(Не) измена (СИ) - Алика Фортис

за жизнью любимого человека.

Но, как оказалось, основной пиздец ждал меня впереди. И наступил он тогда, когда этот хер с горы, обхватив лицо Вари руками, полез её целовать.

— Ну же, маленькая моя, не позволяй. — бормотал сам себе, медленно подыхая.

Варя не только позволила, она отвечала. Жалась к нему, обхватывала руками. Позволяла прикасаться к себе, к своим губам.

Воздуха не хватало. Словно его одним махом выкачали из салона. Лёгкие огнём горели при каждом вздохе. Ослабил галстук и дёрнул за воротник рубашки, вырывая пуговицы с корнем. Ни хрена не помогло. По-прежнему удушье тугим кольцом сковывало шею.

Смотрел на это и буквально подыхал. Кажется, сейчас я в полной мере понимал, что тогда чувствовала Варя. Как её убивало увиденное, и почему она решила кардинально обрубить наш брак.

Только в отличие от меня, она сейчас всё это делает не у меня за спиной, а по факту, как свободная женщина. Не предавая подло и низко, как сделал я. Правда, ни хрена от этого не легче. Понять-то многое можно, а вот принять — далеко не факт. И я ни хрена не могу принять тот факт, что её касается кто-то другой. Не я.

Грудную клетку распирало, будто рёбра с треском костей выворачивало наружу. Руль сжимал до боли в суставах. Но разве это боль? Куда больнее видеть, как кто-то ласкает твою жену, пускай и бывшую, но по-прежнему любимую. Видеть, но не быть в состоянии это принять и с этим смириться. Понимать, что она сама тянется к нему, отвечает, наслаждается.

Через эти же эмоции прошла Варя? То же чувствовала, что и я сейчас? Тогда я прекрасно понимаю, почему простить меня не смогла. Понимаю, откуда та ненависть во взгляде, направленная на меня. И я, сука, всё это заслужил. И то, что вижу сейчас, моё грёбаное наказание.

Время шло. Варя скрылась за дверью подъезда. Мудак, которому хотелось свернуть шею, уехал. А я по-прежнему сидел в машине, глядя в никуда. Гипнотизировал потерянным взглядом одну точку и дышал через раз.

Хер знает, сколько я так просидел. Десять минут? Час? Понятия не имею. Думал, думал, думал. Но всё же заведя движок, сорвался с места, с громким рёвом мотора. Вырулил со двора и набрав скорость, погнал по трассе.

Лучше бы я сюда не приезжал. Лучше бы всего этого не видел. Это же теперь засело во мне, что клещами не вырвать. Засело и травит меня изнутри, распуская липкие щупальца, вытрясая душу наизнанку.

Казалось бы, просто поцелуй? Вроде не столь критично. А паршиво настолько, будто я Варю под другим мужиком увидел. Тут уж бурная фантазия начала подкидывать картинки и образы, один гаже другого.

Как я когда-то думал? Что окажись в тот вечер на месте Вари, спустя время, когда остыл бы, смог простить? Да ни хера бы я не смог. Правильно говорят, что чем сильнее человека любишь, тем сложнее принять его предательство. Чем сильнее любишь, то предательство в разы больнее и убийственнее.

Но сейчас я даже обидеться на Варю не мог. Ненавидел того щегла, что крутился возле неё, но на неё не обижался. А на что обижаться? Она, по крайней мере, частна перед самой собой. Она не предала семью. И не она просрала брак. И всё, что я сейчас видел, последствия моего блядского поступка.

От мысли, что она окончательно разлюбила, кидало в холодный пот. До дурноты крыло, что всё бесповоротно проёбано. Но я не я, если не попробую её вернуть. Использую всё до последнего шанса, чтоб попытаться. А ещё, для начала, узнаю, что это за полуобморок метит на место возле неё.

Парконув тачку у первого попавшегося бара, пошёл заливать свою дыру в груди. Ну а что ещё остаётся? План же на сегодня был именно таким? Набраться. Только сейчас я делаю это в гордом одиночестве и в ещё более хреновом настроении и состоянии.

Чёрт знает, сколько влил в себя, но не брало. Точнее, брало, но не настолько, чтоб отключить грёбаное сознание. Видимо, адреналин в крови шарашил с такой силой, что алкоголь просто вытеснялся и подавлялся.

Поняв, что и здесь я в пролёте, заказал такси. Расплатившись с барменом, пошатываясь, побрёл на улицу. Проведя ладонью по лицу, попытался сфокусировать взгляд и найти по номеру, нужное мне такси. Наконец-то выцепил тачку и пошёл к ней.

Ехал к дому с очередными провалами из реальности. То и дело скатывался мыслями к сегодняшнему вечеру. И снова начинало крыть.

Подъехав к себе, рассчитался с таксистом и вышел на улицу. Вроде свежо, хорошо, а мне по-прежнему душно. По-прежнему сдавливает грудину.

Не успев сделать и пары пьяных шагов, как заметил движение. Я, конечно, не трезв, но не настолько, чтоб не увидеть переминающуюся с ноги на ногу белобрысую женскую фигуру у двери моего подъезда.

Вот какого хера тут забыла, спрашивается? Лучше бы сейчас вообще мне на глаза не попадалась. Тряхнув головой, побрёл к дому. Пошатываясь, прошёл мимо источника моего нынешнего головняка. Башка малость кружилась от количества выпитого, но на удивление, мыслил я ясно и связно.

— Никита! Никита Александрович! — окликнула меня Марина, видимо, поняв, что никакой реакции на её появление от меня не последует. — Подождите, пожалуйста. Я поговорить приехала.

— Тебя сюда никто не звал. Так что отваливай туда, откуда приехала. — не появлялась она всё это время, и супер. Сейчас же раздражает не только своим появлением, но даже голосом.

— Выслушайте меня, очень прошу. — говорила настойчиво и немного нервно.

— А я очень прошу, впредь не попадайся мне на глаза. — озвучил единственное желание касательно её. И так настроение и состояние, откровенно говоря, говённое, а тут ещё нежданный внешний раздражитель.

— Ну зачем вы так? Я же ничего плохого вам не сделала. — совсем ничего. Просто беспринципно влезла в отношения, в семью. Ясен хрен, если бы сам слабину не дал, хрен бы у неё получилось влезть. Но тем не менее она до жути раздражает.

— Я же вас люблю. Влюбилась ещё с того самого дня, когда вас пригласили провести лекцию у нас в университете. Я ведь и на практику к вам специально пришла, пробивалась как могла, лишь бы взяли. — начала сыпать откровениями, на которые мне было искренне плевать. — Я так радовалась, когда получилось. Старалась стать для вас лучшей. И была ею, вы не можете отрицать. И я уверена, у нас могло бы что-то получиться, если бы не ваша жена. — устав слушать этот бред, прервал поток тараторящей речи.

— А