пошутил охранник.