Избранное в двух томах. Том II - Юрий Стрехнин

Возле Прахова закрепился на заранее подготовленных рубежах враг. Соединению бронекатеров поставлена задача: помогая наступающим войскам, обстрелять береговые позиции близ Прахова и высадить там десант. Но на пути подводная преграда. Смогут ли бронекатера пройти через нее?

Это и должны выяснить те, кто идет в этот ночной час на «Жучке». Среди них необычайно высоким ростом выделяется командир разведотряда старший лейтенант Калганов, известный на флотилии под прозвищем Борода — в свои двадцать шесть лет он носит небольшую бородку, еще в сорок первом году дав клятву не сбривать ее до Победы. Рядом с Калгановым на «Жучке» матросы Морозов, Чичило, Веретеник, Глоба, Гура, Андреев, Коцарь. Лишь один на «Жучке» новичок — тот, что стоит у руля, с тонкими чертами лица; ему нет и восемнадцати. Это Алексей Чхеидзе, паренек из Тбилиси. Уже больше года он воюет, в шестнадцать лет добившись комсомольской путевки на флот. Учился на рулевого, но ему не терпелось сойтись с врагом лицом к лицу, и он попросился в морскую пехоту. В отряде он всего несколько дней. Вняв горячей просьбе Алексея, встретившегося с разведчиками в одном из прибрежных городков, Калганов взял его к себе, попросив перевести в отряд из батальона морской пехоты. Старшему лейтенанту понравился этот жаждавший стать разведчиком совсем юный, но, как он узнал, смелый и смекалистый матрос.

…Время движется к полуночи. «Жучка» идет, по-прежнему держась правым бортом берега. Фарватер пока чист… Но вот, обернувшись к Калганову, стоящему рядом в рулевой будке, Чхеидзе докладывает:

— Вижу!

Прямо по курсу «Жучки» над водой что-то чернеет. Сбавив ход, катерок осторожно приближается. Разведчики держат автоматы наготове: мало ли что?

Девять пар глаз напряженно всматриваются вперед, в темноту. В ней все явственнее проглядывает что-то угловатое, выступающее из воды. Палубная надстройка. Неподалеку еще одна. Рядом — широкая дымовая труба. Мачта. Косо торчащая из воды округлая корма. Еще мачта…

«Жучка» осторожно, на самом малом ходу, еле слышно работая мотором, подходит ближе. Теперь уже можно разглядеть: суда лежат тесно, одно близ другого, образуя неровный плотный ряд, тянущийся справа, от румынского берега, к середине реки. А в тридцати — сорока метрах выше по течению, параллельно этой преграде тянется вторая, тоже видны над поверхностью воды трубы, мачты, кое-где крыши и поручни палубных надстроек. Двойная цепь. Вдоль берега к Прахову не пройти. А посередине реки?

— Лево руля! — дает Калганов команду Алексею Чхеидзе. «Жучка» медленно идет от берега вдоль преграды. Вот и середина реки, а конца преграды не видно. «Жучка» идет все осторожнее: близок занятый врагом югославский берег.

Ослепительно белый свет немецкой ракеты вспыхивает в вышине и падает на палубу «Жучки», на встревоженные лица разведчиков. В его холодном сиянии стальным блеском отсвечивает колышущаяся в быстром беге дунайская волна, особенно четко чернеют над ней трубы и мачты, как будто это мертвые, давно лишившиеся ветвей стволы непонятных деревьев торчат из воды.

И тотчас же над «Жучкой» с прерывистым визгом проносится пулеметная очередь.

Заметили!

— Право на борт! Полный! — командует Калганов. Чхеидзе круто разворачивает «Жучку», облитую белым, зловеще вздрагивающим светом. Вдогонку ей с югославского берега стучат пулеметы. Позади, серебря воду, мечутся белые сполохи вражеских ракет.

«Жучка» уже в безопасности. Погасли ракеты. Смолкла стрельба.

Сделав большой круг, «Жучка» возвращается: надо все же выяснить, тянется ли обнаруженная преграда до югославского берега?

Но едва катер приближается к середине реки, как снова слева, с берега, взлетают немецкие осветительные ракеты. Снова стучат пулеметы. Провыв над «Жучкой», ухают совсем близко от нее мины, взметая воду и пену. Дребезжат, свистят осколки. С глухим стуком некоторые из них бьют в борта, надстройку. Приходится уходить.

Вражеские ракеты, вырывая катер из тьмы, делают его видимой врагу мишенью. Но они оказали и услугу: при их свете разведчики успели разглядеть, что двойная вереница затопленных судов вплотную примыкает к югославскому берегу.

Вернувшись в базу, Калганов доложил, что подходы к праховской преграде враг держит под огнем.

«Во что бы то ни стало найти проход в течение ночи!» — тотчас получил он приказ. Флотилия не может отставать от наступающих войск, ведь им нужны корабли для огневой поддержки с реки, для переправ и десантов.

И снова «Жучка» уходит вверх по течению.

Теперь разведчики действуют хитрее. Раз враг насторожен и внимательно прислушивается к каждому звуку на реке, — значит, на «Жучке» искать прохода нельзя: даже негромкий шум маломощного мотора может помешать успеху.

Калганов решает идти к заграждению на шлюпках. Трудно, опасно, но зато больше шансов не быть обнаруженными врагом.

Чтобы на этот раз не привлекать внимания противника, «Жучку» оставили у румынского берега, немного не дойдя до подводной преграды. Пересели в рыбацкие лодки, которые до этого были привязаны за кормой «Жучки». В одной из них, большой, разместились Калганов, Гура, Глоба, Чхеидзе, Андреев, Коцарь. В маленькую лодочку сели Морозов и Чичило.

Навалившись на весла, разведчики сразу же направили свои лодки вдоль первой линии затопленных судов, к середине фарватера, чтобы выяснить, не оставили ли немцы прохода для своих кораблей в наиболее судоходной части реки.

…К полуночи стало еще темнее. Начался дождь. Холодные капли, подхваченные сырым речным ветром, надоедливо били в лица, проскакивая под плотные кожаные штормовые шлемы. Но разведчики, казалось, не замечали ни холода, ни дождя, ни ветра. От одного затопленного судна к другому медленно переходили лодки. Удерживали их с трудом: бурное течение так и норовило снести. Присматривались, промеривали баграми и веслами — не пройдет ли бронекатер? Но, увы, суда были затоплены или вплотную, или так близко одно к другому, что пройти кораблю между ними было бы невозможно.

А не смогут ли бронекатера пройти где-нибудь над затопленными судами? Промеры показали — нет. Не позволит осадка.

Поиски продолжались.

…От одного судна к другому, все ближе к середине реки, пробирается в темноте лодка, на которой Калганов и пять матросов. Лодка прошла уже мимо десятков судов, над которыми бурлит быстрая дунайская вода. Здесь баржи, пассажирские пароходы, буксиры, тральщики, землечерпалки, шаланды. По белеющим в темноте надписям на трубах, спасательных кругах, которые висят на торчащих кое-где из воды рубках, можно увидеть, что гитлеровцы собрали здесь суда разных придунайских стран: румынские, болгарские, югославские. Потопили и много своих, не пожалели.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});