Дремучий лес - Анфиса Рэйса

наехала на его. Это же как нужно было всех тут достать этому принцу Ли? Характер у него, видимо, ещё хуже, чем у Филкаса.

— Нет, конечно, — покачал головой другой гном. — Мы всё продумали. Скажете, что он напился на балу. Велел везти его домой, а потом уснул. А кто вы такие, чтобы противиться воле принца…

— Никто не поверит в эту чушь, — отрезал Реус.

— Удивительно, но я согласна с Робин Гудом, — сказала Тома. — Мы его никуда не повезём. Подождём, когда он проснётся, а там разберёмся.

— Стойте, значит, его усыпили гномы? — вмешался Женя. — Когда? Как? Я ничего не понимаю.

— Поскольку Вика вчера меня бросила, — начала Тома, — и пустилась во все тяжкие…

— Тома, — предупреждающе окликнула её я.

— …мне пришлось развлекать принца Ли. До самого утра ни под каким предлогом он меня от себя не отпускал, и бал всё не заканчивался. Вы все, между прочим, в нём ошибаетесь. Считаете, что он самовлюблённый, эгоистичный и избалованный ребёнок.

— А он не такой? — спросил Женя. Гномы на это только обменялись многозначительными взглядами.

— О нет, — покачала головой моя подруга. — Он намного хуже. Ну так вот, мы с ним говорили… Точнее, он говорил. А я делала вид, что слушала. И тут нам принесли вино. Я пить не стала, хотя и очень хотелось. А принц Ли выпил бокал и вдруг почувствовал усталость. Я обрадовалась. На седьмом небе была, когда он упал лицом в салат и уснул. Но потом поняла, что что-то тут не так. Особенно когда обрадованные гномы подхватили его под руки и транспортировали сюда.

— Какой же идиот придумал этот план? — посетовал Реус.

— Это был я, — ответил король Таурэса.

— Ясно, — отозвался Реус вместо извинений.

— При всём уважении, — решила вмешаться я. — Король в эту историю вряд ли поверит. Принц придёт в себя и убедит дядюшку, что мы его похитили! Давайте лучше подождём, пока он проснётся, и придумаем что-нибудь ещё! Поверьте, мы хотим его отвести к дяде не меньше вашего!

— Всё уже решено, — отрезал король. — Забирайте его и уезжайте. Зелье будет действовать трое суток. Если не уедите, мы принцу Ли скажем, что это ты, — он ткнул коротким пальцем в Тому, — его опоила и хотела похитить!

Вновь поднялся крик. На этот раз я тоже не осталась в стороне и присоединилась к ссоре. Но король был непреклонен. Не успели мы опомниться, как нас буквально под руки вывели из Таурэса. Принца Ли погрузили в карету. Презентовали нам лошадей, причём почему-то не тех, на которых мы приехали.

Поугрожали копьями и мечами в качестве последнего аргумента. И нам пришлось уступить. Клянусь, я слышала, как после того, как закрылись двери, гномы заперлись далеко не на один замок.

Всё произошло так стремительно, что мы вчетвером озадаченно замерли и уставились на карету с принцем Ли.

— И что… теперь? — спросила я.

Реус вздохнул. Он подул в один из своих амулетов на шее, и к нему тотчас подлетел огонёчек: пикси.

— Филкас. Приведи его к нам, — велел ей Реус, достал из сумки монетку и подкинул в воздух. Та стремительно исчезла. Забавно, но ни меня, ни моих друзей совсем не удивила пикси. Стало быть, привыкли мы к этому лесу.

— Может, не надо Филкаса? — понадеялась я.

— Он хороший парень, — заступился за него Женя. — Вы просто мало общались.

— Мне хватило.

Я поежилась. На улице, несмотря на солнечное утро, было прохладно: от леса веяло холодом. На мне было только тоненькое платье, которое без труда продувалось. В руках я сжимала плащ Реуса, который намеревалась отдать, но теперь передумала. Я набросила его на себя и закуталась понадёжнее.

Женя заметил это, и в его глазах мелькнула печаль. А мне сразу стало стыдно.

— Едем, — объявил Реус.

— А Фил? — спросила Тома.

— Пикси его приведёт. Не будем терять время. Не хватало только, чтобы он проснулся до того, как мы приедем в королевский двор. Сонный порошок на всех действует по-разному.

— Мы серьёзно будем следовать этому идиотскому плану? — возмутилась я.

— Если есть другие идеи, худышка, предлагай.

Других идей не было.

Мы тронулись в путь. Мы с Томой выбрали ехать на лошадях, которые впряжены в карету, а Женя и Реус поехали впереди. Напряжение между ними так и повисло в воздухе, но никто из них не пытался выяснить отношения. Мы с Томой тоже молчали. Наверное, все наорались в Таурэсе.

Гнетущее молчание прервалось только тогда, когда на дороге возник Филкас.

— А вот и Фил! — обрадовался Женя.

Я же нахмурилась. Он был ещё далеко, так, что даже лица не разглядеть. Но что-то с ним было не то.

— Филкас! — услышала я взволнованный оклик Реуса, когда мы подъехали ближе. Они с Женей спрыгнули с коней как раз в тот момент, когда Филкас, покачнувшись, упал на колени.

Мы с Томой переглянулись и последовали их примеру.

Женя сел перед ним на колени и положил руки ему на плечи, встряхивая.

— Фил! Приятель, что же с тобой произошло?!

Я и сама была в ужасе. Одежда Филкаса была порвана, лицо в ссадинах и испачкано кровью. Кто-то напал на него, но кто? Филкас был еле живым.

Глава 23

Я понуро наблюдала за пламенем костра. Ноги ломило — под рукой ни у кого не оказалось аптечки, поэтому лекарства для Филкаса пришлось добывать нам. Реус объяснил, какие травы искать, и я битый час блуждала вокруг поляны, на которой разожгли костер и положили Филкаса, в поисках голубого растения с белыми кисточками на веточках. У Томы с Женькой задания были попроще — нарвать лопуха, похожего на подорожник, набрать воды из реки. Почему за этим несчастным растением Реус послал именно меня — не понимаю.

Каким-то чудом я отыскала такой экземпляр рядом с прогнившим пнём, вручила Реусу и уселась у костра греться с чистой совестью.

Лежащий на плаще Реуса Филкас хмуро смотрел, как охотник на вампиров растирает найденный мною сорняк в кашицу на какой-то плоской деревяшке.

— Это всё она виновата, — прохрипел Филкас.

Нетрудно догадаться, кто эта она. Но я не стала ничего говорить: по правде сказать, он в чём-то прав. Да и не хочется ссориться с человеком в таком состоянии: после драки он был весь в синяках и ссадинах.

— Нет, — встал на мою защиту Реус. — Если кто и виноват, то я. Это ведь я отвёл её к тем вампирам. И они искали нас по моей милости.

— А нашли меня, — мрачно отозвался Филкас.

— Вода! — объявила возникшая на поляне Тома и