Апокалипсис – книга надежды. Курс 12 уроков - Вероника Александровна Андросова

одр… и детей ее поражу смертью, и уразумеют все церкви, что Я есмь испытующий сердца и внутренности», Откр 2:23);

2) жесткие слова в адрес иудеев (смирнские христиане терпят «злословие от тех, которые говорят о себе, что они Иудеи, а они не таковы, но сборище сатанинское»/собрание сатаны, Откр 2:9[133]);

3) слова о ненависти: «Впрочем то в тебе хорошо, что ты ненавидишь дела Николаитов, которые и Я ненавижу» (Откр 2:6);

4) в словах «Я не нахожу, чтобы дела твои были совершенны пред Богом Моим» (Откр 3:2) слышатся жесткие категоричные интонации.

Кажется, что приведенные выражения не соответствуют духу Иисуса, каким Он предстает в Евангелиях – «Я кроток и смирен сердцем» (Мф 11:29). В Апокалипсисе Он предстает как Судия, суровость и неумолимость которого более характерны для Ветхого Завета.

Подобные выражения могут вызывать смущение и недоумение. Думаю, что в таких случаях имеет смысл «отложить» текст посланий Апокалипсиса и вернуться к ним спустя какое-то время. Новые знания и обретенный жизненный опыт могут помочь научиться читать по-другому, не «зацикливаясь» на проблемных моментах, а как бы помещая их в общий целостный контекст. В настоящей книге мы придерживаемся именно такого прочтения.

Описание контекста, изменяющего смысловые акценты «проблемных» выражений

Сформулируем ряд важных соображений, которые, учитываемые в совокупности, помещают «проблемные» фрагменты текста в более широкую перспективу.

Во-первых, мы определили жанр книги как апокалиптическое пророчество, и автор Апокалипсиса действительно облекает обращение Иисуса в характерные для ветхозаветных пророков сильные словесные выражения. В свою очередь, неотъемлемыми особенностями апокалиптических произведений являются мощная масштабная образность и гиперболизация. В этих текстах мы не найдем полутонов и мягкой деликатности – такое не позволяют рамки «законов жанра».

Во-вторых, в посланиях церквам Откр 2–3 перед нами предстает смешанная картина: у членов общин есть и достижения и недостатки; среди христиан есть представители разных направлений, с разными мнениями о том, как поступать правильно, а как – нет, и почему. А в разделе видений Апокалипсиса разделение на «черное» и «белое» еще усилится; автор как бы еще больше заострит момент принципиального выбора между добром и злом, в духе известных слов ветхозаветной книги Второзаконие: «Жизнь и смерть предложил Я тебе, благословение и проклятие. Избери жизнь, дабы жил ты и потомство твое» (Втор 30:19). В этом плане Апокалипсис сходен с Евангелием от Иоанна и тремя посланиями Иоанна – в них тоже предельно контрастно изображено противостояние света и тьмы, любви и ненависти, жизни и смерти, того, что от Бога и не от Бога.

Но для чего это, какой цели служит подобная поляризация? Иоанн хочет донести до своих читателей две важные вещи. Первое – не стоит откладывать свой выбор «на потом», оставаясь «ни холодным, ни горячим». Второе – нужно осознавать серьезность своего духовного выбора и не допускать компромисса со злом. Употребляя суровые слова, автор Апокалипсиса хочет показать всю серьезность последствий ежедневных «маленьких» решений, которые, накапливаясь, ведут человека или к свету, или к тьме. Масштабные картины благословенного будущего с Богом или тьмы вне Бога призваны мотивировать читателей, «реанимировать» веру, пробудить к активной христианской жизни, возжечь внутренний огонь духа.

Суровые обличения идейных противников с целью предостережения христиан от греха

При внимательном чтении можно заметить, что «противники» истинного свидетельства – «Иезавель» или клевещущие иудеи – изображены в Откр 2–3 очень гротескно и, можно сказать, стилизованно. Отметим, что прием нагнетания отрицательных характеристик при описании «противников» можно встретить не только в ветхозаветных текстах, но и в новозаветных – во Втором послании Петра, Послании Иакова, посланиях Иоанна. Когда читаешь текст про «Иезавель» (Откр 2:20–24) или же Второе послание Петра (2 Пет 2:12–17), кажется, что автор не фокусируется на конкретных людях, но яркими красками описывает только опасность «заразиться» от них распространяемым ими вредным учением[134].

Раскроем отдельные моменты, показывающие исторический и богословский контекст «проблемных» фраз:

• Стилизация четко видна в описании «Иезавели». Это имя, скорее всего, не является личным именем этой женщины – в нем угадывается намек на царицу Иезавель из Финикии, ставшую женой израильского царя Ахава (IX век до Р. Х.). Будучи дочерью финикийского жреца бога Ваала, Иезавель активно насаждала культ Ваала на земле Израиля и преследовала пророка Илию, обличавшего этот культ (3 Цар 16:29–34; 19:1–3). Скорее всего, и слова «детей ее поражу смертью» не стоит понимать буквально – слово «дети» тоже употреблено в символическом смысле, как указание на плоды деятельности «Иезавели»; подразумевается, что ее начинания обречены на провал, они не имеют будущего.

• Относительно резких слов про иудеев нужно понимать, что эти слова говорились в полемике и служили как бы «противовесом» необоснованных обвинений со стороны иудеев. Автор Апокалипсиса убежден, что любая ложь в конечном счете имеет своим источником диавола – как сказал Христос, диавол есть «лжец и отец лжи» (Ин 8:44). Видя словосочетание «собрание сатаны», нужно вспомнить буквальное значение еврейского слова «сатана» – «противник», и греческого «диавол» – «клеветник». Вспомним также, что даже апостолу Петру Иисус один раз сказал: «отойди от Меня, сатана! ты Мне соблазн! потому что думаешь не о том, что Божие, но что человеческое» (Мф 16:23). Бывает, что люди невольно способствуют таким делам, которые сатана принимает как «свои».

• В словах «…ты ненавидишь дела николаитов, которые и Я ненавижу» принципиально важно, что речь идет об их делах, а не о самих людях. «Ненависть» здесь означает сильную реакцию на что-то вредоносное, желание оградить любимого человека от чего-то опасного. Можно сказать, что эта «ненависть» к злым делам проистекает из любви к людям и неравнодушия к ним. Христианство сформулировало четкий принцип «любить грешника и ненавидеть грех». Безусловно, в процессе толкования конкретных текстов и образов есть риск перепутать между «грехом» и «грешником». Читателям и толкователям нужно понимать это и не торопиться с выводами. И не стоит возлагать всю ответственность на древнего автора, употребившего недостаточно «толерантные» выражения, – при интерпретации читатели всегда достраивают смысл текста, их роль активна. Превратно истолковать можно все что угодно, но, как сказано в новозаветных текстах, «для чистых все чисто» (Тит 1:15), «добрый человек из доброго сокровища сердца своего выносит доброе, а злой человек из злого сокровища сердца своего выносит злое» (Лк 6:45).

Взыскательное отношение Иисуса для побуждения следовать за Ним и дальше

Иисус обращается к сардийской общине со словами: «Я не нахожу, чтобы дела твои были совершенны пред Богом Моим» (Откр 3:2). Конечно, эти слова напоминают призыв Иисуса из Нагорной проповеди: «Будьте совершенны, как совершенен Отец ваш небесный» (Мф 5:48); христиане не должны удовлетворяться соответствием «земным» стандартам, но