Любовь на гранях (СИ) - Вознесенская Дарья

— Про то, что твои глаза опять слиплись от сладости, — буркнул парень.

Теперь уже я хмурилась.

— Хайме-Андрес не просто так к тебе подходит, — пояснил, наконец, капитан свои намеки, — Не забывай, что он борется с нами за право поехать на Игры, а ты…

— Что я? — спросила с любопытством. Как ни странно, раздражения не было. А с чего раздражаться? Вчера мы точно также обсуждали попытки Милагреш сойтись хоть с кем-то из наших парней, и пусть их самомнение было велико, но все признавали — девица может быть любезна не просто так. Мне даже не понадобилось рассказывать, кого я подозреваю в распущенных сплетнях. Это не имело это особого значения, с учетом того, что все были насторожены в её отношении.

А сегодня, похоже, взялись за меня.

— Ты не ответил на мой вопрос, — напомнила я капитану и отпила глоток горячего чая. И чуть не выплюнула его, когда услышала.

— Потакаешь ему!

Ох, ну что за бред! Даже сказать нечего.

— Дан, хочу заметить, что… — начал возражать Жоакин, но Вальдерей только отрицательно помотал головой.

— Я же вижу.

— И что ты видишь? — попыталась вспомнить, с чего вообще он завелся. Сегодня блондинчик даже не подходил ко мне, только восхищенно свистнул, когда мне удалось особенно замысловатое заклинание, растворившее одну из преград. Но это заклинание обсуждали все, даже магистр…

— Что он пытается снова перетянуть тебя на свою сторону.

Покачала головой. Что-то не то придумывает себе Вальдерей.

— «Его» сторона осталась там же, где наша помолвка. И не волнуйся, он у меня ничего не выведает по поводу нашей тактики или задуманных приемов…

— Да я не про то! — с досадой буркнул капитан.

— А про что?

Мы все на него посмотрели, но Даниель только нахмурился, а потом и вовсе встал и вышел прочь.

Я пожала плечами.

Вальдерей ошибался. Ничего такого Хайме-Андрес не пытался сделать… разве что тянулся ко мне по привычке. Почти два года мы были с ним неразлучны. Вместе в Академии, на выходных, на каникулах… Во дворце и в поездках. Да, это не защитило меня от предательства. Да, не помогло узнать да Кастелло-Мельхора на самом деле, раз столько неприятных сюрпризов посыпалось на меня с арестом моих родителей. Но привычка общаться с ним, делиться какой-то информацией, видеть его рядом не могла исчезнуть в одну секунду.

И после волны боли, смывшей мою нежность и симпатию, после острых игл раздражения и неуверенности в Андре, в себе, она все еще была на месте. Как и общие воспоминания.

И пусть они не были достаточной причиной даже для дружбы — потеряв меня и доверие, у него просто не было больше шансов на сближение — но я не видела смысла испуганно шарахаться от бывшего жениха или его приветствий. Тем более, что он вел себя более чем учтиво. И вовсе не пытался подобраться или вызнать, что бы Даниель не думал…

— Каталина!

Обернулась.

Неужели Андре притянуло моими мыслями?

— Можем поговорить? Я ненадолго тебя займу, — голос Хайме-Андреса звучал как-то неуверенно, — А то к тебе не подступиться… когда ты под охраной.

Я осмотрелась.

Ведь и правда сейчас тот редкий случай, когда вокруг никого.

Неуверенно кивнула и парень открыл мне дверь в свободную аудиторию. Я не слишком изящно оперлась о ближайший стол и сложила руки на груди:

— Слушаю тебя.

— Я был у родителей в выходной.

— И?

Андре как-то странно на меня посмотрел, взъерошил свою идеальную прическу и вдруг выпалил:

— Я им сказал, что они ошиблись! И я тоже.

— Ошиблись?

— Когда отказались от тебя.

Я почувствовала, как брови изумленно взлетают вверх.

— И ты тоже?

— Да, — сглотнул нервно, а потом продолжил хриплым голосом, — Я постоянно думаю о нас. О том… как мне плохо без тебя. Не без твоей фамилии и потенциала, а без тебя.

— Но ведь дело не только в том, что отсутствие у меня титула стало причиной разрыва помолвки, — я начала сердиться, — Ты изменял мне! О чем знали, кажется, все в Академии, кроме меня. Ты и потом вел себя отвратительно. Ни один из этих поступков я не заслужила и как бы ни пыталась понять…даже простить, но каждый из них — запертая дверь, которая не даст мне вернуться назад.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— И все-таки я попытаюсь.

— Что попытаешься?!

— Вернуть тебя. Об этом я и сказал родителям.

— И что? — уточнила насмешливо и нервно. Завеса! Он, похоже, сошел с ума, — Они тут же согласились? Перестали грозить тебе отлучением? Расплакались от счастья?

— Нет, — Андре отвел взгляд и как-то устало вздохнул, — Но они выслушали. Тем более, что ты потеряла лишь титул и положение… но осталась очень сильным магом и… по-настоящему благородной. А история знает немало примеров, когда мужчины брали в жены девиц более низкого происхождения.

Закатила глаза:

— И этот аргумент ты тоже привел родителям?

— Да, — ответил почти с вызовом.

С досадой покачала головой.

— Ты хотя бы спросил меня, прежде чем… затевал все это. Захочу ли я снова быть с тобой…

— А ты не захочешь?

— Нет, — я уверенно на него посмотрела, — И думаю, что я привела достаточно причин. И когда я говорю «нет», это именно это и значит.

— Это всего лишь значит, что мне придется снова тебя завоевывать, — Хайме-Андрес отвесил мне безупречный поклон, широко улыбнулся и вышел за дверь, оставив меня удивленно хватать ртом воздух.

Завеса!

Да что с ним происходит.

Ошеломленная, я вышла из аудитории, почти не замечая ничего, шокированная произошедшей сценой и погруженная в свои мысли и… уткнулась в чье-то твердое тело. Пробормотала извинения, по инерции попыталась обогнуть препятствие, надеясь как можно быстрее остаться одной в тишине своей каморки и подумать, но была схвачена за плечи.

Да что там, меня даже встряхнули. И прорычали знакомым голосом:

— Что ты там делала?

Я ошарашенно вскинула голову и уставилась в лицо Даниеля. Застывшее, как маска, под которой бушует ураган эмоций.

— Не услышала? — вкрадчиво произнес он. — Я задал вопрос.

Сглотнула. И потрясла головой, надеясь избавиться от наваждения… от всего этого безумия.

Да что вообще происходит сегодня? Может я не заметила, как Завесу прорвало, а в их головы залезли твари? Сначала мой бывший, а сейчас Вальдерей с его странными действиями. Кто дал ему право быть таким грубым?

— Не понимаю, почему я должна на него отвечать, — буркнула я, чувствуя только зарождающуюся злость.

— Не понимаешь?

Я бы отшатнулась, если бы могла.

— Я видел, как из аудитории выскочил да Кастелло-Мельхор! А теперь ты… Что вы там делали вдвоем?!

Щеки вспыхнули.

Но не потому, что мы и правда что-то делали, а потому, что… завеса, я запуталась!

— Ничего, — я умела рычать не хуже. — Мы просто разговаривали. Но не волнуйся, не об Играх и…

— Да причем здесь это! — заорал и снова тряхнул меня. — В завесу Игры! Неужели ты не понимаешь, что не это меня волнует?!

Его радужка… засияла от непонятных мне эмоций и чувств, поднимая внутри меня целую волну, полную острых кристаллов, задевающих натянутые нервы.

Я широко раскрыла глаза и выдохнула почти неслышно:

— А что?

30

Даниэль

Иногда мне кажется, что Снежинка родилась для того, чтобы проверять меня на прочность. Каждый мой принцип. Каждый мой вздох.

Я сходил с ума, думая, какой опасности она все время себя подвергает, видя кошмары о том, что её могут одним росчерком королевского пера растворить в Завесе. А она беззаботно смеялась в ответ на очередную идиотскую шутку Мигеля.

Я помогал, подсказывал, объяснял… А она недоуменно поводила плечиком и, не глядя на меня, уверенно выполняла все, что подсказывала больная фантазия магистра на полигоне и в залах.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Я пытался надавить авторитетом, задеть, намекнуть, вызвать в ней гнев и бурю, которую так привык видеть в ней… она же смотрела спокойно и соглашалась, не спорила.

А эти ублюдки, которые так и вились вокруг девушки? Все вдруг позабыли, что еще недавно боялись смотреть в ее сторону, будто, глянув, могут тоже каким-то образом попасть в жернова правосудия. Но в их пустых головах такие мысли не держались долго.