У алтаря любви - Дорин Малек

Юлия взглянула на него и прижала палец к его губам.

– Не объясняй, понимаю.

– Правда? – взволнованно спросил Марк, боясь, что она может неправильно его понять и подумать, что армия для него важнее, чем ее судьба.

Она кивнула.

– У тебя есть веские причин благодарить своего полководца, сохранять ему верность: ты выбрал свою судьбу добровольно, и она не обманула тебя. Мое положение весталки было навязано мне, и поэтому у меня другое отношение к своему долгу – без сожалений расстанусь со своей службой.

Марк облегченно вздохнул – она действительно поняла.

– Когда мы сможем покинуть Рим? – После войны с Парфией, – ответил центурион. – Осенью не стану возобновлять контракт, как это делал каждый год. Клятва обязывает меня служить до октября, затем покину армию и увезу тебя из Рима. Но до тех пор, конечно, нам нужно хранить наши отношения в тайне. Пройдет лето, и я вернусь.

– А вдруг не вернешься? – тихо произнесла Юлия.

– Вернусь. Мне нельзя не вернуться.

Он наклонился, поцеловал ее – она не сопротивлялась, чувствуя охватывающее ее желание, обняла его за шею и ответила на поцелуй. Позволив себя раздеть, наблюдала за выражением его лица: его глаза жадно рассматривали ее тело, губы раскрылись, дыхание сделалось учащенным. Юлия понимала, что он находит ее необыкновенно прекрасной, и испытывала счастье.

Марк коснулся темного соска, и он под его прикосновением напрягся – грудь затвердела. Ее тело при свете свечей сияло, словно мраморная статуя, белая, стройная и совершенная. Уложив ее на постель и целуя тело везде, где только можно, Марк снял с нее туфли, оставив совершенно обнаженной. Юлия уткнулась лицом в его плечо – грубая шерстяная ткань туники обжигала щеку.

– Ты уверена, что не будешь жалеть? – прошептал он ей на ухо.

– Уверена, – дрожащим голосом произнесла девушка, отодвигая от шеи его тупику и лаская кожу губами, ощущая его прерывистое дыхание и реакцию на каждое ее движение – она получила безграничную власть над ним. Этот могущественный человек, командующий когортой, полностью подчинялся ей. Тогда Юлия прошлась пальцами вниз по его спине – мышцы напряглись, провела языком по линии ключицы, и он застонал, став беспомощным перед охватившей его страстью. Марк повернул ее на спину, и она обвила его руками за шею, приняв весь его вес. Его возбужденное тело, прижимаясь к ее бедрам, усиливало желание Юлии почувствовать его внутри себя. Она непроизвольно вздохнула, когда его губы прикоснулись к ее шее, страстно прильнув к нему, гладя его руки под туникой: ей доставляло огромное удовольствие ощущать его, такого сильного, закаленного в боях, с гладкой и теплой кожей, мягкими как шелк, волосами. Они оба были молоды, и желание понесло их на своих волнах.

– Сними это, – прошептала Юлия, поднимая край его туники.

Марк повиновался и встал: потерю его близости она восприняла, как боль. Он быстро разделся, обнажив крепкий скульптурный торс, загорелое тело, покрытое шрамами, густые черные волосы, сужавшиеся к животу. Юлия не смела опустить глаза ниже, сосредоточив взгляд на его лице. Когда он снова лег к ней, она увидела его лицо, напряженное от страсти, и закрыла глаза.

– Ш-ш, – прошептал он ей, напрягшейся от его прикосновения. Его поцелуи возобновились, и она снова расслабилась, отвечая на его ласки, погрузив пальцы в его мягкие волосы, обхватив его ногами, бессознательно ища полного удовлетворения. Убедившись, что его возлюбленная полностью расслабилась, Марк оторвался от ее губ и стал целовать ее тело, неистово лаская грудь, живот и бедра, а убедившись, что ее больше ничего не тревожит, опустил руку между ног – Юлия, отвернув голову в сторону, застонала, ее лицо горело, тело покрылось испариной.

Марк потерял над собой контроль, ласкал языком пупок, его действия становились неистовыми и даже грубыми – ему хотелось насытиться ею, и она взяла его в плен, обвив руками и ногами, – страсть сделала ее безрассудной. Он ласкал ее так, как ей даже не представлялось, превратив ее в слабую и безвольную, желающую пройти весь путь. Юлия сжала его плечи и погладила волосы, взмокшие от пота.

– Я хочу… – хрипло произнес он, приподняв голову.

– Да, – откликнулась она. – Да, да.

Марк наклонился над ней, сдерживая нестерпимое желание погрузиться в нее, как поступал с более опытной женщиной, но вошел в нее медленно, остановившись на ее слабый вскрик и напряжение.

– Хочешь, чтобы я прекратил? – прошептал он, сжав зубы, пот снова выступил на его лице.

– Нет, – так же еле слышно попросила она. – Только подожди… немного.

Он затих, его руки дрожали от напряжения – желание войти в нее глубже оказалось таким сильным, что пришлось до боли сжать губы, сдерживая себя.

– Теперь можно, – тихо произнесла Юлия, погладив его по спине.

Марк погрузился в нее немного глубже, остановился, услышав ее стон, но затем продолжил, убедившись, что это звук наслаждения. Закрыл глаза, почувствовав, как ее ноги оказались на его бедрах, а пятки вдавились в него.

– Еще, – прошептала она.

Он откликнулся на этот зов природы.

* * *

– Наверное, снова пойдет дождь, – мечтательно произнесла Юлия, прислушиваясь к шуму усиливающегося ветра и шелесту деревьев в саду.

Марк что-то пробормотал, почти засыпая.

Она пошевелилась, осторожно проверив, идет ли еще кровь – нет, все в порядке. Ларвия предусмотрительно подготовила все для туалета: чашу с водой и кувшин, чистое белье. Юлия помылась, но ей казалось, что она теперь помечена и каждый сможет догадаться о ее принадлежности Марку.

– Расскажи мне о себе, – попросила она, тесно прижавшись к его теплому телу и положив голову на грудь.

– Все, что нужно, ты обо мне знаешь.

– Ты же знаешь, что мне этого недостаточно.

– Что ты хочешь услышать?

– Все.

Он улыбнулся, губы коснулись ее волос.

– За последние тридцать лет?

– Почему ты решил вступить в римскую армию?

– Чтобы избавиться от фермы.

– Что так сильно ее ненавидел?

– Оказался очень плохим фермером, – коротко объяснил Марк.

– А твой отец?

– Он – хороший фермер.

– Должно быть, сожалел, потеряв тебя.

– У меня есть младший брат, который остался на Корсике.

– А как ты вступил в армию? – спросила Юлия, пробежав пальцами вниз по его руке.

– Я пришел на Капитолий, где консулы и их уполномоченные военные трибуны проводили отбор четырех тысяч человек для формирования легиона. Цезарь, увидев меня, сам выбрал из толпы для своего легиона.

– Сам выбрал?

– Да, за физические данные: рост, выносливость, общее здоровье.

– И это все?

– Все. У Рима много врагов, нужна армия, чтобы сражаться с ними.