Приключения в мире «Готики» - Дмитрий Беразинский

Переправившись на ту сторону речушки, я прикончил еще одного шныга и двоих шершней. Просто поразительно, сколько обитает хищников на такой маленькой площади! И среди всего множества видов лишь один безобидный — мясные жуки. Остальные все бросаются на тебя, будто сошли со страниц «Мира смерти» Гарри Гаррисона. Что-то ненормальное есть в этом, честное слово. Когда на тебя бросается волк, это понятно. Но когда на тебя бросается крыса — поневоле начинаешь задумываться.

У Старой Шахты стояли двое Стражей и мололи языками насчет приготовления отбивных из окорока падальщика. Гор На Драк стоял на том, что любое мясо перед употреблением совсем невредно вымочить пару дней в уксусе, а его визави высказывался за то, что хороший желудок должен переваривать все на свете. Я несколько бесцеремонно прервал их разговор, поинтересовавшись у Гор На Драка, не знает ли он что-нибудь о логове ползунов.

— Откуда? — удивился он, — я ведь ни разу не был в шахте. Челюсти ползунов мне выносят сюда, я их забираю и несу Кор Галому.

— А на мракориса ты в одиночку ходил? — на всякий случай спросил я.

— Ты что, рехнулся? — удивился напарник Гор На Драка, — это же такая здоровенная тварь!

— А ну, пошли отсюда нах! — разозлился я, — после того, как я найду логово ползунов, ваши услуги Братству не понадобятся! Герои хреновы! Тебе зачем доспехи Стража дали, старина?

— Заслужил! — виновато ответил Гор На Драк, — я три года таскал слюну ползунов в Лабораторию. Кор Галом похлопотал перед Кор Ангаром, и меня приняли в Стражи.

— Всё, валите отсюда! Не примазывайтесь к славе.

Сплюнув под ноги ничего не понявшим Стражам, я поспешил в шахту. Они, бедолаги, были уверены, что «их служба опасна и трудна». А я, негодяй, растоптал их эдельвейсы и пописал на могилку бабушки. Буду идти обратно, пообрываю им хрящи на башке, уши, то есть. Декоративные герои с муляжами мечей, которыми хорошо отбиваться лишь от ночных кошмаров!

Все еще раздраженный сверх всякой меры, я вошел в Старую Шахту и начал спуск к тому месту, где обычно прохлаждался Ян. Подходя к нижней лавке, я чувствовал, как мою спину буравят взгляды Ульберта и Аарона. Это парни того сорта, что очень любят шутить над другими, но терпеть не могут, когда насмехаются над ними. Типичные бирюки с комплексом неполноценности, особенно сильно донимающем их под землей. В самом деле! В то время, как их товарищи прохлаждаются наверху, им приходится торчать в этой шахте, присматривая за рудокопами.

Ян оказался на своем обычном месте. Он закусывал большим куском ветчины и прогонял все это дело пивом. Надо отметить, что пиво было сортом повыше той кислятины, что была в ходу наверху.

— Здорово! — сказал я. Он кивнул и чего-то промычал.

— Ешь, не торопись! Гомез подождет!

Он едва не подавился и громко закашлялся. Я с удовольствием постучал его по спине.

— Чего тебе нужно?

Прочитав оба рекомендательных письма и выслушав устное послание от Диего, Ян затряс башкой:

— Ничего не понимаю. Причем здесь Гомез?

— Я являюсь его тайным эмиссаром в Болотном Лагере. Это, собственно, секрет. В связи с предстоящей Великой Церемонией мне просто необходимо знать, где находится логово ползунов.

— Парень, глаза разуй! Вся эта Шахта — одно большое гнездо ползунов!

— Сдается мне, что ты чего-то недоговариваешь…

— Очень может быть! Послушай, Марвин, у меня тут своих проблем выше крыши. Дробилка вот вчера сломалась… шестеренка новая нужна. А где ее взять, я ума не приложу. Давай договоримся так: ты мне находишь шестеренку, а я тебе указываю на самое большое логово ползунов. Договорились?

— Так, а где же я тебе найду шестеренку?

— А вот это уже не мои проблемы. Ищи!

Уровень 10. Проблемы голода у паучков средней полосы

Плюнув на все условности и приобретя в лавке несколько лечебных зелий, я отправился шастать по шахте, время от времени приставая к Стражникам и Стражам с вопросами о логове ползунов. Что же мне удалось выяснить? Ну, во-первых, то, что ползунов здесь не любили. Во-вторых, их здесь было великое множество. В-третьих, шестеренку можно было найти у старого пресса в ответвлении от основного ствола шахты. В-четвертых, возле пресса шастало не менее трех ползунов. Стражник, охраняющий вход в заброшенную штольню1 (они называли это штольней, но самом деле это был штрек2), сказал мне:

— Здесь отменная порода шла. Но не было никакого спасения от этих тварей. Они загрызли восьмерых рудокопов и двоих стражников, прежде чем Ян отдал приказ покинуть опасное место. С тех пор здесь постоянно стоит один стражник.

— Зачем? Неужели ползуны способны взбираться по лестницам?

— Да нет. Смотрю, чтобы туда не сунулись случайные люди.

— Эге! — почесал я в затылке, — но мне просто необходимо туда попасть!

— Иди, однако! — вздохнул Стражник, — мое дело предупреждать, а не запрещать.

Нормально! Тоже мне, дорожный знак «Осторожно, ползуны»! У нас часовые на Сахалине тоже предупреждали, когда кто-либо к полигону приближался. Выстрелом в голову. Бывало, что и промахивались. Однако Стражнику и в самом деле до фонаря. Я прошел сквозь горизонтальную выработку и очутился в боковом стволе, на террасе. Внизу, метрах в десяти ствол заканчивался. Там находился старый пресс — дробилка руды, возле которой шастали ползуны. Эти твари были похожи на пауков, если представить себе паука ростом в метр и мандибулами3, способными перекусить с первого раза берцовую кость среднего человека. Вот эти самые мандибулы и представляют интерес для Стражей, ибо находящиеся в них железы вырабатывают специфичный фермент, столь необходимый в алхимии. И, судя по бреду Кор Галома, должно быть что-то еще!

Уровень 11. Великая Церемония

Утром я заметил, что Буллит сидит на своем старом месте и, болезненно морщась, дочитывает книгу. Когда хлопнула дверь, он даже не взглянул в мою сторону, лишь немного втянул голову в плечи. Торуса на воротах не было — я встал слишком рано. Зато Скорпио был на месте и содрал, мерзавец, аж триста кусков руды за поверхностное обучение искусству обращения с арбалетом. Причем еще сказал, что за полный курс мне придется выложить еще четыреста кусков. Зато теперь я хотя бы представлял, с какого боку браться за эту адскую машинку.

Путь мне снова предстоял неблизкий — Болотное Братство ожидало яйца ползунов. Быстро спуститься к Снафу, позавтракать неувядающим рагу и сказать ему «спасибо» времени много не отняло. Еще почти весь Старый Лагерь спал, когда я вышел через Южные Ворота и отправился в очередной поход. За сутки новых хищников не объявилось, даже моих старых приятелей-гоблинов на мосту не было. Видать, попрятались, собаки, едва учуяв легкую поступь своего приближающегося конца. Хе-хе! Вообще, я до сих пор не замечал, чтобы местными зверушками и обитателями правил инстинкт самосохранения. Кто, скажите на милость, заставлял тех же крысокротов или падальщиков бросаться на вооруженного с ног до головы Стражника, которому вовсе не составляет труда перебить десяток придурковатых тварей и ни разу не пораниться? Ладно, про волков я молчу — они по жизни хищники и привыкли нападать стаями… а вот прочая мелкая шушера — кто движет ее ненавистью?

Примерно так рассуждая, я углубился в лес и попытался хоть издали взглянуть на чудо природы под названием мракорис. Мурлыканье его разносилось на весь лес, а отличительным признаком лежбища служили шершни, летающие вокруг громадного тела, точно истребители прикрытия. Шершни — это просто здорово. Я основательно запасся арбалетными болтами у Скипа и решил применить свои новые знания на практике. Летящий шершень, конечно, не мишень «бегущий кабан», но тем большая честь стрелку. К своему удивлению, я довольно быстро перебил всех этих насекомых, но последний мой болт вонзился в бок отдыхающему мракорису. Зверь взревел и поднялся на лапы, обнюхивая воздух.

Тут мне бы и отступить за дальние деревья, но боевой азарт помешал это сделать. Еще несколько болтов полетели в сторону мракориса, но только один достиг цели — остальные скользнули по его шкуре и не причинили никакого вреда. Тут еще со стороны водопада задул небольшой, но ветерок, довольно точно намекнувший мракорису на мои координаты. Здоровенная тварюга, размерами с тамбовского тяжеловоза, запыхтела и бросилась на меня. Если бы я до этого мгновения не сталкивался с болотожором, я бы погиб на месте. Страх бы сковал мои члены и не позволил совершать даже простейших движений. Мракорис… как же вам описать это творение Инноса? Вот если белого медведя покрасить в черный с подпалинами цвет, убрать собачью голову, вместо которой приделать башку носорога, которую в свою очередь украсить клыками… да… что же еще? Потом увеличить в полтора раза и разозлить — вот это и будет мракорис, от атаки которого я чудом успел увернуться.