Живой Журнал. Публикации 2008 - Владимир Сергеевич Березин

культуры, которая уже давно оперует фашизмом (нацизмом) как архетипом.

Вот вам выселение еврейской семьи из гостиницы, вот вам Анна Франк, вот вам прочее и прочее.

А тут главная ценность именно в том, что это альтернативная история именно Америки.

Ну там про Линденберга читатель узнает. Про антивоенные митинги в 1940-41. И то дело.

Рот Ф. Заговор против Америки. пер. с англ. Топоров В. СПб Лимбус-Пресс; Издательство К. Тублина, 2008. - 544 с. 5000 экз. isbn: 978-5-8370-0491-9

12 марта 2008

История про реальность

Много лет подряд меня удивляло выражение "реальный пиздец". Тем не менее, то, что сейчас происходит у меня за окном — реальный пиздец. Ливень и резкое падение давления. Прямо нурафену, что ли, наесться.

Извините, если кого обидел.

13 марта 2008

История про френчи и кители

Про китель надо говорить — "то, что вы когда-то носили", и дело с концом. А про френч — "то, что вы носили в стройотряде чуть позже".

Извините, если кого обидел.

13 марта 2008

История про гайку

У меня позиция простая: вот и вы и я, в детстве писались под себя. Должны ли мы этого стыдиться? По-моему, нет.

До того как родились, мы все еще мало того, что писались, так ещё и пили обратно всю эту смесь.

Это не хорошо и не плохо.

Это — свойство роста. Про другой рост говорят — кто в молодости не был левым, у того нет сердца. Кто потом не поправел — у того нет мозгов.

То есть, дело не в стыде, а в извлечённых уроках.

Даже не в том "Нет-нет-нет, никогда" (это слишком просто), а в куда более интересных наблюдениях.

Самое интересное наблюдение — дальше, после "героизма" — не был, не состоял, не участвовал… Не попадал.

Но попал в сегодня, как и все мы.

По-моему, у всех есть шанс любить свою женщину, крутить свою гайку, гулять со своим сыном… Ну и страну свою любить — смотреть, как она там, за окном, как в ней люди живут.

Извините, если кого обидел.

13 марта 2008

История про костры

Спички стали редки. Между прочим, вот какое умение почти исчезло — умение разжечь костёр с одной спички. Теперь, наверное, с одной зажигалки.

Извините, если кого обидел.

13 марта 2008

История про дружбы

Разные я видал дружбы — быстрые и медленные, дружбы сухие как наждак, и дружбы влажные, с надеждой на что-то большее. Быстрые дружбы я не любил Неловко наблюдать, как стремительно дружат некоторые люди. Подружил-подружил, и вот уже глаза отводит, да что-то из дружеского кармана достаёт.

Извините, если кого обидел.

14 марта 2008

История про топографию

Ночью оно всё интереснее и ездить по городу и ходить пешком. Меня всегда вот интересовали лунные тени. То есть тени от луны — у них ведь другая природа.

Была б сейчас человеческая погода — просто сесть в велосипед — и катись в Лефортово. Головинский дворец с начинкой в виде академия бронетанковых войск, многоуровневый сад рядом, можно поглазеть на тюрьму, проехать мимо Введенского (Немецкого) кладбища, где за стеной живёт Нормандия-Неман, Лефорт, Пришвин, колдун Брюс и мой батюшка.

Но на карте Москвы масса мест, в которые едешь часами, сотрёшь все шины, а никакого места нет, вязнешь в дороге, как муха в варенье. Я вот как-то со своими студентами поехал в Отрадной — и на-те, нету на севере Москвы ничего подобного. Потом я утопил пару студентов в речке Черемянке, а остальные сгинули в Ботаническом саду. Даже таким образом ничего не нашли.

Или вот Бабушкинская. Бабушкинская мне прекрасно известна. Бабушкинская же это от меня рукой подать — там где море Лаптевых и пролив Дежнёва. Бабушкинская названа в честь знаменитого лётчика Бабушкина, что разбился на испытаниях истребителя И-180 близ Ходынского поля. Я часто езжу на Бабушкинскую, чтобы посмотреть авиационные праздники и прочие шоу. На Бабушкинской установлены остатки самолёта Нансена и дирижабля Нобиля. Там много чего интересного, на Бабушкинской. Только я сейчас болею, и если отправлюсь на Бабушкинскую будет из меня заливное, как из Мальгрема, дам ля мебиам бина, дам ля мебиам дам.

Или вот Сокол, скажем — там в 1934 году несколько самолётов взлетели с того самого Ходынского аэродрома — да так и не сели. А нынче ходынское поле застроили — и совершенно напрасно. Потому как самолёты эти всё кружат над городом, а как зайдут на посадку будет риэлтерам радость несказанная.

А вот улица Красина или Живодерный переулок на Тишинке, что лет сто назад превратился во Владимиро-Долгоруковскую улицу, а с 1918 по 1931 был улицей Фридриха Адлера. Там полно всего — от переводчика Голышева, до дома расстрелянных, от фаллоса до покойного рынка, от бывшей шкуры до киношников. Про ресторан "Кабанчик" я уже не говорю. Ну, да — для того, чтобы было интересно, всем нужно, что бы в подвале "Кабанчика" сидел инопланетянин с присосками, и чтобы его выводили по праздникам к фаллосу. Но всякий может сам быть кузнецом. Купи портрет Красина и вечером на балкон — подманивать тарелки."Любовь к электричеству" спасёт.

Если их подманивать литераторами, то все тарелки навернутся в Переделкино. А вот если Красиным — то именно на Живодёрке и сядет.

Или Ваганьково с Армянским кладбишем. Много что я знаю про Ваганьковское кладбище. Да и про Кунцевское знаю. Там в ночи что-то свистит и воет — говорят, что это разведчики, что очень печалятся, что мы страну просрали. Некоторые, правда, говорят, что это от обиды — потому как напишут Федор Федорович Мартенс, а он — Ким Филби. Потом надписи стали менять, да вконец и запутались — у разведчиков имён много, и вышел сплошной конфуз. Говорят, правда, у чекистов была разнарядка на коричневатый токовский камень, а у военных — на черный габбро или лабрадорит. Не помню, кто рассказывал — а география у меня уже обросла ёжиком чужих воспоминаний.

Только ведь районы в Москве гадятся стремительно — вот Остоженка, будучи Метростроевской была чудо как хороша, а нынче — срам один.

Хотя конечно, по весне надо ехать на велосипеде к какой-нибудь кофейне на самой красивой площади вашего города, и будет