Перемещенное лицо. 3. Не Квадра - Тамара Воронина

Лиар немножко расслабился, начал рассказывать Дану о своей жизни. После смерти Лары он жил с отцом, мать у них умерла давно… как умерла – как обычно, демоны своей смертью не умирают, люди отравили. А дальше что было, он не знал, мал был, а папа никогда не говорил. Так трогательно это «папа» прозвучало. Через очень недолгое время отравили и папу, потому что кто-то случайно увидел, как у него серебрится кожа: бандиты напали на городок, где они жили, и папа, чтобы не погибнуть от арбалетного болта, невольно трансформировался, хоть и не до конца. Вот и подсыпали отраву, а дом заперли и подожгли. Как где – дома был, конечно. Тогда первый раз и сумел трансформироваться. С испугу, наверное. Обычно это случается позже, уже в подростковом возрасте. В общем, папа умер, а маленький Лиар убежал. Когда дом сгорел, он просто встал и убежал, перепугав до полусмерти всех, кто был вокруг. Почему люди так боятся демонов, он не понимал до сих пор. Ведь демоны никого не обижают. У папы даже любовницы не было, он никому вреда не причинил.

Он него Дан узнал больше, чем от Лары. Лару они не расспрашивали, неинтересно было, потому что их не раса демонов интересовала, а только сама Лара. Он услышал много интересного. Для демонов было крайне важно найти себя. Ларе повезло: она нашла дело, которое ей нравилось, нашла тех, кого любила, и нашла человека, который решал за нее. Это было обыкновенно для них. Они и женились-то исключительно между собой по той же причине: необходимость дела (воспитание детей), необходимость привязанности. У Лиара тоже все сложилось хорошо, его быстро подобрали гильдейцы, не обижали, наоборот, были ласковы, заботились, учили – и как всех детей учат, он в школу ходил, и по-другому тоже учили. Нет, не с детства, лет с шестнадцати, а первый заказ… Ну, потом уже, через несколько лет.

В общем, Дан понял, что для них совершенно невыносимо одиночество. Они не умеют быть одни, и используют свою возможность получения власти над человеком в основном тогда, когда не видят другого выхода. Как Дану было жалко парня! Лару не жалел, потому что она всегда выглядела счастливой, но только сейчас Дан понял, почему она была счастлива. У нее была Квадра.

Лиар прервал лекцию и улыбнулся.

– Ты о Лаар думаешь. Тепло-тепло. Да?

Дан кивнул. Конечно, тепло. Иначе он о Ларе не думал. С теплом и горечью. Лары недоставало. Но никогда не хватало так категорически, так всепоглощающе, как Гая.

* * *

Нирут, понятно, велел Дану выкинуть все из головы, а так как Дан не выкидывал, то властитель взял его с собой на утрясание проблем с Гильдией, оставив Аля и Шарика охранять демона. В общем, это было неинтересно. Напомнило, как Нирут забирал у Фрики свою новую игрушку по имени Дан. Гильдейцы стелились так же, как и благородные, Лиара отдали, слово ему вернули, от денег отказались – и что интересно, после тех аргументов, что привел им Дан. По предложению Нирута. «Да, сударь, вы правы, простите». Однако уходя Нирут бросил на стол тяжелый кошелек – типа компенсация морального ущерба. А те пытались кошелек всучить обратно, дескать, и так честь великая, нашего выученика сам властитель себе забирает, а Лиар такой способный, такой способный…

– И чего было волноваться? – равнодушно бросил Нирут, когда они уселись в карету. – Гильдия есть, пока мы разрешаем, и они это знают.

– В конечном счете меня заказал властитель?

– В конечном тебя примерно треть властителей хотела бы убрать, но знают, что меня это в доброе расположение духа не приведет, – проворчал Нирут, – ты им как кость в горле.

– Почему? – удивился Дан. – Кто я такой вообще? Даже не герой какого-нибудь пророчества, а мир спасать – так рутина, каждодневная работа.

– Да не потому, – вздохнул властитель, извлек откуда-то яблоко и смачно откусил. – Ты, что ли, сам не понимаешь? Конечно, существенной роли в истории Траитии ты не играешь. Уже сыграл, в общем. Но ты единственный в империи человек, который нас, по большому счету, ни в грош не ставит.

– Ставлю, – снова удивился Дан. – Ну, не благоговею, ниц не падаю, а как раз вполне разумно понимаю, что вы нужны Траитии именно для этой рутины.

– А надо – ниц, – нравоучительно, но с набитым ртом, изрек Нирут. Получилось неубедительно, и он снова вздохнул. – Они тебя не понимают. Спасает тебя только то, что ты пришелец. Списывают все твои странности на это. Да-да, именно отсутствие благоговения и есть странности.

– Ну, знаешь… Вы делаете хорошее дело. Я ж понимаю, что глобальные дела в белых перчатках не получаются. Но зачем благоговеть?

– Да молчи ты… Яблоко хочешь? Кислые, но сочные. А главное, они тебя боятся.

– Из-за Велира?

– А из-за чего ж еще? Дан… ты постарайся не сильно обсуждать свое новое состояние с кем-то. Я знаю, что ты и не будешь, но на всякий случай… Реакция вампира у человека – это очень серьезно.

Дан пообещал и поинтересовался, чем же Нирут собирается нагружать Лиара. Властитель покосился, выкинул недоеденное яблоко в окно и сухо ответил:

– Вот тем, о чем ты подумал. Это не обсуждается.

– Все равно не благоговею, – огрызнулся Дан. Нирут согласился:

– Не надо. Начнешь благоговеть – потеряешь свою ценность для меня.

Дан ухмыльнулся. Уточнений не требовалось. Если и был на всем белом свете хоть кто-то, способный хоть одного властителя возвратить на грешную землю, так именно что он. Или убрать с грешной земли?

Почему ему не хотелось, чтобы Лиар заменял Люма? Мальчика жалко стало? Ага, а мальчику пятый десяток. И лет двадцать из них он благополучно зарабатывал на жизнь убийствами, в том числе и абсолютно ни в чем не виноватых людей, которые стояли, например, между наследником и наследством. Нирут так не поступает. Во всяком случае, Дан старался в это верить и очень на это надеялся.

– Что мне делать, Нирут? – спросил Дан почти неожиданно для себя. Как Лиар спрашивал его самого. Такой вот созрел спонтанный вопрос, после которого вопрошающего проще в психушку запереть. Вопрошаемый искренне не понял:

– Что? Как? В каком смысле? – В процессе до него дошло, и он уточнил: – С чем?

– С Гаем.

Глаза Нирута изменили цвет. Перестали быть золотистыми.

– Ты кого спрашиваешь – властителя или друга?

Нарываясь, Дан полюбопытствовал:

– А одновременно – никак? Ну если никак, то давай поочередно.

– Как властитель – никому ничего не говори. Особенно другим властителям. Впрочем, я уже предупреждал. Как друг… Ты все равно мне не поверишь, но я все-таки скажу. Я завидую тебе. Я… я скучаю по Гаю. Не скрою, какое-то время я даже облегчение испытывал, потому что мне не пришлось решать, все само собой решилось… а потом мне стало страшно. Когда я понял, что такую связь, как у вас, нельзя рвать. А сейчас он немножко с тобой. Дан, надо родиться здесь, вырасти здесь и иметь неплохое образование, чтобы понять это все. Ты не сможешь. Для тебя до сих пор магия – сказки, властители – вроде политиков, а твое дело – так, забава, потому что ты не веришь в основную цель. То есть не то чтоб не веришь, не понимаешь, что действительно спасаешь мир. Мир, который тебе нравится.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});