Тайна исхода - Уилл Адамс

Нокс кивнул. Все это казалось вполне допустимым, хотя допущение и истина далеко не одно и то же.

— А что еще нам известно о карпократах?

— Появились в Александрии, как я уже говорил, но процветали и в других местах. В Риме, например. И если не ошибаюсь, у них даже существовал храм… — Он поднялся, подошел к стеллажу с книгами, нашел нужный том и, покопавшись, поставил его на место, качая головой.

— Ну же, Костас, не тяни.

— Терпение, молодой человек, терпение. — Он достал увесистый том церковной энциклопедии, водрузил его на столик и, послюнявив пальцы, долго перелистывал тонкие страницы, пока не нашел что искал. — Да, — сказал он. — У них был храм на Ионических островах.

Нокс нахмурился, вспомнив недавний звонок Огюстэна.

— Случайно, не в Кефалинии?

Костас удивленно улыбнулся:

— Откуда тебе это известно?

— И что там еще говорится?

Костас опять послюнявил пальцы и перевернул страницу.

— Ха! Ну и дела!

— Что там?

— Ну конечно же! Тебе это наверняка понравится!

— Ну же, Костас! Не тяни!

— Ты ведь знаешь, что христианские группы узнавали друг друга по тайным знакам и отметинам, вроде рыбы и креста? Так вот, у карпократов такие отметины тоже имелись.

— Какие?

— Здесь про это ничего не говорится, — ответил Костас. — Здесь просто указано место на теле, куда наносилась татуировка.

— И куда?

Глаза Костаса блеснули.

— На заднюю часть правой ушной раковины, — ответил он.

ГЛАВА 28

I

Мобильник продолжал звонить.

— Выключи его! — приказал Халед. И повторил уже громче, явно нервничая: — Я сказал — выключи!

Стаффорд медленно полез в карман, вытащил мобильник и отключил его. Но было уже поздно. И случившегося не изменить. Только сейчас Халед сообразил, что звонок является серьезной проблемой. Мобильные телефоны не только принимали сигнал, но и посылали его, даже когда по нему не говорили. Они должны быть всего лишь включены, а телефон Стаффорда был включен.

Если он исчезнет, то для полиции не составит труда проследить их перемещения. И они сразу приедут сюда. Он со своими людьми превратится в главных подозреваемых. В ход пойдут дубинки, поливание из брандспойта и другие проверенные методы. И кто-нибудь точно расколется. Скорее всего Фейсал. В нем чувствовалось что-то от женщины.

Появился стоявший на часах Абдулла, услышавший выстрелы.

— Что происходит? — спросил он.

— А на что это похоже? — огрызнулся Халед, указывая на иностранцев. Гробница была даром Аллаха. Но теперь он ясно видел, что это был за «дар». Дьявольская западня. Пять лет тюрьмы, если их поймают. Пять лет минимум. А скорее десять, если не больше. А Халед знал, что такое египетские тюрьмы. Переполненные и грязные, жестокие и кишащие болезнями. Он не был слабаком, но такая перспектива невольно заставила вздрогнуть.

— А почему нам просто не убить их, сэр? — поинтересовался Нассер, отличавшийся практичностью. — И закопать в пустыне, как ту девчонку.

— Вот именно, — скривился Халед. — И тогда все получилось бы как нельзя лучше, верно?

— У нас сейчас есть время. Вся ночь.

— Вся ночь? — прорычал Халед. — Ты знаешь, что случится, когда эти люди не появятся вовремя там, где должны? — Он направил пистолет на Лили. — Где вы должны появиться?

— В Асьюте, — ответила она без кровинки на лице. — Отель «Клеопатра».

Он повернулся к Нассеру.

— Когда они не приедут, администрация гостиницы уведомит власти. А их ничего так не пугает, как несчастье с иностранцами, и особенно с телевизионщиками. Это ставит под угрозу их вложения в гостиничный бизнес, их драгоценные туристические доллары. Можешь мне поверить, к утру здесь будут развернуты такие поиски, какие тебе и не снились. И заявятся они прежде всего прямо сюда! И первым делом отследят все отпечатки покрышек на песке, которые приведут прямо к твоему замечательному захоронению.

— Тогда давайте их утопим в Ниле. — Нассер изобразил пальцами волны, показывая, как под ними исчезает машина.

Халед отрицательно покачал головой.

— А если нас заметят? Даже если каким-то чудом нас никто не увидит, полиция наверняка прочешет дно, или какой-нибудь рыбак зацепится сетью за машину. Но все это не важно. Их чертовы мобильники выведут полицию прямо на нас.

— Понятно, — мрачно констатировал Нассер. — И что же теперь делать?

— Я думаю, — огрызнулся Халед. — И мне нужно сосредоточиться. — Он присел на корточки, не желая показывать подчиненным, что и сам сбит с толку. Возможно, удастся все свалить на них. Что они пытались заняться вымогательством, а потом все пошло не так, началась пальба, и теперь убиты все иностранцы и трое полицейских. Но тут же решил, что слишком все будет шито белыми нитками. И даже новичок на это не поведется. Может, попробовать договориться? Но иностранцы были до смерти напуганы и сейчас согласятся на что угодно, а когда окажутся в безопасности, то запросто могут передумать.

— Надо свалить все на террористов, — предложил Абдулла. — Они всегда убивают иностранцев.

— Отличная идея! — издевательски произнес Халед, радуясь возможности сорвать на ком-то зло. — А не подскажешь, на каких именно? — Он провел рукой вдоль пустынного русла. — Покажи мне, где они, и мы с удовольствием на них все свалим.

— Это всего лишь предложение, сэр.

— В Амарне нет никаких террористов, ты разве не знаешь? Они все в Асьюте и… — Он замолчал от неожиданной мысли, пришедшей в голову. Абдулла оказался абсолютно прав. В Египте только террористы осмелятся поднять руку на иностранцев. И в такую возможность власти могут поверить. Одно лишь упоминание террористов заставляет умных людей совершать глупости. Насколько всем было известно, эта троица направлялась в Асьют, где должна быть вечером. Там в последние дни очень неспокойно. Он видел это по телевизору. Волнения. Демонстрации. Разгоряченные мусульмане, выступающие против Запада, потому что пятеро их братьев были арестованы за изнасилование и убийство двух молодых коптских девушек. И он придумал.

— Сэр? — окликнул Нассер, увидев, как просветлело лицо Халеда. — Что?

— Еще минуту, — остановил его офицер. Он быстро взвесил все «за» и «против», возможные осложнения и необходимые ресурсы, шаги, которые придется предпринять. Это показалось безумием, да, но и сама ситуация была неординарной и требовала таких же решений.

— Пожалуйста, сэр, — не выдержал Нассер, — скажите нам.

Халед дважды кивнул и глубоко вдохнул.

— Хорошо, — сказал он. — Вот как мы поступим.

II

Нокс откинулся в кресле, заставив его мягкую кожу сладострастно охнуть, и постарался осмыслить услышанное. Петерсон со своей командой отрезали у мумий шесть ушей, чтобы проверить их татуировки в ультрафиолетовом свете. Это, вкупе с предыдущими раскопками Техасского общества библейских археологов в Кефалинии, означало только одно — они шли по следам карпократов. Неясным было только — зачем.

Костас поразмышлял пару мгновений, когда Нокс адресовал ему этот вопрос.

— А эти твои техасские археологи сильно религиозны?

— Да.

— Тогда, возможно, дело вот в чем. Видишь ли, карпократы славились тем, что… Извини. — В дверь звонили, и Костас, недоговорив, поднялся и пошел открыть.

— Конечно. — Нокс тоже поднялся и подошел к столу, где лежала раскрытая энциклопедия, и поискал статью о карпократах, но не нашел. Тогда он подошел к полкам и, покопавшись, вытащил тонкую книгу в кожаном переплете с биографией Филона Александрийского.[84] Крашеный переплет пачкался, оставляя на пальцах и ладонях коричневые следы, напоминавшие высохшую кровь.

Дверь в библиотеку снова открылась. Нокс обернулся и увидел бледного и потрясенного Костаса.

— Что случилось? — спросил он, но тут же все понял и похолодел, увидев за спиной грека двух полицейских. Он считал себя здесь в безопасности и позволил себе расслабиться. Но они каким-то образом разыскали его. На какую-то секунду ему пришла в голову мысль попробовать бежать, но бежать здесь было некуда. И он заметил, как в улыбке дрогнул уголок рта полицейского, будто он только ждал предлога, чтобы применить силу. Нокс заставил себя смириться, решив спокойно проследовать с ними и постараться выяснить, что, черт возьми, происходит и как им удалось его выследить.

III

Огюстэну и Фаруку не удалось узнать абсолютно ничего от студентов Петерсона. С короткой стрижкой «ежик» и блаженными улыбками они все как на подбор казались одинаковыми и твердили одно и то же.

— А ваше имя? — спросил Фарук последнего.

— Грин, сэр. Майкл Грин, — ответил он и обернулся через плечо на Петерсона, будто хотел удостовериться, что назвал его правильно.