Станция слепого командора - Константин Белоручев

Должен же быть выход!

Мешкать было некогда. Не совсем понимая зачем она это делает, Эйлин сжала левую руку в кулак, оставив свободным лишь мизинец. Расслабила его. Двумя пальцами правой схватила за кончик ногтя и со всей силы рванула на себя.

Ее руки почему-то стали красными и липкими.

Она поднесла искалеченный палец с обнаженным разъемом, прямо к маленькой титановой коробочке в голове у пилота. Где-то там должен быть точно такой же. Прикусив губу исследовала она исследовала титановую поверхность миллиметр за миллиметром. Контакт!

На мгновение их сознания соединились. "Зря ты все это затеяла", - почувствовала она его мысль. Но теперь было уже поздно останавливаться.

Она сделала копию и прервала контакт.

Лазерный луч прорезал тишину. Голова пилота превратилась в непонятное месиво. Теперь все равно. Даже если его кто-то увидит. Даже если кто-нибудь поймет, кем он был на самом деле.

Так же автоматически, как она нажала на спуск, Эйлин покинула рубку. Она только успела нырнуть в двигательный отсек, как мимо нее протиснулись командор и Брайан.

Выбравшись наружу, она тяжело прислонилась к холоду почтового корабля. Она была не одна. Он был с ней. Пилот разведчика. И не хотел уходить. Она лишь успела почувствовать, что проигрывает в борьбе за собственное тело, как все уже кончилось.

"Извини, - услышала она мягкую поступь чьих-то мыслей, - я с трудом могу сдерживать себя. Зря все-таки ты это затеяла, но, знаешь, спасибо тебе за все. Я ухожу, но у меня кое-что для тебя есть".

И прежде чем его сознание сжалось в микроскопическую искорку, которую она бережно положила на дальнюю полочку своей памяти, она увидела бесконечные звезды, она познала холодное одиночество космоса, она ощутила ласковую тяжесть перегрузок, которые не в может выдержать ни один человек, она почувствовала скорость, о которой боялась даже мечтать.

Она снова была одна. Но теперь все, что ей передал пилот, имя которого она так и не узнала, стало частью ее, вошло в ее память, словно она действительно пережила это. И она действительно это пережила.

Эйлин устало направилась к себе.

Что же она сделала? Она думала о том, кого убила и спасла одновременно. Была ли она права? Она не знала, но по-другому поступить просто не могла. Лазерный луч. Другого выхода у нее не было; но и этот она не могла принять.

Он умер, но часть его осталась. Пускай эта искорка сейчас дремлет, сохраненная где-то далеко-далеко, и так близко. Быть может, однажды, он снова сможет вернуться к жизни. Получит новое тело. Если повезет. Нет, ему обязательно повезет! Не важно как скоро это будет. Ведь время - величина переменная.

По крайней мере лучше, чем отправлять его в Центр - у Эйлин действительно промелькнула сумасшедшая идея послать его крупногабаритным грузом через постмастера - ведь он мог дойти. Но риск, что технология попадет в руки врага был слишком велик. И кроме того, Центр был далеко, и она привыкла на него не рассчитывать.

Да, андроиды тоже умирают. Даже андроиды умирают! Им не бывает больно. Просто страшно. Мир вокруг как будто сходит с ума. Искаженные сигналы порождают казалось бы невозможные импульсы, фантазия и воспоминания слитые воедино становятся ужасающей реальностью. Единственной реальностью. Галлюцинация сменяется галлюцинацией - и так, пока не вытечет аккумулятор или не откажет процессор.

Эйлин знала, как это бывает. Ей никогда не забыть бесстрашное лицо с холодными глазами и луч лазера, впивающийся в ее плоть. Нет, ей не было больно. Только страшно.

В тот раз ее спасли. Через полгода. Полгода агонии…

Она не могла допустить повторения того, через что ей пришлось пройти. Любой ценой. И не важно, насколько велик риск. То, что она сейчас сделала было ее маленьким бунтом - а таким ли уж маленьким? - бунтом против ее создателей, бунтом против несправедливости этого мира.

И в своем бунте Эйлин не была одинока. Неизвестный пилот, которого она убила, оказался на ее стороне. Ведь могло быть и по-другому. Она сама не знала, когда поняла это, но почему-то ей не было страшно. Ведь сейчас ее тело могло принадлежать совсем не ей.

Лазарев застыл в своем полукресле. Услышанное ему совсем не нравилось. Следовало немедленно принимать меры.

Командор поморщился, мимоходом вспомнив предупредительность Старого Ника. Разумеется, Старый Ник не имел в виду ничего плохого, даже наоборот. Но вот пройтись по станции до Пирея и обратно он может и сам. Другое дело Брайан. Все понял правильно. Почетный эскорт, не более того.

Мда-а. С пилотом разведчика все обстояло гораздо интереснее. Командору не надо было видеть, чтобы понять - он не был человеком. За годы совместной службы Лазарев прекрасно узнал маленькие хитрости Федерации. К сожалению, даже ускорение, от которого у людей кости стираются в порошок, не спасло пилота. Однако кое-что во всем этом смущало командора…

Но сейчас речь о другом. Маленький диск, который доставил пилот, был гораздо важнее, от него зависело множество жизней, если правильно распорядиться содержащейся на нем информацией. Командор не знал, кому в действительности предназначался диск, но это ничего не меняло.

– Ник!

– Да, командор.

– Пожалуйста, пригласи ко мне Энджи.

– Разумеется, командор, - Старый Ник понял, что от этого приглашения Энджи не должен отказаться.

Командор еще раз вспомнил безымянного пилота. Эх, ему б таких людей! По крайней мере Лазарев мог похоронить его согласно обычаям космофлота. Постмастер развеет прах в открытый космос. Больше его никто не потревожит. И пусть все думают, что он был человеком. Ведь он им и был.

Метеоролог был уверен, что своим невидящим взглядом командор успел просверлить в нем дырку. Но уйти, а тем более ослушаться, он не смел. Ему оставалось лишь робко возражать.

– Но…

– Никаких но. Брайан доставит Вас на пост номер девять, где установите этот передатчик. Для Вас же лучше, если Вы знаете, как с ним обращаться.

– Да, но… - Энджи замолчал. Конечно, как обращаться с подобным оборудованием он прекрасно знал, а так же и то, что часть постов автоматизированного наблюдения за атмосферой были предназначены вовсе не для наблюдения за атмосферой. Тем не менее он вовсе не горел желанием навестить одну из своих горячо любимых станций. Лететь на флаере… брр!

Метеоролог решил попробовать в последний раз:

– Пусть лучше Рейни… - Энджи все время забывал, что рейнджер покинул станцию. Вот теперь и разбирайся.

Жестокая улыбка на лице командора не предвещала ничего хорошего.

– Вы сделаете так, как я сказал, - за медовой мягкостью голоса скрывались железные струны старого звездного волка, - Если не хотите попасть под военный трибунал. Знаете, а я почему-то догадываюсь, каким будет приговор.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});