Опер-мечник - Владимир Лошаченко

— Что тебе нужно, человек?

— Твоя голова, отдельно от туловища, — уточнил опер. — Но сначала поговорим. Меня интересует количество вашего вида на территории России, ну и конкретно фамилии, координаты места жительства. Да не забудь сдать золото, нажитое неправедным путем.

— А морду тебе вареньем не обмазать? — язвительно осведомился Зубов.

Опер вполсилы нанес ментальный удар — гаденыш лишь потряс головой и стал видоизменяться. Затрещала по швам домашняя куртка с позументами, плющился череп.

— Не надо нам оборотней, на фиг, на фиг.

Пашка нанес дозированный энергоудар. Зубова шмякнуло о стенку вместе с креслом — превращение в чудище поганое сорвалось. Опер подскочил к оглушенному нелюдю и накинул магическую удавку. Дав пару раз по морде хозяину замка, привел того в чувство.

— Теперь поговорим, поднимайся, не хрен лежать.

Зубов со стоном перевернулся на живот, затем рухнул на небольшой диванчик. Пашка усилил ментальное давление — без толку, с таким явлением он сталкивался впервые. Заклятие магической удавкой здесь не помощник — она не дает субъекту магичить, только и всего.

— Будешь говорить?

— Да пошел ты!

Павел пожал плечами:

— Тогда сделаем тебе бо-бо.

Частичка энергии — и ноги Зубова начинают скручиваться штопором. Звериный вой раздался в кабинете. Во время такой боли отключаются многие рецепторы организма — на что опер и рассчитывал. На сей раз ментальный удар достиг цели — нелюдь полностью в его власти. Установив видеокамеру, приступил к допросу. Много удивительного услышал Хранитель в стенах этого кабинета. Родословная хозяина замка прослеживалась лишь до правления Екатерины II, дальше все покрыто мраком времен. Славный предок Якова Николаевича являлся одним из фаворитов знаменитой императрицы. Мелкий и ничтожный тип, вылезший из грязи в князи и любивший и обожавший две вещи на свете — себя и золото. Самому Якову Николаевичу на днях стукнуло двести сорок девять лет, через год — юбилей. Имел титул князя, с успехом пережил буржуазную революцию в 1918 году, являлся членом многих правительств. Лет двадцать как отошел от дел, но при случае консультировал высоких чиновников. Пережил пять жен, так и не заимев наследника. Дочки не счет — мусор, в них нет голубой крови. Живут своими семьями отдельно, отношения с ними разорваны.

— Сколько таких как он в России?

— Осталось трое, хоть и живем недалеко, но общаемся редко. Под Денвер не ушли, потому что не знали о портале. Гребаные англосаксы не удосужились известить. Так им и надо, всех на куски изрубили, по телевизору смотрел, — и Зубов зашелся в перхающем смехе. — Обидно, что этим козлам в общак золото сдавали, не одна сотня тонн пропала без толку. У меня самого сколько в загашнике? Отвечаю: в подвале замка три тысячи тонн золотишка. Кхе-кхе. У Чубикова Анатолия Ивановича — две с половиной тысячи тонн и у Аграновича Бориса Моисеевича — две тысячи тонн. Цифры называю приблизительные, данные полувековой давности.

— Яков Николаевич, по-моему, вы занизили свое количество благородного металла? Колись, где еще припрятал золотишко!

Дернувшись от ментального укола, Зубов нехотя промямлил:

— Около одной тысячи тонн зарыто на территории усадьбы под парниками с орхидеями.

Пашка встал из-за стола размяться.

— Нотариус в доме есть?

— Нет, можно из города вызвать. Подъедет в течение часа.

— Вызывайте. Когда приедет, оформите замок с участком мне в подарок.

Зубов сник, предчувствуя свой печальный финал. Их никто не домочадцев не беспокоил, в радиусе ста квадратных метров действовал магический "купол тишины", а охранный круг не давал возможности любому живому существу пересечь его границу. Спустя один час десять минут приехал нотариус — лохматый прохиндей с бородкой а-ля Чехов. Быстро оформил дарственную и, получив гонорар, отбыл восвояси. Из потайного сейфа, обливаясь слезами от жадности, Зубов извлек около миллиона рублей, шкатулку с фамильными драгоценностями и пистолет израильской фирмы (IMI) DezertEagle ("Пустынный орел") — двухкилограммовую дуру калибра десять целых четыре десятых миллиметра с коробкой патронов.

— Ты бы сюда еще гаубицу запихал, — недовольно скривился Чернота. — Ладно, давай ключ от сейфа, код сам сменю, — и положил все добро обратно.

— Пойдем, представишь меня прислуге и охране. Кстати, она твоя личная?

— Нет, фирма "Щит" поставляет, договор с ними на три года.

— Прихвати с собой какой-нибудь чемодан, ты уезжаешь жить на юг, поближе к морю. Врачи посоветовали. Машина в гараже есть?

— Угу, две штуки — джип и "Феррари".

— Гони ключи и пошли.

На первом этаже в вестибюле хозяин замка объявил, что отныне все его собственность переходит к Чернову Павлу Игнатьевичу.

— Отныне он вам царь и Бог. Прощайте.

Дернувшегося было за ними личного водителя опер остановил:

— Я сам отвезу Якова Николаевича на вокзал.

Сев в джип, выкатились в открывшиеся ворота. Отъехав достаточно далеко, Пашка свернул с аллеи на обычную проселочную дорогу. Выбрав место поглуше, остановил машину среди частых деревьев.

— Вылезай, Зубов, твоя конечная остановка.

Рептолоид с тяжким вздохом выпал из салона. Приведя нелюдя на небольшую полянку, приказал встать на колени.

— Молись своим богам, змеина.

В воздухе мелькнул клинок кинжала, и отрубленная голова покатилась по опавшей хвое. Тело выплеснуло фонтанчик голубой крови, затем повалилось на бок. Чернота веткой подкатил голову к трупу и, произнеся кодовую фразу, сотворил заклинание огня. Пламя с гулом охватило останки нелюдя — через пять минут от них остался лишь холмик золы и четыре капли — расплавленные коронки на зубах. Выждав положенное время, он вернулся в замок. Дверь в кабинет к тому времени заменили, здесь Пашка и расположился. До вечера занимался редактированием снятого видеоматериала — стирал некоторые куски допроса. Нужную информацию он и так запомнил. Спать устроился тут же, не куцем диванчике, несмотря на то что горничные сменили постельное белье в спальне. Утром опер нанес визит второму фигуранту — Чубикову Анатолию Ивановичу, жившему в соседнем поселке. С оставшимися двумя рептолоидами справиться удалось гораздо легче — они не обладали магией и не имели блока ментальной зашиты. Золота у них оказалось три тысячи тонн и две с половиной тысячи тонн соответственно. Особняк Чубиковаопер записал на себя, Аграновича — на Жилина. Благо дело, помнил паспортные данные. Если бы его спросили, зачем ему недвижимость в элитных поселках, он вряд ли мог ответить — действовал исключительно рефлекторно. Чувствовал, пригодится. Видеосъемки провел в обоих случаях, самое интересное — оба нелюдя оказались порядочнее Зубова. Они на законных основаниях, то есть вполне официально владели сетью приисков. Один в Енисейском крае, другой — в Ленском национальном округе. Ну, естественно, подворовывали, мухлевали — государству сдавали мизер золота.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});