Разведывательно-диверсионная группа. «Бандера» - Андрей Негривода

Разведчик пулей взлетел на БМД и тут же нырнул в башню:

– Взво-о-од!!! – опять заорал Бандера во все горло. – «Двухсотых» на броню!!! Тяжелых «трехсотых» туда же!!! Начинаем двигаться к перевалу!!! Идем за броней!!! Огонь из всех стволов!!! Н-начали движение!!!

Он уже сидел за рычагами механика-водителя, только по грудь торчал из люка, чтобы видеть все, вокруг происходящее...

Все было до банальности просто...

Взорванный танк лишь частично заблокировал дорогу, и его можно было объехать. А вот стоявшую без движения БМД, вкупе с танком, объехать уже было невозможно – слева крутой склон, справа всю «обочину» заняла догоравшая БМР...

«Духам» почти удалось закупорить перевал! Почти!.. Но «безбашенный» сержант понял этот замысел ровно через тридцать секунд и сел за рычаги боевой машины десанта...

На бронеплите моторного отсека его машины лежали четверо погибших товарищей, когда Бандера дал команду:

– Оператор!

– Я!

– Огонь по склону!!! Взво-о-од!!! Огонь из всех стволов!!! М-марш!!!

Одинокая БМД, огрызаясь длинными очередями из своей башенной автоматической пушки калибра 30 миллиметров, медленно поползла к перевалу, освобождая дорогу не только «наливникам», но и тем танкам и БМД, которые были сейчас закупорены ниже на дороге и не могли оказать разведчикам никакой помощи...

Сашка проехал метров сто – сто пятьдесят, добрался до верхней точки Калатгарского перевала, съехал на обочину, развернул машину и:

– Оператор! Огонь!!! Огонь по склону! Мочи все до последней железяки!

– Ду-ду-ду-ду-ду-ду-ду-ду-ду! – заухала в ответ башенная пушка.

– Разведчики! – орал Сашка во все горло. – Не давайте им поднять головы! Очередями!!! Очередя-а-ам-м-ми-и-и-и-и-и!!! Та-та-та-та-та-та-та-та!!!

Только теперь его «заскучавший», было дело, «ПКМ» начал трудиться в руках своего хозяина, как в былые времена...

– У-у-у-в-в-вун-н-н! – начали проноситься мимо них тяжелые бензовозы один за другим. – У-у-у-в-в-вун-н-н! У-у-у-в-в-вун-н-н! У-у-у-в-в-вун-н-н!..

Натужно ревели двигатели проносившихся мимо машин, а разведвзвод держал головы «духов» под камнями, яростно поливая склон из всех имеющихся в наличии стволов...

Сколько продолжалась эта смертельная свистопляска, эта вакханалия смерти, не знал никто!.. Просто наступил момент, когда к ним присоединилась вся разведрота, потом танкисты... Потом через перевал проскочил последний «КРАЗ»... Потом к Бандере подскочил его командир роты, потряс его за плечи, совершенно очумевшего от боя и, казалось, намертво сросшегося со своим пулеметом, и рявкнул ему прямо в ухо:

– Все!!! Все, сержант! Пора отходить!!! Дальше дело доделают «хадовцы»!.. Все!!! Отваливаем отсюда!!!

...Бандера сидел за рычагами БМД и давил на всю железку...

Бойцы его взвода, да-да, теперь именно его взвода, сидели кто на броне, кто внутри в десанте и, судорожно уцепившись пропахшими порохом пальцами кто за что мог, угрюмо молчали. Каждый из них был все еще там, на Калатгарском перевале, и каждый из них все еще продолжал мысленно стрелять в толпы очумевших, одурманенных наркотиками «духов», которые, словно полчища усатых, бородатых тараканов, «скатывались» со склона к перевалу...

На бронеплите моторного отсека БМД лежала вторая половина разведвзвода, принявшего на себя самый первый и основной удар моджахедов... Их было одиннадцать... Семеро погибших, «двухсотых», вместе с командиром, капитаном Серегой Кудиновым, и четверо тяжелых «трехсотых», которые были в таком состоянии, что могли вот-вот «перебраться» через ту невидимую черту и присоединиться к первым семи... Их всех обернули бушлатами и накрепко привязали веревками к БМД, а потом ротный, почувствовав, видимо, то, что хочет сказать ему Сашка, придавил к горлу ларингофоны рации и скомандовал в эфир:

– Внимание Путнику, говорит Ноль второй! Приказываю пропустить «домой» «коробочку» с бортовым номером 253! Повторяю! «Зеленый свет» «коробочке» с номером 253! – И посмотрел на Бандеру. – Давай, сержант... Вези своих в Хост... Может, и довезешь еще кого живым... А твоих пацанов я на свою «броню» посажу!

Только... Все, весь остаток взвода, все, кто был более или менее цел, а таких набралось двенадцать человек, включая и самого Сашку, все они уселись на эту БМД... Взвод и теперь остался взводом...

И они поехали...

...Бандера гнал вниз, в долину, как очумелый, выдавливая из двигателя все, на что он был способен, и еще немножко больше!..

Ветер резал глаза, выбивая обильные слезы, а может быть, это был и не ветер вовсе, но... Саня рыдал в голос и все сильнее вдавливал педаль газа в пол бронемашины... Никто не слышал этих горьких рыданий из-за рева двигателя, но даже если бы и услышали, то Сашке было глубоко наплевать!!! Он оплакивал погибших друзей и пытался спасти тех, кто сейчас покачивался между жизнью и смертью, на остром лезвии бритвы, которая называется «солдатское счастье»...

...Промелькнули кишлаки Тарака, Бальхейль, Парохейль... Тяжелая бронемашина неслась по укатанной дороге со скоростью под 80 кэмэ в час!.. Потом они проскочили какую-то развилку, от которой вторая, точно такая же, дорога уходила куда-то обратно в горы, и помчались уже по степи... И примерно на полдороге к Хосту, напротив кишлака Наудех, нагнали хвост своей злополучной колонны...

– Оператор! – проорал Сашка во всю глотку, так что перекричал рев двигателя. – Очередь трассерами в воздух!

Бандера рисковал быть непонятым, но ему было глубоко наплевать!.. Колонна немного прибавила здесь, на равнине, в скорости, но все равно она ехала вдвое медленнее Сашки... Замыкающий БТР охраны приближался с такой скоростью, что казалось, столкновение неминуемо!..

– Та-та-та-та-та-та-та! – застучал где-то над головой «ПКМ», и вдоль колонны, по ходу, понеслись ярко-оранжевые огненные шмели.

БРТ начал было поворачивать свою башню с грозным КПВТ, чтобы ответить огнем, когда Сашка щелкнул тумблером радиостанции и проорал на весь радиоэфир:

– Я – Бандера! Бортовой номер 253! Имею «трехсотых»! Уступить дорогу!!!

И этот отчаянный крик, видимо, услышали... Сначала принял вправо и прижался вплотную к обочине БТР, потом один бензовоз, второй, третий, лязгающая гусеницами «шестьдесятчетверка»...

И Сашка опять вдавил педаль акселератора до упора...

Он уже не соображал, сколько прошло времени, и опомнился только тогда, когда увидел первые дувалы Хоста... Бетонный блокпост, ощетинившийся стволами, несколько танков, закопанных в землю по самые башни и грозно провожавших одинокую БМД своими стволами, а за ними... За ними транспортные «Ми-8тм», стоявшие за бетонными сооружениями и медленно вращавшие винтами!..

И он свернул с дороги прямо в степь, сокращая путь к спасительным «вертушкам»... Ему что-то орали с блокпоста, размахивая руками, на одном из танков открылся башенный люк, наружу вылез «тракторист» в черном комбинезоне и тоже стал что-то орать, только... Бандера теперь видел перед собой единственную цель – вертолеты! И несся к ним, не разбирая дороги...

Не доехав до «вертушек» какой-то десяток метров, БМД резко клюнула своим «зубилообразным» носом и встала как вкопанная...

– К машине! – заорал сержант, а сам уже успел выбраться с места механика-водителя и подбежать с левого борта к своему скорбному грузу. – Резко, резко, пацаны!!! Снимаем раненых и в «вертушку»! Бегом! Бегом, мать вашу, тараканы беременные!!!

Кто-то проорал сзади:

– Сержант! Отставить! Ко мне!

– Пошел на фуй! – Сашка резко обернулся и увидел перед собой какого-то майора. – Раненых в вертолет, я сказал!!!

Только майор почему-то вовсе не стал перечить или пытаться доказать свою власть, а только попятился, будто и в самом деле увидел вурдалака, и залепетал заплетающимся языком:

– Вон в тот, в первый вертолет грузите...

– Всех в первый вертолет! Бегом, бля на фуй, салабоны! Бегом!!! Наши братишки помирают!!!

Он подхватил, как любимую девушку, одного из тяжелораненых, и совершенно немыслимым галопом, двухметровыми скачками, понесся к вертолету, из которого уже выпрыгивали на землю люди в белых халатах...

Потом они приняли на борт тех, кому помочь уже было невозможно, и «Ми-8», вздыбив столбы и водовороты пыли, взмыл вверх на десяток метров, заложил крутой вираж и унесся в сторону города...

Сашка оглянулся вокруг и увидел, что рядом с БМД остались всего четверо разведчиков. Те, которых сегодня, как и Сашку, пожалела та «солдатская удача», и они остались целы и невредимы, хоть и с посеревшими от усталости лицами и ввалившимися глазами...

– Все? – спросил Саня у того, совсем еще «зеленого» «младшого», который был на должности «замка».

– Так точно, товарищ сержант... Остальные выбыли... Семеро убитых и одиннадцать раненых... Остальные здесь...

– Хорошо...

– Вам бы умыться, товарищ сержант... – проговорил вдруг «замок».

– В жопу! Все потом!

– Бандера! – раздался вдруг откуда-то издалека знакомый голос. – Сержант! Ко мне!