Свастика в Антарктиде - Константин Дроздов

Перевернувшись на спину, я задумался. Сомневаться в том, что мятежники действовали по заранее разработанному плану, уже не приходилось. Даже время нападения было выбрано неслучайно. И план этот, несмотря на ряд просчетов, все еще мог осуществиться. Кто же за всем этим стоит и где искать мозг мятежа? Я снова взглянул в бинокль — самое тяжелое положение было на площади. Где-то там была и Магдалена. Переместил взгляд в сторону пещеры Зигрун — никакого движения. Я попытался мысленно позвать Зигрун, но стрельба мешала мне сосредоточиться, и я спустился в свою комнату. Но и в комнате мои попытки не имели успеха. В этом, казалось, не было ничего удивительного, мне это и раньше не особенно удавалось, но на этот раз все складывалось по-другому. При попытке позвать Зигрун или хотя бы представить интерьер ее пещеры, я ощущал мешающую мне тяжелую гнетущую завесу. Я вспомнил о Жероме Трентиньяне. Не он ли является организатором попытки захвата антарктической базы?

Я провел еще полчаса на крыше нашего корпуса и все-таки обнаружил под скальным уступом над жилищем Зигрун снайпера. Еще через четверть часа, когда Грубер организовал отвлекающий маневр, имитирующий попытку прорыва, я и Тапперт ползли между мохнатыми валунами в сторону пещеры. Чтобы уйти в «мертвую зону», пришлось сделать большой крюк, и к скалам мы добрались только через час. Время сейчас было на вес золота, и я надеялся, что не ошибаюсь. Наткнувшись на прикрытое мхом тело Зу с перерезанным горлом, а потом разглядев замаскированную антенну рации, я укрепился в своих подозрениях. Теперь дело было за быстротой реакции. Тапперт остался снаружи, а я стал красться по узкому проходу между скал, ведущему ко входу в пещеру. Факелы не горели, и мне это было на руку. Впереди мелькнул свет и погас. Двое, выйдя из пещеры, направились в мою сторону. Идущий впереди человек чертыхнулся, споткнувшись о камень в темноте. Я спокойно достал нож, понимая, что враги будут легкой добычей. Когда они почти поравнялись со мной, оставалось лишь быстро нанести два точных удара ножом. Их тела еще не успели рухнуть к моим ногам, как я услышал истеричный крик из-за полога:

— Назад, он здесь!

«Поздно», — злорадно подумал, стреляя на голос сквозь полог. В скалах, над головой, ухнула граната — Юрген Тапперт ликвидировал снайпера. Я на мгновение задержался у порога — перед моим внутренним взором предстала картина с согнувшимся пополам человеком. Влетев в пещеру и сразу же отскочив в тень, я повел стволом автомата вокруг. На полу комнаты, как и мгновение назад перед моим мысленным взором, корчился человек в форме штурмбаннфюрера СС, а в дальнем углу застыл радист с белым как полотно лицом. Сначала мне показалось, что на полу Эверс, но, приблизившись, я узнал в нем пропавшего сообщника Маркуса, чье лицо я ранее пытался безуспешно вспомнить. Это был почти старик с изможденным землистым лицом, узким ртом и большими бесцветными глазами. Одна пуля попала ему в грудь и одна в живот. Кровь булькала у него в горле, он с трудом дышал.

— Женщина где? — гаркнул я радисту, скручивая ему руки.

— В спальне. С ней все в порядке, — пролепетал радист — совсем мальчишка.

В пещеру вбежал Тапперт. Приказав ему держать на мушке старика и радиста, я ринулся в спальню. Зигрун лежала на своей широченной кровати под парчовым балдахином. На глазах у нее была повязка, во рту кляп, а конечности туго перетянуты ремнями. Я освободил ее, и она тут же бросилась мне на шею.

— Как ты, Зи?

— Ничего, в порядке. — Глаза у нее были влажные, подбородок дрожал, но она не позволяла себе заплакать. Чтобы не смущать ее, я отвернулся. Еще несколько секунд — и она стала прежней. Сверкнув улыбкой, она сорвала со стены ятаган:

— Я готова помочь.

Я ухмыльнулся, глядя на ее обнаженное тело.

— Приоденься, Зи, а то никакого боя не получится.

Пока она раздумывала, что надеть, я вернулся в зал. Отослав Тапперта следить за обстановкой снаружи, я наклонился к старику, привалившемуся к стене. Он умирал — дыхание было прерывистым, весь мундир в крови, а голова безвольно свешивалась на грудь. Я тронул его за плечо, и он, медленно подняв голову, посмотрел мне в глаза. Взгляд его оказался осмысленным и спокойным. Он даже с интересом смотрел на меня.

— Жером Трентиньян?

— Мое настоящее имя Войцех Полак, — прохрипел он.

— Поляк? Почему же ты работаешь на Советы? — удивился я. — Маркус был советским шпионом.

— Это они думают, что я работаю на них. — Полак попытался ухмыльнуться, но его лицо свела судорога боли.

Появилась Зигрун в тропических шортах и мужской рубашке навыпуск.

— Это он, Эрик! Это тот человек, о котором я тебе рассказывала. Он почти два месяца носил на себе личину Эверса. Так ему удалось разоружить лагерную охрану и организовать мятеж.

Трудно было в это поверить, но я и сам, влетев в пещеру, на мгновение принял его за Эверса, хотя между высоким, спортивного сложения офицером СС и почти стариком заурядной внешности, умирающим сейчас передо мной, не было ничего общего.

Я склонился к нему еще ниже:

— Останови их, и я гарантирую тебе жизнь. Твоя рана смертельна, но под землей мы нашли такие аппараты, которые полностью восстановят тебя. Более того, я договорюсь, чтобы тебе позволили работать с нами. Поверь мне, вы не сумеете захватить базу.

На этот раз Полаку удалось изобразить некое подобие улыбки:

— Ничего уже не остановить. Эти люди хотят быть свободными, хотят жить, а не заживо сгнить в шахте. Они знают, что сейчас им представился единственный шанс отвоевать свободу и право на жизнь. А насчет захвата ты ошибаешься, Наблюдатель. Я позаботился, чтобы база была уничтожена. Она не достанется никому. То, что вы здесь нашли, должно быть похоронено навечно.

— Дьявол, а как же шанс отвоевать свободу и право на жизнь? — Я схватил его за воротник.

— Умереть свободным тоже не так уж и плохо, — уже чуть слышно прошептал Полак, и через мгновение взгляд его остановился. Он уже никого не видел и не слышал. Я разжал пальцы, и его обмякшее тело завалилось на бок.

— Ты слышал это? Он всех нас укокошить здесь решил! Что он придумал? — заорал я на бледного радиста, но он смотрел на меня немигающим взглядом, будто находясь в ступоре. — Ты что-нибудь знаешь? — посмотрел я на Зигрун.

— Подожди! — Она прижала пальцы к вискам и закрыла глаза. Мне показалось, что я слышу, как бежит секундная стрелка моих наручных часов.

— Он… он отправил отряд с взрывчаткой в скалы над фарватером, ведущим из озера в океан, — наконец произнесла она. — Они уже начали восхождение. Это рядом с портом.

Я прикусил губу. Бой в порту являлся не только попыткой завладеть подводными судами, но и отвлекающим маневром. Выбежав наружу, я припал к биноклю. Полгорода, в том числе и порт, заволакивал дым. Это была хорошая маскировка.

— Тапперт, садись к рации и передавай открытым текстом: «Штаб мятежников во главе с Жеромом Трентиньяном, он же Войцех Полак, уничтожен. Однако Полаком направлена группа взрывников в скалы над выходом в океан с целью обрушения купола и уничтожения фарватера. Штурмбаннфюрер СС Эрик фон Рейн». Передавай постоянно.

Тем временем звуки боя со стороны города стали меняться. Защитники порта при поддержке морской артиллерии взяли инициативу в свои руки и пошли в контратаку, тесня мятежников к центру города, где стрельба уже было поутихла. Жарко вспыхнул бой возле электростанции. Видимо, мятежники решили во что бы то ни стало обесточить город в надежде, что лишь в мертвенном свете Пирамиды группе их взрывников будет легче справиться с задачей, поставленной Полаком. Прозвучал мощный взрыв. Я посмотрел в сторону «Ханебу-3» — из него крупными клубами повалил дым. Неслышно подойдя, Зигрун встала рядом.

— Ты чувствуешь Германа, Зи?

— Он там. — Она указала на электростанцию.

— А Магдалена?

— Я думаю, она с ним.

Я разрывался между необходимостью броситься к скалам и желанием прийти на помощь Магдалене. Зигрун положила руку мне на плечо:

— Я смогу найти ее и защитить, Эрик. Предоставь это мне и не волнуйся. Полак сумел застигнуть меня врасплох, но теперь это сделать будет невозможно.

Я кивнул и десять минут спустя, воспользовавшись брошенным грузовиком, уже мчался мимо порта. По кабине и кузову время от времени барабанили пули то ли своих, то ли мятежников. Вести было нелегко — приходилось по возможности объезжать трупы, которые густо устилали собой дорожное полотно. Я остановил машину только тогда, когда дорога уперлась в нагромождение валунов и обломков скал на берегу озера. Группа моряков во главе с Гюнтером Прином высматривала что-то наверху в свете прожектора, бьющего со стороны порта. Когда я подбежал к нему, Прин с трудом узнал меня в синем комбинезоне техника, заляпанном кровью. Когда же он все-таки распознал во мне Эрика фон Рейна, то тут же показал на расщелину в скалах на высоте около двухсот метров: