Путь генерала - Валерий Афанасьев

– Пехоте к дорогам не привыкать. Дошли нормально.

– Разместились?

– Разместились.

– Пополнение набираете?

– Нет.

– Почему нет? – удивился Фонтен. – В столице закончились бездельники?

– Бездельники нам не нужны. В столице есть люди, которых мы могли бы нанять. Но для найма нужны деньги.

– Деньги, опять деньги, – проворчал генерал.

– Как без того? – Арт развел руками. – Война – занятие затратное.

– Будут деньги, – пообещал Фонтен. – Я поговорю с его величеством. Казначейство получит соответствующее распоряжение.

– Хорошо бы. На обещаниях легионеров не наберешь.

– Послезавтра у короля будет большой прием. Тебе надлежит туда явиться. Его величество уделяет большое внимание отличившимся командирам.

– Надлежит – значит, явлюсь, – согласился Арт. – Вот только не силен я в этикете.

– Это плохо. – Генерал насупился. – Правда, я и сам не все эти тонкости знаю. Для начала подумай о костюме. Твой походный наряд не для королевского приема.

– Не могу.

– Как не можешь?

– Денег нет. – Арт пожал плечами. – Казна легиона пуста. Еле-еле хватило средств на то, чтобы выплатить жалованье за прошлый месяц рядовому составу. Командиру не досталось.

– Гхм! Обычно как раз рядовому составу не достается, – пробурчал генерал.

– Не понял? – переспросил Саша.

– Молодец, говорю! Но парадный мундир все равно нужен.

Генерал заглянул в стол и вытащил кошель:

– Держи. Это мои личные деньги. Получишь жалованье – отдашь.

– Одалживаться не привык. – Арт гордо вскинул голову.

– Гордец. Будут деньги для вашего легиона. Завтра к вечеру будут. А кошель возьми. У тебя не так много времени до послезавтра. Найдешь, где мундир заказать?

– Найду. – Арт прихватил кошель и отправил его в карман. – Но если до приема денег в казне легиона не будет, повешу новый мундир на вешалку и пойду к королю в старом.

– Шантаж? – взревел генерал. – Да тебя даже на порог королевского дворца не пустят! Сельский увалень! Невежда!

– Какой есть.

– Уйди с глаз моих! Прибудем на юг, ты у меня там побегаешь! Будешь перечить – разжалую в рядовые!

«А ведь и вправду может разжаловать, – подумал Арт. – Не переборщил ли я? С другой стороны, а что делать? Деньги легиону нужны позарез».

– Разреши отбыть в распоряжение легиона, эр генерал?

– Проваливай!

Арт вышел за дверь и встретил сочувствующие взгляды людей, ожидавших аудиенции генерала. Совсем не такими были эти взгляды, когда его приглашали пройти в кабинет вне очереди. Вне очереди бывают не только пряники.

Генерал, надувшись, пыхтел и хмурил брови.

– Писать? – услужливо спросил адъютант.

– Что писать?

– Приказ о разжаловании лейтенанта Арта в рядовые.

– Кого разжаловать?! Его разжаловать?! А воевать кто будет? – Гнев генерала выплеснулся на неожиданно подвернувшегося адъютанта.

– Выйди в приемную, – продолжал генерал чуть спокойнее. – Видишь, сколько народа? Все пришли что-то просить. Для себя. Арт для себя ничего не просил. Просил для легиона. Да и тот будет действовать в составе моего корпуса.

Генерал рассмеялся:

– Пройдоха этот Арт. Почти как я в молодости. Запомни этого лейтенанта. Если не убьют, быть ему генералом.

Деньги легиону казначейство выделило. Как и обещал генерал, на следующий же день. Чего это ему стоило, неизвестно, но факт остался фактом.

Лодик занялся вербовкой добровольцев. Арт же готовился к приему у короля – такое случается не каждый день. Парадный мундир был приобретен, оставалось не ударить в грязь лицом.

Зал приемов был велик – добрых пару тысяч квадратных метров, если не больше. Все это пространство освещалось сотнями свечей, расположенных на больших бронзовых люстрах, подвешенных к потолку. Люстры поднимались с помощью хитрой системы блоков. Для того, чтобы зажечь или поменять свечи, их приходилось опускать к полу. Это доставляло определенные трудности, но, поскольку подобное проделывали заранее, приглашенных на прием гостей эти неудобства не касались. Зал сверкал позолотой, отражая блеск нарядов прекрасных дам и шикарных кавалеров в многочисленных зеркалах. Арт предпочел скромно устроиться в дальнем ряду, наблюдая оттуда за происходящим действом. Люди переговаривались, приветствовали знакомых изящными поклонами. Слуги в богато расшитых ливреях стояли у дверей, которых здесь насчитывалось семь. Королевский вход располагался с противоположной стороны от входа центрального. Внезапно он распахнулся, и на пороге появился человек. Как оказалось, был это совсем не король. Парадно одетый мажордом позвонил в колокольчик и объявил:

– Его величество король Троменик-миротворец!

Слово «миротворец» мало подходило королю, вынужденному вести постоянные войны. Хотя быть может, оно отражало внутреннюю суть характера его величества? Да и с историей королевства Арт был знаком недостаточно. Случалось ли королю блеснуть своими дипломатическими способностями? Кто знает.

Монарх был далеко не молод, невысок ростом и немного суховат телом. Шикарный белый плащ до пола, украшенный золотым шитьем, был накинут на его плечи.

Разговоры при появлении короля моментально смолкли. Подданные взирали на его величество с должным почтением и неприкрытым благоговением. Король шел вдоль ряда дворян, которые приветствовали его изящными поклонами. Время от времени он останавливался около того или иного человека и говорил ему несколько слов. Добрался Троменик и до генерала Фонтена. Здесь он задержался несколько дольше.

– Фонтен, друг мой, я рад тебя видеть. – Голос у короля был чуть усталым, но бодрым.

– Рад служить вашему величеству! – пробасил генерал.

– Хорошо служишь. Прошу всех приветствовать победителя мапри.

Зал взорвался криками одобрения. Через несколько секунд король вскинул руку, призывая подданных к тишине, и продолжил:

– Твои заслуги, друг мой, несомненны и будут оценены по достоинству. Многие поколения твоих славных предков верно служили короне, а ты славный продолжатель их дел.

Было заметно, что слова короля тронули генерала. По лицу его расплылась широкая улыбка.

– Ты обещал мне представить отличившихся в бою офицеров, – продолжил Троменик-миротворец.

– Они здесь, ваше величество. Капитан Арантье. – Фонтен показал на застывшего рядом с ним военного. – Это он командовал тысячей, которая первой нанесла удар по врагу.

Бравый кавалерийский капитан щелкнул каблуками.

– Герой! Знак отличия мне! – Король обернулся и принял от сопровождавшего его мажордома золотую брошь в виде ветки и сидящего на ней сокола. – Носи со славой!

– Во славу вашего величества! – прокричал кавалерист.

– Во славу! – подхватил зал.

Овации смолкли, и Фонтен продолжил:

– Лейтенант Арт. Командовал сводным отрядом пехоты, принявшим на себя первый удар дикарей. Командир добровольческого легиона.

Фонтен обернулся в поисках Арта, и Саша поспешил сделать шаг вперед.

– Наслышан-наслышан. – Король устало улыбнулся. – Командир легиона? Доблестный Фонтен, почему у нас легионом командует лейтенант? Непорядок.

– Виноват, ваше величество! – гаркнул генерал.

– Если виноват, так исправляйся. Молод, конечно. – Король оценивающе посмотрел на Арта. – Но за такую славную битву можно этот недостаток простить.

Король улыбнулся, и придворные рассмеялись, показывая, что они оценили шутку про недостаток возраста.

– «Сокола» капитану Арту! – провозгласил король.

Капитану? Саша удивился. Знал ли король, что ему лейтенанта присвоили совсем недавно? Скорее всего – не знал. Повлияло бы это на его решение? Кто знает. Слово короля – это слово короля. Если король сказал «капитан Арт», значит, так тому и быть.

Саша подобрался: первый раз ему вручали награду. Да еще не какую-нибудь, а правительственную. Приятное волнение заставило его раскраснеться. Король приколол золотую ветвь на новый парадный мундир Александра и придержал его за плечи.

– Носи со славой!

Саша замешкался с ответом и получил от Фонтена ощутимый толчок локтем в бок.

– Во славу короля! – крикнул Арт и покраснел еще больше.

– Во славу! – вновь дружно подхватил зал.

Король продолжил обход и минут через тридцать вернулся к парадному выходу, около которого стоял трон. Площадка, на которой он был установлен, слегка возвышалась над полом. Несмотря на то что король был небольшого роста, никто не сказал бы, что он сидит низко. Масштаб личности вовсе не определяется высотой, на которой она располагается. Так и его величество. Поставь его в ряд с Бонкром и одень в одинаковую одежду, все равно никто не спутает, кто из них король. Это идет изнутри – этакая смесь уверенности, ответственности и властности. Той, что не выставляется напоказ и не требует лишних подтверждений. Троменик-миротворец был королем, и вряд ли кто-нибудь решился бы утверждать обратное.