'Империя Здоровья' - Сергей Анатольевич Смирнов

Ганнибал. - Наша эра пока не началась".

Потом он вздохнул с необъяснимым облегчением, решил третьей дозы не принимать и, закрыв глаза, стал тайно мечтать о какой-нибудь большой станции, где на перроне будет стоять много путешественников. Все они натолкаются в вагон, свободных мест не станет, и тогда он с торжествующим и наглым видом вернется назад. С этой мечтой, он, покачиваясь, и заснул.

Ночью дверь грохнула, и внутрь всунулась небольшая голова, оставив массу позади себя.

- Ты чего, баптист? - изумилась голова.

- Ошибка вышла, - не поднимаясь признался аспирант. - Она оказалась монашкой. Я вас очень прошу, мужики... Между нами, ладно?

- Едрена мать! - обиженно рокотнула голова. - За ошибки пломтят. Давай за полный билет, баптист.

Ганнибал молча протянул голове еще одну бумажку. Большая рука, высунувшись пониже головы, пожрала его пятерней и вместе с головой пропала. Тогда аспирант прислушился и, убедившись, что "таможня" миновала то купе, облегченно вздохнул в третий раз. Теперь ему почему-то вообще стало весело и легко, и он твердо решил утром пойти на мировую, повиниться и расцеловаться.

Утром он пошел, ласково постучал, но в крепости никто не ответил. Так было два раза, а на третий аспирант заметил, что у него есть собственная гордость.

Весь день он трезво и совсем не мечтательно ожидал оживленной станции, ерзал, злился, но не дождался. Тогда, ближе к ночи, он решил придумать "неординарное".

Уследив, когда Аннабель двинулась со своим красненьким полотенцем и шуршащим мешочком в конец коридора, он юркнул в ее крепость, вдохнул пьянящий аромат, но не расслабился.

Та сумка шпионки, что была помягче, подверглась обыску. Все в ней зашуршало. Ганнибал потерял только три секунды, когда наткнулся на страшную пачку долларов. "Вот дура!" - подумал он и стал копаться дальше.

Он взял только необходимое: один из приемников и пару "жучков" для подслушивания из обоймы в пять штук. На все остальные темные вещички он решил не зариться.

Потом он пырнул перочинным ножиком внутренний угол кармана шпионской куртки и бросил один из "жучков" туда, в дырку.

Через минуту он сидел уже в своей крепости, запершись и довольно ухмыляясь. Ему стало не скучно.

Когда наконец снаружи просветлело и к вагону подплыл челябинский перрон, он еще с удовольствием посидел в купе, прислушиваясь к суете, происходившей в коридоре. Потом он прижался носом к окошку и с довольной же улыбкой поглядел, как этнопсихолог начала общаться с местным населением. Сумки она понесла сама.

Он вышел из вагона не торопясь, подышал апрельским воздухом Урала, с бывалым видом огляделся и решил, что ему известен лучший путь - не самый быстрый, зато верный. Он поехал на автовокзал.

На автовокзале он поговорил сначала с одной бабушкой, окруженной корзинами, потом - с мужичком, потом еще с одним, часто кашлявшим, мужичком. Он узнал все важные секреты: эвакуированных разместили в поселке Нечаево, а обследовали их поблизости, в профилактории шинного завода.

Потом аспирант час за часом трясся в автобусе, глядя на пустынный простор и, однако, продолжал улыбаться. Прошло еще немного, по захолустной мерке, времени - и вот аспирант выбрал себе на краю поселка домик с красивыми, но давно растрескавшимися наличниками.

Старикам, которые в нем обитали, он обстоятельно показал все свои документы, честно рассказал, зачем приехал сюда работник контрразведки, потом вынул деньги и приложил к ним на выцветшую клеенку расходный ордер. Еще через полчаса он ел борщ, потом сидел на мягкой панцирной кровати и гладил серую кошку, прыгнувшую ему на колени, потом смотрел на старые фотографии, заткнутые веером за зеркалом, а потом, раздвинув белые занавесочки, глядел в окно.

Хотелось поспать в тихом деревянном доме, на краю света, но отдыхать было некогда.

Целый час аспирант разбирался у стола с современной аппаратурой, защищая усатые "жучки" от кошачьих лап. Решив, что немного разобрался, он вышел во двор, выбрал одну из сарайных дверей и, установив "жучок" в курятнике, вернулся в дом.

Снова пришлось разбираться в каналах приема. Что-то трещало. Аспирант увеличил громкость до предела. И вдруг так истошно заорал петух, что аспирант едва не упал со стула, а хозяйка ворвалась в комнату, думая, что наглый петька проник в дом, и запыхалась в изумлении. Сам же аспирант помчался в другую сторону - в курятник, спасать "жучка", которого явно приметил хохлатый начальник.

Все остальные каналы приемника безмолвствовали - Аннабель была слишком далеко, пока далеко.

И вот аспирант тщательно и неторопливо выгладил белый врачебный халат и брюки, достал из сумки солидный кейс и, попрощавшись до ужина, двинулся в профилакторий шинного завода.

Бетонный параллелепипед профилактория был вставлен в лес - в елки и холмы. Аспирант оценил серую ограду, бреши в которой составляли, вероятно, процентов пятьдесят от всего периметра, и пошел по асфальту прямо к грозному козырьку проходной - проверить в деле свои полномочия.

- Институт космической биохимии, - так и представился он двум крепким дедам в пятнистой маскировке. - Работаем совместно с "ИМПЕРИЕЙ ЗДОРОВЬЯ".

Он показал им самое настоящее удостоверение, потом, щелкнув замками кейса, - письмо на украденном институтском бланке, но дочитать большую бумагу им не дал, а сразу достал "ксиву" главного калибра.

- Теперь по существу, - сменил он голос. - Санитарная служба контрразведки. Московский отдел.

- А-а, - довольно приподнялись и раздались деды. - Там ваши на пятом этаже...

- Я знаю, - кивнул Ганнибал. - Иностранные граждане на территории есть?

Деды в камуфляже переглянулись.

- Ну, эти, которые из "ИМПЕРИИ", понимаешь, тут и живут, - потянувшись к аспиранту, тихо, но внятно доложил старшой.

- Где?

- А во-от там, в коттедже. Восьмая дача. Прямо по дорожке направо. У них разрешение... А вы кого ищите?

- Мы не ищем, - строго ответил агент "санитарной службы". - Мы обследуем.

- A-а. Ну вот сегодня - как раз. Какая-то деваха приехала. Тоже из ихней Америки... Ну, от церкви ихней. Книжки раздает...

Ганнибал прикусил губу - только бы не расхохотаться: "Ну, дает баптистка!"

- Какие еще книжки?

Деды покорно выложили на стол вещественные доказательства.

- А вот. Библию... Вроде не запрещено теперь. Только буковки, вон смотри, какие - все глаза себе сломаешь. Печатают, черти!

- У нее тоже разрешение, - добавил второй. - Из Москвы. Нам-то что... Мы не разбираемся.

- Ладно. Где она?

- А там где-то. В корпусе.

- А где эвакуированных обследуют?

- На втором этаже.

Сразу так вот встречаться с Аннабель не хотелось. Проникая