Семья убийц - Владимир Григорьевич Колычев

сорока минут, Кауров уже успел это выяснить. В пятнадцать часов десять минут позвонил Панаев, Родион отправился в путь, в шестнадцать ноль-ноль он подъехал к месту преступления. В дороге он находился около пятидесяти минут. Причем шел по объездной дороге, в двух как минимум местах оборудованной камерами видеофиксации, но разве он не мог свернуть на улицу Дзержинского? Десять минут, и он уже на Радищева. Отстрелялся, вернулся на объездную, прошел под второй камерой, а затем уже оказался на Трудовой улице. Похоже, алиби ему могла предоставить только Марина, но поверят ли ей как заинтересованному лицу?

— Ты же знаешь, как убили Старова, как действовал Рябухин, кого он подставил. Сейчас убийца пытается подставить меня, — проговорил Кауров, пытаясь сдерживать волнение.

Михайлов находился поблизости, он все слышал. При этом казалось, что это Дунаев его глазами смотрел на Родиона.

— Да я и не думаю на вас, Родион Валерьянович… А Рябухина уже нет.

— Убийца его есть. Еще более хитрый и изворотливый. И он продолжает его дело. Про убийство Федосеева слышал?

— Не наш район.

— Значит, слышал. Мирошникова, Барков, Старов, Федосеев, Петелин и Добрецов — все они из одной пробирки.

Слушала разговор и Марина, она стояла у машины, опираясь на открытую дверь. Родион глянул по сторонам — не подкрадывается ли к ней убийца?

— Из какой пробирки? — не понял Дунаев.

— Всем им в районе двадцати восьми лет, все они родились в результате искусственного оплодотворения. Все они — дети одного отца, за это их и убивают.

— И кто их отец?

— Этого я тебе пока не могу сказать.

— И почему я узнаю об этом только сейчас?

— Есть причины.

— Про Добрецова я ничего не слышал.

— Услышишь. В него тоже стреляли. В четырнадцать часов сорок минут. Западный район работает, привет тебе от Михайлова.

— В четырнадцать сорок?

— А через час было совершено покушение на Петелина. И снова синий «Форд»… Теоретически я мог бы успеть по пути на Трудовую улицу. Но практически в моей машине не пахнет порохом… Хотя, думаю, смывы с рук надо бы провести.

— Ну да, пороховые газы.

— Этим я, пожалуй, и займусь, раз такое дело.

Никогда еще Кауров не оказывался в такой ситуации, когда он в роли следователя назначал экспертизу самому себе. Как подозреваемому. Но делать нечего, надо выкручиваться. За решетку ему сейчас никак нельзя: не мог он оставить Марину без присмотра.

Глава 22

Воскресенье, 10 июля, 18 часов 26 минут

Поверхность рук обрабатывается марлевым тампоном, который затем пакуется, опечатывается, протоколируется, после чего уже отправляется на исследование. С Кауровым поступили чуть проще, смывы взяли, протокол составили, но изъятый материал сразу же ушел в работу. И очень скоро эксперт сделал устное заключение: дифениламин и его производные в представленных образцах не обнаружены. А смыть продукты сгорания порохового заряда со своих рук Кауров не мог: не имел для этого ни времени, ни возможностей.

Также на растерзание криминалистам Кауров отдал и свой автомобиль. Судя по всему, преступник стрелял с водительского места через пустоту в пассажирском кресле, на спинке которого могли остаться следы от пороховых газов. Искать продукты сгорания порохового заряда следовало и на правой передней дверце, особенно с внешней стороны. Работа велась, эксперт пока ничего не находил, но Каурова это не особо радовало. Вся это возня отнимала у него массу времени, а он хотел поскорее отправиться в больницу и поговорить с Петелиным и Добрецовым. И убийцу нужно искать на синем «Форде» с фальшивыми номерами. Впрочем, этим занимались и без него. Под руководством следователя Панаева, который все-таки смог освободиться от своих важных дел и заняться работой.

Криминалисты закончили с экспертизой, пороховых следов не обнаружили, к восьми вечера появился Панаев. Кауров собирался уходить, он спешил к Марине, которая уже находилась дома, закрывшись на все замки.

— Интересно ты меня выручил, Родион Валерьянович! — не глядя в глаза, улыбнулся он. — Сам под подозрением оказался.

— Подставляют меня, Павел Яковлевич. Ищи фальшивые номера!

— Да мы-то ищем… А вопросы к тебе все равно остаются.

— Смывы с рук, стрижка ногтей, счесы с волос, тебе этого мало? Или я стрелял в комплекте ОЗК и противогазе?

— А ты стрелял?

— Это ты у Марины Ларцевой спроси. В девичестве Щипковой.

— При чем здесь девичество?

— А ты про наследников Натарова ничего не знаешь? — Кауров внимательно смотрел Панаеву в глаза.

Это ведь он взбаламутил его, заставив отправиться на Трудовую улицу. Панаев фактически подставил его под удар. Возможно, с подачи Евграфова, который перешел в стан врагов.

— Ну, что-то слышал, — признался Панаев.

— Но не знаешь, кто такая Марина.

— Твоя бывшая жена.

— И биологическая дочь Натарова. Так же, как Мирошникова, убийство которой ты расследовал. Барков, Старов, Федосеев из одной с ней серии. Так же, как Добрецов и Петелин, в которых сегодня стреляли.

— Это, конечно, очень интересно.

Кауров пристально смотрел на собеседника. Если Панаев не понимает, к чему он клонит, значит, Евграфов не объяснил, как важно Марине укоротить список претендентов на наследство. А если Евграфов не объяснил, то и ему не стоит метать бисер…

— Марина со мной с утра в машине была, она не видела, чтобы я стрелял.

— И где вы с утра были?

— А ты локацию моего телефона запроси, она тебе все покажет. И не покажет, как я заезжал на улицу Радищева и стрелял в Петелина.

— Ну, можно и запросить, — задумался Панаев.

— Я так понимаю, что по делу Петелина и Добрецова работать не могу.

— Правильно понимаешь.

— Мне бы домой. Марине угрожает смертельная опасность, так же, как Петелину и Добрецову. Так же, как Агурееву и Захарову.

— Это кто?

— Замыкающие в списке наследников. Их тоже могут убить. Я им звонил, предупредил об опасности, но вряд ли они что-то поняли. Им охрана нужна. И чем скорее, тем лучше.

— Но больше всего тебя волнует твоя Марина.

— Больше всего! — не стал отказываться Кауров.

— Ну так и поезжай к ней!.. Только сначала объяснение напиши, где был сегодня с утра. Где был, что делал, про Марину напиши. А я потом сверю. — Панаев глянул на лежащий на столе смартфон. — Вдруг врешь!

— Я даже скажу, зачем за Богдановым наблюдал.

— Это кто?

— Зять Натарова.

— Ничего себе! — присвистнул Панаев.

— Я подозревал его в убийстве Федосеева. Может, еще и подозреваю. Но к покушению на Петелина и Добрецова Богданов отношения не имеет. К покушению на Добрецова точно.

Кауров во всех подробностях изложил, как провел сегодняшний день, а, закончив, отправился к Марине. И застал ее в компании законного мужа.

Кирилл преспокойно сидел на кухне, пил кофе, на Каурова глянул зло, исподлобья, но ничего не сказал. И Родиону меньше всего сейчас хотелось выяснять отношения с ним.

— Я же сказал, дверь никому не открывать!

Кауров строго глянул на Марину.