Аттила. Предводитель гуннов - Эдвард Хаттон

117

Топография и древности венецианских островов от Градо до Клодии или Хиоджии тщательно описаны в Dissertatio Choro graphica de Italia Medii Aevi, c. 151–155.

118

[Ученый граф Figliasi доказал в своих Memorie de Veneti primi e secondi (Венеция, 1796, т. VI), что «…c самых древних времен этот народ, занимавший страну, которая впоследствии получила название континентальных венецианских провинций, жил также на разбросанных близ берегов островах и что отсюда произошли названия Venetia prima и secunda; первое из этих названий относилось к континенту, а второе — к островам и лагунам. Со времен пеласгов и этрусков первые из этих венетов, жившие в плодоносной и прелестной стране, занялись земледелием, а вторые, жившие среди каналов вблизи от устьев рек, так что могли поддерживать сношения и с островами Греции, и с плодородными итальянскими провинциями, — занялись мореплаванием и торговлей. И те и другие подчинились римлянам незадолго перед 2-й Пунической войной; но только после победы, одержанной Марием над кимврами, их родина была обращена в римскую провинцию. Под управлением императоров первые из этих венетов не раз заслуживали своими несчастьями внимание историков… но жители приморской провинции были заняты рыбной ловлей, добыванием соли и торговлей. Римляне считали их недостойными занимать какое-либо место в истории и оставляли их в неизвестности». Они жили там до той поры, когда их острова доставили убежище их разоренным соотечественникам, обратившимся в изгнанников (Hist, des Republ. ital. du moyen 6ge par Simonde Sismondi, т. 1, c. 313). — Гизо]. [Острова, составлявшие, по словам Сизмонди, Вторую Венецианскую провинцию, были образованы разветвлениями рек; ничего другого нельзя заключить из письма, которое Кассиодор писал в то время, когда был преторианским префектом, а он занимал эту должность от A. D. до 534 (Клинтон, F. R. I. 761). Поскольку жители этих спокойных пристанищ умножались числом, то они стали подыматься вверх по течению рек, обрабатывать плодоносные равнины и строить города. Среди этих городов главным был Patavium (теперешняя Падуя), который во времена Страбона (кн. V) был в Северной Италии центром внешней торговли. Около седьмого столетия плавание по Бренте сделалось затруднительным, а внешние песчаные наносы обратились в острова, на которых было легче найти удобные пристанища для рыбаков, моряков и торговцев. Туда была перенесена торговля Падуи, и таким образом возникла Венеция. Но до начала девятого столетия главные поселения находились на острове Маломокко (см.: Галлам, I, 470). — Изд.]

119

Кассиодор, Variorum, XII, 24. Маффеи (Verona Illustrata, ч. 1, с. 240–254) перевел и объяснил это интересное письмо в духе ученого антиквария и верного подданного, считавшего Венецию за единственное законнорожденное детище римской республики. Он относит послание Кассиодора, а следовательно, и занятие им должности префекта к A. D. 523, и мнение маркиза имеет особый вес потому, что он приготовил издание сочинений Кассиодора и недавно написал диссертацию о настоящей орфографии его имени (см.: Osservazioni Letterarie, т. XI, с. 290–339).

120

См. перевод знаменитого Squittinio во втором томе Historie du Gouvernement de Venise par Amelot de la Houssaie. Эту книгу восхваляли более, чем она того стоит, так как в каждой ее строчке проглядывает недобросовестное недоброжелательство, внушаемое духом партий; но в ней собраны все как подлинные, так и подложные свидетельства, а читатель без труда отыщет среди них надлежащую середину.

121

Сирмонд (Not. ad Sidon. Apollin., с. 19) напечатал интересное место из Хроники Проспера: «Attila, redintegratis viribus, quas in Gallia amiserat, Italiamingredi per Pannonias intendit; nihil duce nostra Aetio secundum prioris belli oper prospiciente, etc.». Он обвиняет Аэция в небрежности, с которой он относился к защите Альп, и в намерении покинуть Италию; но это опрометчивое обвинение по меньшей мере уравновешивается благоприятными для Аэция свидетельствами Идация и Исидора.

122

См. подлинные портреты Авиена и его соперника Василия, нарисованные и противопоставленные один другому в посланиях Сидония Аполлинария (IX, 22). Он изучил характеры двух главных членов сената; но он расположился к Василию как к более надежному и бескорыстному другу.

123

С характером и принципами Льва нас знакомит сто сорок одно оригинальное послание, которое проливает свет на всю историю церкви во время его продолжительного и богатого событиями первосвященства с A. D. 440 до 461 (см.: Дюпен, Bibliotheque Ecclesiastique, т. III, ч. 2, с. 120–165). [Лев выставлен в настоящем свете Галламом (II, 228) и Неандером (111, 246; IV, 218). В течение пятнадцати лет он с неограниченной властью господствовал над умом слабого Валентиниана III, но не сдержал в нем ни одной порочной наклонности, не посеял в его душе семян ни одной добродетели и не возбудил в нем никакого желания что-либо предпринять для спасения разрушавшейся империи. Он употреблял свое влияние только на то, чтобы упрочить владычество церкви, и с этой целью убедил Валентиниана III издать императорские эдикты, которые вызывают со стороны вышеупомянутых писателей основательное и строгое порицание. Лев занимает первое место среди тех, кто содействовал разрушению Римской империи и наложению рабских оков на Европу. — Изд.]

124

…tardis ingens ubi flexibus erratMincius, et tenera praetexit arundine ripas………………………………………………………….Anne lacus tantos, te Lari maxime, tequeFluctibus et fremitu assurgens Benace marino.

125

Маркиз Маффеи (Verona Illustrata, ч. 1, с. 95, 129, 211; ч. 2, с. 2, 6) со вкусом и знанием дела осветил эту интересную топографию. По его мнению, свидание Аттилы со св. Львом происходило неподалеку от Ариолики, или Арделики, — теперешней Пескьеры при слиянии реки с озером; он говорит, что вилла Катулла находилась на прелестном полуострове Сармио, и находит Вергилиевы Анды в деревне Bandes, в том самом месте, где se subducere colles incipiunt, где веронские возвышенности незаметным образом спускаются к мантуанской равнине. [3десь декан Мильман приписывает Гиббону «странную ошибку» и говорит, что «Минчо вытекает из Бенака, подле Пескьеры, а не вливается в него». Но слова Гиббона не относятся к направлению течения, а только значат, что в глазах того, кто подъезжает со стороны Мантуи, Минчо теряется в Бенаке; это выражение не значит, что Минчо впадает в Бенак, и нельзя сказать, что река исчезает в озере, через которое она только протекает. Рейн не исчезает в Констанцском озере, и Рона не исчезает в Женевском. Быть может, неточный перевод Гизо вызвал порицание, которого не заслуживает подлинник. — Изд.]

126

«Si statim infesto agmine urbem petiissent, grande discrimen esset: sed in Venetia quo fere tractu Italia mollissima est, ipsa soli coelique dementia robur elanguit. Ad hoc panis usu carnisque coctae, et dulcedine vini mitigatos, etc.». Эти слова Флора (III, 3) более применимы к гуннам, чем к кимврам, и могут служить комментарием для небесной язвы, которую Идаций и Исидор ниспослали на войска Аттилы.

127

Историк Приск упоминает о впечатлении, которое произвел на Аттилу этот пример (Иордан, гл. 42). [Шмидт (I, 176), как кажется, понял настоящую причину отступления Аттилы: его войска были довольны награбленной добычей и желали укрыть ее в безопасном месте, не подвергая ни ее, ни себя новым опасностям. — Изд.]

128

Картина Рафаэля находится в Ватикане, а basso (или, быть может, alio) relievo работы Альгарди находится на одном из алтарей св. Петра (см.: Дюбо, Reflexions sur la Poesie et sur la Peinture, т. I, c. 519, 520). Бароний (Annal. Eccles., A. D. 452, № 57, 58) храбро утверждает, что это явление не вымышлено, хотя его действительность отвергается самыми учеными и самыми благочестивыми католиками.

129

«Attila, ut Priscus historicus refert, extinctionis suae tempore, puellam Ildico nomine, decoram valde, sibi matrimonium post innumerabiles uxores… socians» (Иордан, гл. 49). Он далее прибавляет (гл. 50): «Filii Attilae, quorum per licentiam libidinis poene populus fuit». Многоженство существовало у татар во все века. Ранг, который занимали незнатные жены, определялся только их личными прелестями, и матрона с увядшей красотой безропотно приготовляла постель для своей красивой соперницы. Но в царских семействах дочери ханов передавали своим сыновьям преимущественное право на отцовское наследство (см.: Генеалогическая история татар, с. 406–408).

130

До Константинополя дошел слух о ее виновности, о которой там составили совершенно иное понятие, и Марцеллин заметил, что господствовавший над Европой тиран погиб ночью от руки и от ножа женщины. Корнель, придерживавшийся в своей трагедии исторической истины, описал кровотечение в сорока напыщенных стихах и вложил в уста рассвирепевшего Аттилы следующие нелепые слова: