Князь Вольдемар Старинов. Дилогия - Садов Сергей Александрович

К счастью скоро жар спал, хотя температура оставалась высокой, но её Володя решил пока не сбивать, пусть организм сам борется с инфекцией, зато вколол ещё витамина «С». Тут вспомнил о работающем генераторе и выскочил на улицу останавливать. Лампа, теперь работающая от аккумулятора, чуть поблекла. Всё-таки давно пора уже собрать паровой двигатель… Мальчик достал медицинский справочник и углубился в чтение, к счастью девочка бредить перестала и теперь спала, периодически стараясь сбросить одеяло. Володя вколол ещё одну дозу антибиотика и отправился готовить завтрак. Оставалось надеяться, что местные микробы не знакомы с такой прелестью цивилизации, как антибиотик и ещё не научились с ним бороться.

К обеду девочка открыла глаза, хотя вряд ли понимала, где она и что с ней.

— Мама, — прошептала она. Мальчик понял и пододвинул стул поближе. Взял её за руку. Девочка схватила его руку ладошкой, крепко сжала и тут же заснула. Володя попытался высвободиться, но девочка заворочалась и сжала его ладонь сильнее, прижав к себе. Мальчик смирился и остался сидеть. Ближе к вечеру он всё-таки сумел вытащить ладонь и приготовить чай, всыпал в него аскорбиновую кислоту и разбудил девочку.

— Пей, — Володя старался говорить медленно, чтобы она его поняла.

— Где я? — девочка захныкала. — Где мама?

— Она… она вышла… — Мальчик с трудом подбирал слова, тратя некоторое время, чтобы вспомнить нужные. — Просила пить… пей.

Девочка быстро утомилась, послушно проглотила таблетки и выпила чай, после чего снова заснула.

Проснулась Аливия только утром и не сразу сообразила, где находится. Она совершенно не помнила, как сюда попала. Помнила как они бежали с мамой по лесу, потом ночевали на дереве… утром у неё закружилась голова, она видела волков… или они ей приснились… Однако сейчас она чувствовала себя хорошо… если не считать того, что ужасно хотелось есть.

Аливия огляделась, рядом с кроватью на стуле спал какой-то мальчик старше неё, белобрысый… странный. Рядом с ним на полу валялась настоящая книга, а чуть в стороне на другом стуле аккуратно свёрнутое лежало её платье. Девочка даже задохнулась от возмущения. Путаясь в одеяле, она торопливо подбежала к платью и стала поспешно одеваться, после чего с кулаками бросилась на мальчишку.

Володя за предыдущий день так утомился, что заснул, едва только опустился на стул, хотя до этого честно хотел понаблюдать за пациенткой. Разбудили его самым неожиданным образом, заехав полотенцем по макушке, а потом набросившись на него с кулаками. Володя опрокинул стул и отчаянно заморгал, пытаясь сообразить, кто здесь и что вообще происходит. Откатившись в сторону, он перехватил полотенце и с удивлением обнаружил ту самую девчонку, которую притащил домой и которая теперь, что-то гневно крича, пыталась отколотить его своими кулачками. Мальчик ухватил девочку, завернул ей руки за спину и прижал к себе. Та дёрнулась пару раз, но поняв, что противник сильнее, вырываться перестала, но кричать нет. Володя не настолько понимал язык, чтобы разобраться, что она говорит, уловил только что-то про платье, про кровать, про… Сообразив, наконец, что так возмутило девчонку, он покраснел, а потом расхохотался. Не удержался и даже сам растерялся… от неожиданности замолчал. С момента смерти родителей он никогда так не смеялся… так искренне… Последний раз, когда они с сестрой подрались, она так же вот кидалась на него с кулаками. Правда, он был меньше, чем сейчас, и досталось ему сильно.

Девочка, кажется, никак не ожидала такой реакции и растерянно замолчала. Потом, воспользовавшись тем, что захват ослаб, вырвалась на свободу, но тут же села прямо на пол — задор пропал и теперь дала себя знать слабость от болезни и голода.

— Ну, — Мальчик поднялся. — Я рад, что с тобой всё в порядке, а сейчас мы отправимся есть. Однако платье придётся снять — оно ещё не высохло, я его только вчера постирал.

Девочка растерянно моргнула, не понимая, о чём ей говорят. Володя вздохнул и, подбирая слова, попытался перевести. Та сжалась и испуганно заморгала — похоже, сказал что-то не то. Володя вздохнул и раскрыл шкаф, достал свои самые маленькие брюки, рубашку, куртку и всё это швырнул на кровать. Потом ткнул в её платье.

— Пе-ре-о-де-вай-ся.

Девочка растерянно моргнула, встала и подошла к кровати. Мальчик взял её за руку и заставил пощупать платье.

— Мокрое. — Потом махнул на улицу. — Там холодно. Выйдешь — снова заболеешь. Лечить больше не буду. — Слов не хватало, часто приходилось останавливаться, чтобы подобрать нужное. Видно, что девочка понимала его с трудом, но всё же понимала. Мальчик снова ткнул в одежду на кровати, на её платье и вышел готовить завтрак.

Когда через полчаса он вернулся, то обнаружил девочку, растерянно стоявшую посреди комнаты в длинных брюках, собранных в гармошку у колен, чтобы ноги всё-таки вылезли из брючин, а вот рукава рубашки держаться никак не хотели. Володя, при виде этой картины, снова рассмеялся, а потом из нижнего ящика шкафа достал моток верёвки, сел на стул и пододвинул к себе девочку. Та возмущённо дёрнулась, но тут же под его строгим взглядом угомонилась. Володя размотал верёвку, достал нож и быстро отрезал несколько кусков, которыми и принялся подвязывать штанины, чтобы не падали, рукава. Закончив, он отодвинул девочку подальше и оглядел дело своих рук.

— Да-а. Ладно, что-нибудь придумаем. Так, а почему босиком? Хотя понятно почему… — мальчик достал пару обычных носков и пару шерстяных, всё это натянул на девочку и заставил её обуться в его ботинки, в которых она и утонула. Да, он маленький, но всё же больше семилетней девчонки или сколько ей там… точно не больше восьми, а обуви меньшего размера ему не дали. Больше — сколько угодно, а меньше нет. В конце концов, на Базе были уверены, что он станет расти, но никак не уменьшаться, а на такую вот гостью никто не рассчитывал. Вздохнув, Володя укутал её сначала в платок, потом натянул ей куртку и снова подвязал рукава, а напоследок надел шерстяную шапочку. В таком виде и вынес на улицу, поскольку несчастный ребёнок в своём наряде не смог сделать и шага. Вот ещё головная боль — во что её тут одевать? А платье мало того, что не высохло, так ещё и изорвано всё, как и её тёплая зимняя курточка. Не рассчитывал никто, что в этих вещах будут по лесу бегать.

Девочка вертелась на руках как юла, пытаясь всё рассмотреть. Володя с трудом донёс её до кухни, где в плите уже вовсю горел огонь, двойные же стенки купола с прослойкой из воздуха хорошо удерживали тепло. Мальчик снял с нежданной гостьи тёплую куртку, а вот платок разматывать не стал и с облегчением усадил её на стул.

— Сиди.

— А где мама?

Мальчик замер. По правде говоря, он надеялся, что этот вопрос возникнет позже. Его теперешних знаний языка не хватит, чтобы всё объяснить и утешить. Но и не отвечать нельзя. Он вздохнул, пододвинул второй стул и сел рядом, пытаясь подобрать нужные слова, но словарного запаса катастрофически не хватало. Он сердито махнул рукой, встал и вытащил из шкафа сумку, которая была у женщины, положил её на стол и сел рядом.

Девочка растерянно потрогала её.

— Мамина…

— Я не успел спасти… Волки… Она защитила тебя…

Слово «волк» в его словарном запасе отсутствовало и пришлось назвать зверя по-русски, изобразив его жестами.

— Волки? — переспросила девочка.

Не уверенный, что правильно понял, мальчик кивнул.

— Её нет больше, — пробормотал Володя, понимая, что говорит не так и не то, но не в силах сказать что-то другое — всё-таки простое наблюдение за поведением людей давало мало информации по языку. Точнее, слов-то он уже выучил много, а вот их перевода не знал, не мог ещё соотнести слово и следующее за ним действие. О чём-то догадывался, о чём-то подсказывал лингвоанализатор. В результате словарный запас из трёхсот слов — разговор на уровне племени тумбо-юмбо вести можно, а вот рассказать о чём-то значимом — нет.

Девочка затихла, сжавшись на стуле. Мальчик обнял её за плечи и прижал к себе.