От Кульджи за Тянь-Шань и на Лоб-Нор - Николай Пржевальский

Вода в описываемом озере чрезвычайно светлая. В общей массе её цвет прекрасный, голубой, в особенности, когда слабый ветер рябит поверхность озера.

Окрестности его представляют степи, покрытые жёлтой травой, свойственной вообще высоким горным лугам и превосходной для корма скота. Поэтому здесь много кочует киргизов во время лета. Со всех сторон Сайрам окружён горами, не переходящими, впрочем, за пределы вечного снега. Горные скаты к озеру большей частью луговые; местами, но непременно в ущельях, обращенных к северу, растут еловые леса, в которых, вместо других кустарников, почву устилает густой можжевельник. Более дикие горы скалисты и иногда бесплодны. Императорская дорога от Сайрама направляется к востоку, на Шихо, Манас и далее.

7 сентября. Всю ночь шёл проливной дождь, мешаясь со снегом. Последний выпал в горах (на высоте) до 7 000 футов. Чтобы дать немного обсохнуть вещам, верблюдам и дороге, вышли поздно — в 8 часов. Тотчас же от ночлега пришлось подниматься на тот отрог Тянь-шаня, который стоит по северную[114] сторону озера Сайрама. Подъём здесь версты три длиною, но очень крутой и весьма трудный для верблюдов, в особенности с нашими тяжёлыми вьюками. Сам перевал выше Талкинского, я думаю, футов на 1 000, так что имеет не менее 7 500, а может быть, и около 8 000 футов абсолютной высоты. К сожалению, я не взял с собой барометра, и доставать его из ящика дорогою было неудобно[115]. На большую высоту перевала, сегодня нами пройденного, указывало и то обстоятельство, что листья на деревьях и кустарниках близ перевала совсем опали.

На северном склоне хребта, который мы перевалили сегодня, растут, впрочем только близ главной оси, еловые леса, в которых, кроме можжевельника, довольно обыкновенна и рябина. Птиц очень мало, зверей не видали никаких; иногда попадались пары тарбаганов, но эти зверьки уже предались спячке, быть может, по причине сегодняшнего холода. Спустились сегодня на 5 400 футов, следовательно, на 1 000 футов ниже озера Сайрама…

11 сентября. Оказывается, что наш проводник обвёл нас кружным путём для того, чтобы пройти на то место р. Бороталы, где живёт его сестра, и повидаться с нею. Сегодня этот болван сам признал, что "обманул нас маленько…" Такова судьба путешественника в диких странах Азии. Ночью сегодня киргизы украли у нас одну лошадь. Отыскать виноватых для нас, конечно, невозможно. Жаловаться в Кульджу — слишком далёкая история. Поэтому я велел своим казакам силою отобрать одну лошадь у жителей того аула, куда по следу доехали воры. Наш проводник-киргиз, видя, что казаки отбирают лошадь, наивно стал просить отобрать две — одну на его долю.

14 сентября. …Остановились близ озера Эби-нор (Джасыль-кюль, т. е. голубое озеро по-киргизски)[116], Это последнее гораздо больше Сайрама, притом лежит весьма низко — всего 700 футов над уровнем моря. Вода, как говорят, солёная, негодная для питья. Рыбы нет. Берега состоят из голой глины, гальки и солончаков; последние в особенности обильны на восточной стороне Эби-нора. Здесь в описываемое озеро впадает р. Куркара-усу; с запада же в него втекает р. Бора-тала. Жителей по берегу Эби-нора нет. Несмотря на половину сентября, жара стоит большая; притом день в день тихо и ясно. В полдень термометр в тени поднимается на 25° и выше. На сегодняшней стоянке много еще комаров и мошек. Жары сильно утомляют нас и верблюдов. Из последних один уже захромал, так что пришлось снять с него вьюк и разложить на других верблюдов. Жаль, что у нас нет ни одного запасного.

16 сентября. Сделали 20 вёрст; вошли в горы Майли; последние в своей наружной окраине совершенно бесплодны; из растений здесь только солянки. Но вскоре в ущельях появляется дырисун, сложноцветная и мелкая трава. Из кустарников редкие кусты шиповника, чёрного барбариса — Berberis heterocarpa? по скатам гор Ephedra. Ягоды этих кустарников привлекают множество Caccabis chukar [кэклики]. Действительно, я еще нигде не встречал такого множества кэкликов, как сегодня. Остановились возле ключа, или, правильнее, небольшого ручейка. Незаметно вчера и сегодня мы поднялись с 700 до 4 500 футов абсолютной высоты… скалы громадны и дики, россыпи большие; бока гор весьма круты, горы довольно высоки.

17 сентября. Дневали, охотились за птичками и куропатками. Последних Эклон убил двенадцать. Кажется, я забыл раньше написать, что с нами опять идёт до Гучена, а, быть может, и до Хами прежний переводчик Абдул-Бас. Он хотя и глуп, но верен нам, — условие весьма важное. В своей же глупости Абдулка сам сознаётся и говорит, что голова у него все равно, что тыка (т. е. тыква).

21–22 сентября. Прошли 30 вёрст. Сегодня ночью дул сильный северо-западный ветер, и выпал снег. Было очень холодно; тем чувствительнее это после недавних жаров. Притом же и местность здесь сырая, что также не мало отзывается на здоровье. Горло моё стало опять плохо; по ночам трясёт лихорадка, так что каждый вечер принимаю по 5 гран хинину. Всего же хуже зуд в мошонке, снова весьма усилившийся; от этого проклятого зуда нет покоя ни днём, ни ночью.

25 сентября. День превосходный, тёплый и тихий. На охоте я убил молодую самку архара; Павлов же отличного шестилетнего самца и лисицу. Архар, сколько кажется, не Ovis polii, но меньше и отличнее цветом. Сегодня на охоте я. немного заблудился. Нет возможности ориентироваться в невысоких горах, которые стоят одна возле другой без всякого определённого направления и притом все похожи одна на другую. В этих-то перепутанных холмах с небольшими скалами, пологими скатами, хорошими пастбищами всего более любят держаться архары.

26 сентября. Через четыре версты от ночлега вышли на колёсную дорогу, которая ведёт из Шихо и Манаса в Чугучак. По этой дороге в расстоянии 20–25 вёрст один от другого расположены пикеты; на каждом из них живут 5–7 калмыков. Прошли сегодня до пикета Толу; абсолютная высота здесь 3 300 футов. Местность обрисовалась рельефно: на западе стоит хребет Бар-лык, на севере виднеется Тарбагатай, а ближе его на северо-востоке Бутамайнак (по-монгольски Орхочук); вправо от нас недалеко Джаир[117]. Между этим хребтом и Барлыком степная равнина, по которой дорога ведёт мимо озера Ала-куль в Лепсинскую станицу.

В горах Барлык, по словам калмыков, много яблок и медведей[118].

27 сентября.- В два приёма сделали 27 вёрст. По дороге сплошь киргизские кочевья, которые располагаются обыкновенно кучами по нескольку десятков юрт вместе; не то, что монголы, которые кочуют обыкновенно врассыпную. Огромнейшие стада баранов и лошадей везде паслись по степи, которая довольно плодородна; поросла, главным образом, копцом (№ 63 гербария 1876 г.) Те места, с которых укочевали киргизы, выедены словно саранчою. Так эта орда всё подвигается на плато гор Майли, где и будет зимовать. Изредка по степи растут низкие кустарники полыни и ещё какой-то…[119]. Ручьи бегут довольно часто с соседних гор Джаир; берега этих ручьёв обрастают высоким тальником, который также объеден киргизскими верблюдами. В степи довольно много жаворонков — Alauda calandra, A. arvensis A. leucophaea? других птиц, равно как и зверей, нет[120].

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});