Положите ее среди лилий - Джеймс Хэдли Чейз

слышать это от тебя. Помолчи, золотце, у меня еще полно дел.

Он вставил в шприц иглу и наполнил его бесцветной жидкостью.

– Я пожалуюсь доктору Зальцеру, – продолжал Хоппер. – Моему отцу это не понравится.

– К черту твоего отца и дважды к черту тебя! – раздраженно бросил Блэнд. Он подошел ко мне. – Ладно, давай сюда правую руку.

Я резко сел.

– Не смей тыкать в меня этим, – сказал я.

– Вот не надо так, золотце. Так мы ни к чему не придем, – сказал Блэнд, и его приклеенная улыбка сделалась шире. – Ляг и успокойся.

– Не смей, – повторил я.

Он схватил меня за запястье правой руки. Его короткие толстые пальцы впились в мою плоть словно клещи.

– Если хочешь грубо, – произнес он, приблизив ко мне свое красное веснушчатое лицо, – я не стану возражать.

Я напряг мышцы, быстро развернув кисть, в надежде вырваться из его хватки, но вместо этого едва не сломал себе руку. Я дернулся вперед, стараясь ударить его в грудь плечом, но и из этого ничего не вышло.

Он продолжал сжимать мою руку, широко улыбаясь и ожидая, что еще я выкину. Я не заставил его ждать и попытался высвободить ноги из-под простыни, но это оказалось невозможно. Простыня была плотная, как парус, и подоткнута так туго, что выдернуть ее не удалось.

– Закончил, золотце? – поинтересовался он почти радостно. – Я сейчас введу иглу, и, если будешь сопротивляться, она может сломаться, так что поосторожнее.

Я стиснул зубы и дернулся назад, лишив его равновесия, отчего он пошатнулся. Однако он тут же выпрямился, прекратив улыбаться.

– Так ты думаешь, что ты сильный, да? – прошептал он. – Ладно, золотце, посмотрим, какой ты силач.

И он принялся выворачивать мне руку. Я сопротивлялся, но с тем же успехом я мог бы пытаться удержать вагончик «американских горок». Он был гораздо, гораздо сильнее меня, невероятно могучий, и моя рука медленно заходила за спину, хрустя всеми суставами. Холодный пот струился у меня по спине, дыхание вырывалось со свистом, пока я боролся с ним.

Я собрался с силами и отвоевал пару дюймов. Блэнд и сам задышал с трудом. Может, если бы удалось навалиться на него всем весом, я пересилил бы его. Однако, пристегнутый за руку наручниками к кровати, обездвиженный простыней, я не имел ни шанса противостоять его силе и тяжести.

Дюйм за дюймом он наклонял меня вперед, и я дюйм за дюймом поддавался. Постепенно моя рука оказалась заведена за спину и уперлась в лопатки. Боли я не сознавал. Я был готов его убить. Затем я почувствовал резкий укол шприца, и Блэнд отступил назад, выпустив мою руку.

На его лице выступил пот, он тяжело дышал. Все вышло не совсем так, как он хотел.

– Вот так-то, золотце, – выдохнул он. – Ты напросился и получил. Если бы я не был таким мягкосердечным, сломал бы тебе руку.

Я попытался замахнуться на него, однако рука мне не повиновалась. Не знаю, что он мне вколол, но подействовало быстро. Красное, веснушчатое, полное ненависти лицо начало отдаляться. Стены комнаты расступились, и я увидел длинный черный туннель.

3

Я открыл глаза.

Сквозь забранные решетками окна сочилось бледное солнце, и тень от стальных прутьев падала на белую противоположную стену: шесть резко вычерченных линий напомнили мне, что я узник.

Блэнд беззвучно сновал по палате с тряпкой в большой толстой руке, его веснушчатое лицо выражало сосредоточенность. Он вытирал пыль повсюду, ничто не ускользало от его внимания.

Хоппер сидел на кровати, читая свою книжку. Он был сердит и не обращал внимания на Блэнда, даже когда тот принялся стирать пыль с его ночного столика.

Блэнд перешел ко мне и протер мой ночной столик. Наши взгляды встретились, и его искусственная улыбка сделалась шире.

– Привет, золотце, – сказал он. – Как себя чувствуешь?

– Нормально, – сказал я и чуть приподнялся на кровати.

Правая рука и плечо болели, и на запястье виднелись следы от его толстых пальцев.

– Это хорошо. Через несколько минут принесу бритву. А потом ты сможешь помыться.

Это значит, что с меня снимут наручники, подумал я.

Блэнд, кажется, угадал, какие мысли бродят у меня в голове.

– Но послушай, золотце, давай не будем ссориться, – сказал он. – Даже не думай, что тебе удастся смыться. Не удастся. Тут поблизости еще двое таких парней, как я. Дверь на лестницу заперта, на окнах решетки. Вот спроси Хоппи. Он тебе расскажет. Когда Хоппи оказался здесь впервые, он тоже безобразничал. Он пытался убежать, но ничего не вышло.

Я тупо смотрел на Блэнда, ничего не отвечая.

– Спроси Хоппи, что мы делаем с теми, кто учиняет безобразия. Он тебе расскажет. – Он, ухмыляясь, взглянул на Хоппера. – Ты ведь расскажешь ему, Хоппи?

Хоппер поднял голову и хмуро поглядел на Блэнда:

– Не разговаривай со мной, ты, презренная крыса. Мне ненавистен твой вид.

Блэнд хмыкнул:

– Ничего страшного, золотце. Я не в обиде. Я к такому привык.

Хоппер грязно выругался.

– Не кипятись, золотце, – посоветовал Блэнд, все еще улыбаясь. – Не напрягайся. – Он пошел к двери. – Бриться, потом мыться, а потом завтракать. Попробую достать тебе лишнее яйцо.

Хоппер объяснил Блэнду, куда тому следует засунуть яйцо.

Блэнд вышел, посмеиваясь.

– Даже не пытайтесь, Сибрайт, – сказал Хоппер. – Не стоит. На вас наденут смирительную рубашку и будут несколько дней держать в холодной ванне. Насчет двери он не врал. Вы не выберетесь без ключа.

Я решил пока выжидать и наблюдать.

Спустя какое-то время Блэнд вернулся с двумя электрическими бритвами. Он воткнул их в розетки и дал одну Хопперу, другую мне.

– Пошевеливайтесь, мальчики, – сказал он. – У меня сегодня еще полно дел.

– Вечно ты бурчишь, – сердито воскликнул Хоппер. – Шел бы ты уже. Надоело видеть твою мерзкую рожу.

– Так это взаимно, золотце, – радостно отозвался Блэнд. – Поторопись и сделай все как надо. Доктор Зальцер любит, когда его пациенты выглядят хорошо.

Значит, мне предстоит встреча с доктором Зальцером. Не то чтобы я мог ожидать чего-то особенного, но это был шанс его припугнуть. Если меня сюда запрятал Шеррил, не попытаться ли мне втолковать Зальцеру, что играть в похищение людей опасно. И хотя из этого вряд ли что-то выйдет, но попробовать стоит.

Когда я закончил с бритьем, Блэнд подошел с белым хлопковым халатом.

– Никаких выкрутасов, золотце, – произнес он своим сиплым голосом и обошел кровать, чтобы снять наручники. – Главное, спокойно.

Я лежал неподвижно, пока он снимал браслет. Хоппер наблюдал за мной с сосредоточенным любопытством. Блэнд отступил на несколько шагов назад и тоже принялся наблюдать за мной.

– Вставай уже, золотце.

Я высвободил ноги из-под простыни, опустил на