Танец с дьяволом (СИ) - Эшли Дьюал

Я в последний раз взглянула на своего бывшего парня, на свою вторую половинку, и мы с Блейком скрылись за дверью.

Я резко приподнялась на кровати, и вдруг осознала, что только что спала, причем очень крепко. Кожа на лице неприятно стянулась, и я поняла, что плакала. ТО есть то, что сейчас произошло, был всего лишь сном? Господи! Ну, зачем? Зачем мне приснилось именно это?

Слёзы вновь начали литься из глаз, причем уже совершенно самостоятельно, не подчиняясь моему рассудку.

Я плакала не из-за того, что во сне я рассталась с Диланом навсегда, а из-за того, что мне пришлось пережить его смерть. Причем это было так реально! Я до сих пор чувствую этот запах крови, лившийся у него по рубашке, помню выражение его лица, когда он вбежал в квартиру, помню его последние слова, сказанные мне с такой искренностью…

Я расплакалась ещё сильней, подобрав ноги под себя. Подушка неожиданно оказалась у меня в руках, и я упала в неё лицом, не сдержав поток теплых слез.

Но как он умер? Вопрос, не мало меня напугал, учитывая, что в моём сне было всего три человека, но я его не убивала, естественно он тоже, остается Блейк…

Но он не мог! Конечно, нет! Он на такое не способен! В конце концов, это всего лишь сон. Там всё не связанно и нереально, так что, возможно, это просто игра моего воображения…

Но факт остается фактом: Дилан умер из-за меня…

Но почему? Что я такого сделала?

Признаться, первое обвинение я поняла сразу. Я его предала, еще, когда подсела к Блейку в столовой, не говоря о дальнейших событиях, но виновата ли я в его смерти? Может, он под этим понимал что-то не телесное, а душевное? Может, я убила его изнутри?

Глупости, как можно так убить селовека?

Я сконфужено свалилась на бок, подобрав под себя одеяло. Слезы всё лились и лились. Я не хотела верить в то, что я — предательница. И эта самая милая моя часть. Я…, я…

Неожиданно в комнату постучали, и я растеряно протерла глаза, испуганно вздрогнув.

— Можно? — мило спросил Колин, высунув голову.

— Да, конечно, — охрипшим голосом, прошептала я, и ещё раз протерла глаза.

Колин по-хозяйски зашел в комнату, прошелся по кругу, раскрыл шторы, которые тщательно скрывали от меня свет, и сел рядом на кровать, сложив руки на груди.

— Ну, и что происходит? — серьёзно спросил он.

Я виновато посмотрела на него, и выдохнула. Колину можно было рассказать всё. Я ему доверяла, как сама себе. Вдобавок в его вопросе слышалось только беспокойство, а никак не любопытство, что очень меня подбодрило.

— Ну, всё паршиво, — прохрипела я, и приподнялась, облокотившись спиной о деревянную раму кровати.

— Я могу чем-то помочь?

— Разве, что, выслушать меня, так как держать всё это в себе, у меня уже нет сил! — усмехнулась я, как вдруг из глаз, начали капать маленькие слезы, показывая, что я уже просто не могу держать себя в руках.

— Эй! Ты чего? — испугался он, увидев, что я снова начинаю реветь.

— Я идиотка! — прохныкала я, всё ещё улыбаясь.

Колин молчал, дожидаясь, когда я возьму себя в руки, и смогу всё по порядку объяснить.

А потом я всё как на духу выложила про то, как я проводила ночи в клубах (что он знал, естественно), меня тошнило над унитазом, мама подумала, что я беременна, затем порвала с парнем, издевалась над ним, нашла другого, который ненавидит моего бывшего, впрочем, как и тот соответственно его, и как мне приснился сон, где мой бывший умирает у меня на руках.

А улыбка постепенно уходила с лица, показывая моё настоящее состояние. И когда я всё рассказала, мои глаза жутко болели и были красными, как помидоры.

— Ну, — протянул он, растерявшись. — А как ты говоришь, зовут твоего нового?

— Блейк, — промямлила я, по-детски всхлипнув носом.

Колин замер, и посмотрел на меня, как смотрят на слабоумную.

— Блейк? — не веря, переспросил он.

— Ну, да…

— Блейк Стефорд?

— Ммг…

— Блейк???

— Заело?

Колин тяжело выдохнул.

— Он мне совсем не нравится…

— Из-за Синди? — неожиданно для самой себя спросила я, и внимательно уставилась на него.

— Откуда ты знаешь? — отчаянно спросил он.

— Мне рассказал Дилан, и добавил, чтобы я ни за что не связывалась со Стефордом, а я вот какая гадина!

Я вновь разревелась и упала на Колина, уткнувшись носом в его белоснежную рубашку.

— Ну, перестань, — взволнованно прошептал он, и начал гладить меня по голове. — Всё будет хорошо!

— Но как? Я уже не знаю, что делать!

Мой голос срывался на каждом слове, и я судорожно дышала, пытаясь вдохнуть побольше воздуха в легкие.

— Так, давай по порядку, — серьёзно начал Колин. — Во-первых, тебе нужно разобраться с Диланом. Тебе он нравится?

Я кивнула головой, решив обойтись без слов, так как смогла бы наговорить кучу лишнего.

— Тебе с ним хорошо?

Этот вопрос заставил меня задуматься. Мне было хорошо, когда я находилась рядом с ним, но не в той компании…

— Относительно, — выдавила я, охрипшим голосом.

— А Блейк? Как ты к нему относишься?

— Он мне тоже очень нравиться. Мне с ним легко, я уверена в нем…

— То есть тебе с ним лучше?

— Ну, вроде как да, — озадачено призналась я.

Повисла долгая пауза, сопровождаемая моими всхлипами. Колин всё гладил мои волосы, сам, раздумывая над чем-то, и потом вдруг сказал:

— Как бы мне не приятно это было признавать, но выходит, что тебе нужно попрощаться с Диланом и остаться с Блейком, ведь тебе с ним намного лучше…

— Но я не могу просто так бросить Дилана! — проревела я.

— А кто заставляет тебя, его бросать? Останьтесь с ним друзьями!

— Это невозможно, — уверенно заявила я.

— Почему же? Нет ничего не возможного!

— Колин! — я резко приподнялась и посмотрела ему прямо в глаза. Раз уж он решил выслушать меня, пусть слушает до конца. — Вспомни свою ситуацию, — дрожащим голосом начала я. — Когда Синди начала встречаться с Блейком, что ты почувствовал?

Он замер, и окатил меня холодным взглядом, и я поняла, что сморозила глупость. Его глаза были такими стеклянными, словно он пытался никогда больше об этом не вспоминать и выкинул это часть биографии из своей головы. Но вот, кажется, все его старания прошли зря, так как услышав этот вопрос Колин всем доказал, что ему больно до сих пор.

— Ты ведь не мог смотреть на это? Ты ненавидел Стефорда! Я в этом уверена! И представь, что бы произошло, если бы Синди попросила тебя начать с ним нормально общаться?

— Ради неё, я бы это сделал! — категорично отрезал он.

— Кого ты обманываешь? — возмутилась я. — Ты бы никогда не простил ни Блейка, ни Синди! И я уже заранее ненавидела эту ситуацию, как только Дилан мне обо всем рассказал, но вот, что произошло! Я, кажется, влюбилась в Стефорда! Ты понимаешь?! И теперь мне надо не выбирать, мне надо потерять что-то! Либо одну часть, либо другую, в любом случае, я буду страдать, но это только малая часть моей проблемы! Я причинила боль Дилану, который совершенно её не заслуживал! Как Синди это сделала с тобой! Что ты тогда чувствовал? Ты ведь её ненавидел! Наверняка! Смог бы ты её когда-нибудь простить? Смог бы смотреть в её глаза, понимая, что она кинула тебя, думая только о себе?

Я почувствовала, как новая порция слез подкатывает к глазам.

Колин молчал. Он просто смотрел на меня своими полными горя глазами, и твердо сжимал губы, которые были похожи скорее на полоску.

— А общаться с ней, как друзья? — я уже еле выговаривала буквы, так как истерика постепенно набирала обороты, правда не с криками, а, наоборот, с бессилием.

— Я…, - начал Колин, но вновь замолчал, посмотрев на свои бледные длинные пальцы.

Я схватилась руками за лицо, и начала тихо плакать, виня себя во всем, что произошло. Почему? Почему всё это происходит именно со мной?

— Я любил Синди, — неожиданно прошептал Колин, всё ещё смотря на свои пальцы. — Мы с ней были в выпускном классе, и думали о том, как будем жить вместе, как снимем квартиру, где-нибудь в другом штате, я буду преподавать историю в колледже, а она рисовать картины…

Неожиданно Колин улыбнулся, рассказывая всё это. Я задержала дыхание, почувствовав себя неловко.

— Я говорил, что она прекрасно рисует? — с надеждой, спросил он, и поднял на меня свои блестящие, возможно от слез, а может от счастья, глаза.

Я, словно в трансе покачала головой.

— Она чудесная художница! — сказал Колин. — Помню, как — то раз она нарисовала мой портрет… Он, кстати, у меня есть, я его храню в одной из тумбочек… — он кивнул, словно, доказывая, что-то самому себе, а потом его взгляд устремился куда-то вдаль.