Секретная карта - Майкл Стэкпол

Хизаталь глубоко поклонился, прижавшись лбом к полу. Пелат подождал, пока капли пота с его лица не начали падать на пол, и лишь затем произнес:

— Достаточно.

— Благодарю, Господин.

Пелат покачал головой.

— У тебя Пятая Ступень, Хизаталь, но ты успел позабыть все, чему научился, когда был на Третьей, как вот этот юноша. «Дом продолжает стоять, и сгнив изнутри, но лишь до первого легкого ветерка». Помнишь ли ты это?

— Да, Господин.

— Может быть, ты плохо слушал или действительно превратился в такого глупца? Йезол, где это сказано у Учителя?

— Размышления о гибели. Книга третья, глава восьмая, строфа четвертая.

— Советник! Я просто отвлекся…

Пелат прикрыл глаза.

— Так соберитесь, Советник. Иначе мне придется поспособствовать вашему сосредоточению. Я хотел бы, чтобы вы отправились в Иксилл вместе с Келесом Антураси, но пока вы точно так же не годитесь для этого путешествия, как и он. Келес умирает от ран. Я вами недоволен, но, несмотря на это, не вижу причин, чтобы вас постигла та же участь в ближайшее время.

— Благодарю, Господин. — Хизаталь замер с приоткрытым ртом, и Пелат понял, что он пытается извлечь из памяти подходящее к случаю изречение Урмира.

Пелат не стал сдерживаться:

— «Мудрый человек предпочтет промолчать и прослыть глупцом, нежели своими словами подтвердить это мнение».

Хизаталь отрывисто кивнул, не проронив ни звука.

— Нам необходимо немедленно решить одну задачу, Хизаталь, а именно — найти того, кто поплывет вместо вас на «Волке Бури». Джорим никогда не встанет во главе дома Антураси, поэтому, возможно, он — не слишком важное лицо. При этом следует учесть, что последующие два года будут очень трудными, поэтому на корабле должны отправиться самые знающие и хитроумные. Вы знаете кого-либо, кто подойдет? Кто устроил бы лично вас?

Хизаталь задумался, но, прежде чем он успел что-либо ответить, Йезол тихо кашлянул в своем углу. Пелат скосил глаза на юношу.

— Ты хочешь что-то предложить?

— «Учитель сказал: плоды в саду соседа выглядят более сочными, но достойный человек собирает свой собственный урожай».

Лицо старшего советника осветила улыбка.

— Что ты имеешь в виду?

— Господин, Советник Хизаталь поручит своим доверенным лицам сбор зерна. Вы же можете найти в своем окружении надежного человека, который отправится на «Волке Бури».

— И кого же?

— Я предложил бы себя, господин. — Юноша низко склонился и остался в таком положении.

Пелат потер подбородок. Йезол был очень полезен, даже незаменим при выполнении утомительных дел, которые по плечу немногим, и большинство предпочитало сразу же забыть о том, чем им довелось заниматься. Он бы далеко пошел, если бы не отсутствие решимости. Йезол никогда не смог бы командовать другими, вдохновлять людей. Впервые он отважился предложить свои услуги в таком значительном предприятии, — до этого его честолюбие не переходило даже самых скромных границ.

— Ты не заключал никаких соглашений, которые должны принести тебе прибыль после окончания экспедиции?

— Нет, господин.

— Не бежишь от кровной вражды, не пытаешься выпутаться из затруднительного положения?

— Нет, господин.

— Поднимись, Йезол. Посмотри на меня. — Пелат взглянул в лицо младшему чиновнику. — Почему ты хочешь поехать?

— Я видел корабль, господин. Я понял, какую славу он принесет Налениру. Я всей душой хочу служить своему народу, и нет лучшего пути, чем способствовать успеху этой экспедиции.

— Ты полагаешь, твой вклад будет заметен?

— «И большой костер не разгорится без щепок».

Йезол снова привел слова Урмира; это уязвило Пелата. Он наказал бы юношу за самоуверенность, однако прекрасно знал, что на самом деле это не самоуверенность, а всего лишь честность. Если наградить его назначением на место Хизаталя, последний будет усерднее следовать заветам Урмира. Кроме того, я всегда смогу избавиться от него.

— Ты надеешься, что министерство вознаградит тебя по возвращении?

— Мое дело служить, а не мечтать, господин.

— Ты можешь рассчитывать на вознаграждение, Йезол, если я буду удовлетворен твоей работой. — Пелат произнес эти слова с особым выражением, чтобы Хизаталь отнес их и к себе. — Вы оба должны верно служить мне. Будущее известно лишь богам. Если они будут милостивы ко мне, то и вас ждет удача. Служа мне, вы служите народу. Не разочаруйте меня.

Глава пятнадцатая

Четвертый день Празднества Урожая года Собаки.

Девятый год царствования Верховного Правителя Кирона.

Сто шестьдесят второй год Династии Комира.

Семьсот тридцать шестой год от Катаклизма.

Ксингнакан, Морианд.

Наленир.

Нирати поежилась, подходя к громаде Ксингнакана. Крепость возвышалась над северо-восточной частью города и когда-то представляла собой огромный открытый амфитеатр. Уже долгое время он был закрыт сверху куполом на восьми полукруглых опорах, сходившихся в центре. Купол венчал высокий шпиль; на верхушке виднелось голубое сияние магического света, поддерживаемого джианри. Днем сияние было не слишком заметно, но ночью слабо освещало все девять городских мостов. Большинство горожан хватались за амулеты, ловя на себе отблески магического света.

Дрожь Нирати не имела никакого отношения к страху, — уже рассвело, и наступил теплый, солнечный день. Причина была в другом. Ранним утром она вышла из ворот Антурасикана и отправилась по улицам города. Улицы наводняли празднующие, но при виде Нирати люди расступались и освобождали дорогу. Некоторые сжимали в руках амулеты, другие наскоро очерчивали вокруг себя небольшие круги в дорожной пыли. Те же немногие, кто знал Нирати лично, смотрели мимо, делая вид, что не замечают ее.

При других обстоятельствах она бы обиделась. Но теперь Нирати почти что радовалась, что друзья отворачивались от нее. Могло быть и хуже. Сейчас любые круги, даже зрачки устремленных на нее глаз, могли помешать ей. Кроме того, я не вынесла бы жалости в их глазах.

Было нетрудно догадаться, что Нирати и прочие рядом с ней направлялись в сторону Башни Магии для участия в исцелении. Так как любое подобие круга могло помешать действию магии, на путниках была одежда из необработанного холста с торчащими нитками и узелками; пояса отсутствовали, петли тоже, короткие завязки обматывали пуговицы квадратной формы или грубые узлы. Рукава были разрезаны по всей длине. Ни на ком из идущих в сторону Башни не было украшений. Кольца, браслеты, ожерелья имели форму круга и были неуместны.

Еще более примечательны были попытки избавиться от кругов на лице. Через глаза Нирати наискось были проведены две черные полосы, красной краской перечеркнут рот. Некоторые зажимали ноздри и закрывали ушные отверстия кусочками ткани; но Нирати считала, что это уже излишняя предосторожность.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});