Бисер - Яна Гривковская

Н: Всенепременно!

Разумеется, Тоник выполнил мою просьбу, закрыв дверь по десятибальной шкале Рихтера. Глупые ошибки люди всегда совершают с очень умным видом.

Всю жизнь мы с Тоником любили друг друга, как правый берег реки Иордан любит левый. Для него ничего не стоит человека унизить, оскорбить, примять к земле, плюнуть сверху и розами засыпать. Все это вопрос техники. Чтобы не портить отношений с любимыми людьми, нужно постараться общаться с ними как можно реже. Тоник это понял.

Не нарадуюсь, что это мерзкое волосатое йети выкатилось из моих апартаментов. И с этого момента моя жизнь засияла множеством других перспектив!

По крайней мере, когда тоник — опять с маленькой буквы — уходит навсегда, иногда я успеваю немного выспаться до его возвращения…

Властелин колец

Вечер каждого нормального человека должен начинаться с мысли: пить или не пить снотворное?

Не люблю слушать музыку в одиночестве, поэтому со мной ее обычно слушает весь дом. Не знаю, нравится это соседям или нет, но могу сказать точно: они всегда слушают качественный рок.

После долгих размышлений, под чей вокал мне сегодня посходить с ума, я поняла, что моей любимой песней сегодня будет тишина. Двухчасовой трек.

Я буду лежать на подушке с включенной лампой и рассматривать свой маникюр. А оставшуюся часть ночи буду пытаться утонуть в лживом мире сновидений, который в очередной раз одурачит меня красивой любовной историей с добрым концом.

Мобильный телефон держу постоянно рядом. Если не возьму трубку, чтобы помириться с тоником, он приедет, посадит всех русалок на шпагат и скрутит из меня чурчхелу…

Через пару минут

Я: Алло… Ну, чего ты молчишь?

Н: Всё плохо…

Я: Почему?

Н: Потому что ты меня не любишь.

Я: Люблю.

Н: Ты многое от меня скрываешь…

Я: Что опять?

Н: Мне только что рассказали о парне, с которым ты ходишь за ручку в Лондоне…

Я: Крис? Он же гомик!

Н: Серьезно? Хорошо, что ты сказала!

Я: Крис — очень милый мальчик. И кубиков у него на животе по десять штук на квадратный сантиметр!

Н: Вот и я о том же. Их канадские венерические заболевания не лечатся нашими лекарствами. Будь аккуратнее.

Я: Ты не можешь жить без выноса мозга…

Н: Как тебе с ним дружится? Земля сошла с орбит?

Я: Трижды.

Н: Вот и славно. Пусть тогда он тебе все покупает.

Я: Ты все сказал?

Н: Нет. Хочу быть твоим единственным гидом в половой мир.

Я: Полно тебе, милый. Не неси околесицу.

Н: Будь ты трижды здорова и четырежды счастлива! Я только этого хочу!

Я: Благодарю за понимание.

Н: Прискорбно иметь друга-пидора, правда, малыш? Люби он тебя, ты бы с него не слезала.

Я: Давай ты разведешься с женой, и мы продолжим?

Н: Это мать моих детей. Я ее уважаю и не могу одномоментно разрушить отношения с человеком, который мне доверяет, просто из-за того, что тебе так хочется. Я говорил тебе об этом много раз, и не понимаю, почему мы постоянно возвращаемся к этому разговору?

Я: Всё. Я пошла спать.

Н: Чего ты буксуешь? Я же с тобой! У меня больше никого нет!

Я: О’кей.

Н: Любишь меня?

Я: Люблю.

Н: Разрешаю не врать.

Я: Люблю.

Н: Не забудь сказать, что я крем-брюле и сладкий сахар.

Я: Хватит, зай…

Н: Точно. Я — зая. Карликовый кролик. Захотела — за уши потаскала, надоел — в корзину положила. Да, любимая?

Я: Разговор окончен.

Н: Разговор не окончен.

Я: Разговор ни о чем. Ванильных тебе снов, любимый, обо мне.

Н: Ты дома спишь, надеюсь?

Я: Конечно.

Н: Тогда набери с домашнего, а то тебя плохо слышно…

Я: Начинается родина…

Н: Ты не дома!

Я: Я дома. Честно. Скажи, что ты мне веришь.

Н: Верю. Но когда будешь в постели, набери мне еще раз на всякий пожарный случай.

Я: Хорошо, если будет пожар, наберу.

Н: Очень смешно. Полетели завтра в Эмираты? Ты там ни разу не была.

Я: Нет, только не Эмираты.

Н: Значит, летим.

Я: Не летим.

Н: Нет так нет. Мне надоело, что ты вечно всем недовольна.

Я: Аналогично.

Н: Прощай.

Я: О’кей.

Н: Я больше не позвоню никогда.

Я: О’кей.

Н: Я говорю на полном серьезе.

Я: О’кей.

Н: Жизнью клянусь…

Я: Хор.

Н: Турецкого?

Я: Пятницкого.

Н: Прощай!!!

Глава 12

Быть идолом непросто

«— Скажите, пожалуйста, куда мне отсюда идти?

— А куда ты хочешь попасть? — ответил Кот.

— Мне всё равно… — сказала Алиса.

— Тогда всё равно, куда и идти, — заметил Кот».

Л. Кэрролл «Алиса в Стране чудес»

ОАЭ

Выходим из самолета. У трапа нас встречает несколько оптимистично настроенных лиц с огнедышащими игрушками в руках. На радость бортпроводникам мою юбку раздувает сильный ветер. Надеюсь, никто не против моего нижнего белья, надетого на изнанку?

На улице тропическое пекло. Лучи солнца врезаются мне в позвоночник, словно острые кинжалы. Жмурюсь даже в темных очках. Теперь понятно, что испытывают утки, когда их запекают в печи…

Внутри аэропорта специфический запах — смесь особенных выделений смуглой кожи и высокой влажности воздуха, отдающей неприятной сыростью.

Носы темнокожих работников аэропорта покрыты толстым слоем кожного сала, на котором вполне можно было бы поджарить стейк для Ника, с перцем и медом, как он любит…

Дубай

Что такое Дубай? Это Шейх Мохаммед и его родственники, которые к нему каким-то боком относятся.

Ранее, при упоминании слова «мусульманство», мой слабый опыт путешественника рисовал картину какой-то невероятной грязи, царящей в кварталах, населенных отчаянными поклонниками этой религии. И я все время думала: неужели необходимость выбрасывания железных банок из-под пепси на тротуар, справление нужд на уличные столбы и выращивание чумазых детей, покрытых мошкарой, диктуются суровыми законами шариата? Конечно, исключение составляют нефтяные микрогосударства, где естественное желание коренного населения перегрызть друг другу глотки в процессе нечаянного обогащения было остановлено почти справедливой, но слегка алчной рукой Большого Заокеанского Друга.

Не могу избавиться от ощущения, что все богатство здесь пластмассовое. В этих высоченных небоскребах в стиле «США, присядь» нет оплодотворенной яйцеклетки, этому государству не приходилось биться, расти, выживать, чтобы победно занять свое место в мире. Весь город переливается каким-то полым блеском, который не был зачат в недрах истории, не вынашивался кропотливым трудом сотен поколений. Без борьбы нет места восхищению…

А еще я не люблю белый цвет автомобилей, он умертвляет грациозные рельефы кузова, и машины выглядят бесхарактерными, глупыми и покладистыми.

Этот город красив, но это подделка, хоть и очень качественная. Теперь я знаю: нефть действительно способна сотворить чудо, даже в безжизненной тоскливой пустыне…

Женщины

Здесь, среди зеркально-золоченых бутиков знаменитых брендов, резко бьет в голову вид местного аристократа, выводящего на прогулку восемь черных холмов. Демонстративно бросая ключи от своего пятидесятидверного танка на асфальт, он наблюдает, как один из холмиков покорно кинется их подбирать, ни разу не обнажив и сантиметра своей смуглой руки, к досаде русского туриста, объевшегося русского бабьего мяса и возмечтавшего поцеловать тщательно скрываемые усатые уста Фатимы.

Вот она, культура, лишающая женщин лиц. С утра до ночи в пятидесятиградусную жару женщины ходят в костюмах черных привидений. Наверное, вместо фотографий в их водительских удостоверениях изображен черный квадрат Малевича.

Интересно, сколько русских девушек готовы так нарядиться ради вечной стабильности?

В машине

Еду в машине с открытым окном. Всюду мелькают красивые многоэтажные дома, как на Волгоградском проспекте. В нос постоянно врезаются запахи гнили, чередующиеся с запахами свежескошенной травы и автомобильных выхлопов. На каждом сантиметре золотые дворцы с месяцами на макушках. Так все стильно! «Аиша, Аиша, экуцемва».

Русскоговорящий администратор Ника безостановочно излагает национальные арабские притчи:

«Мусулманина спрасили: Пачиму ващи девущки носят платки?” Мусулманин вытащил из кармана двое канфет — одну в обёртке, другую без — и предложил вибрать. Чиловек вибрал канфету в бумажке, патаму щто она чистая. Мусульманин сказал: ” Это и ест атвет на твой вапрос, брат».

Burj Al Arab

Отели хороши тем, что никогда не напоминают тебе о твоей жизни. Одноразовые тапки, шампуни, кондиционеры, мыло, щетки. Гостиничная жизнь длиною в один день. Здесь у всех всё одинаково. В этих стенах нет прошлого и будущего…